Обсидиановый нож - Александр Мирер

— Мне нечего сказать вашей предусмотрительности.

— Кажется, вы еще не поняли. — Он опять похлопал по затыльнику прибора. — Господина Номдала я распылю первым…

— Нет! — вскрикнула Тачч. — Его нет у вас! — Она вскочила. Сделала несколько шагов к Джалу. Остановилась. Опять шагнула вперед и опять застыла. «Посредник» с Номдалом притягивал ее, как взгляд гипнотизера. — Я не верю! Нет! — враждебно и отчаянно прощелкала она.

— А ведь вы могли бы понять, что я не лгу. — Он включил браслет и приказал: — Сул, зайди.

Опять Нурра

Сулверш появился так быстро и лицо его сияло такой чистой преданностью, что хотелось откусить ему голову. Он отрапортовал:

— Его высокопревосходительство Шеф обеих Охран просят соединить их с вашей предусмотрительностью!

— Благодарю. Распорядись, чтобы пришел Тисс, радист из канцелярии. Ну? Что стоишь, чурбан?

Сулверш еще разок попытался разобраться в обстановке — сверкнул глазами на госпожу Тачч, на Джала и промаршировал за дверь.

— Сторож! Не выпускать ее! — приказал командор и перешел в кабину связи.

Его высокопревосходительство Гаргок вынырнул из глубины экрана. Лицо у него было умеренно скорбное и деловитое. В чем дело? А, пустячок, недоразумение… Порученец его предусмотрительности, господин Глор, задержан роботом при входе в корабль. Почему? Пустяк, вашусмотрительность. Перчатки у него, как бы сказать… не по форме. Он пока в карцере.

Возражать было невозможно. Таков закон: каждый задержанный в фальшивых, чужого номера, а также неформенных перчатках берется под стражу. Вне зависимости от его касты, разряда, привилегий и так далее.

— Подловил… — буркнул командор. — Ловкач, ловкач! Но послать его в Расчетчик без моего согласия не удастся.

— Так, ваша предусмотрительность. Я вторично прошу этого вашего соизволения.

«Ну, ты его подождешь», — подумал Джал, а вслух произнес:

— Твой высокий начальник сказал бы: «А не чересчур ли ты оперативен, Гар?» Соизволения не будет. Мне должно, поскольку задержанный принадлежит к моей свите, разобраться в случившемся.

— Вашусмотрительность! Одно мгновение!

— Что еще?

— Перчатки, перчатки, найденные в ракете.

— Ну-ну?

— Как вам стало известно, что их подложили?

— Послушай, Гар… кто из нас Шеф обеих Охран? Разбирайтесь, Шеф. Я вас не задерживаю более… — Он ударил по клавише, и физиономия палача стерлась с экрана. Сладкая, бело-голубая, подлая. Право, госпожа Тачч много приятней… «Нурра, Нурра! Ох уж этот Нурра — допрыгался, — подумал он. — Уж придется ему посидеть, пока я не закончу».

Много позже он понял, что бессознательно обрадовался аресту Нурры. Слишком уж трудно было смотреть на тело Глора, который ни в чем не был виноват — пешка в чужой игре.

Радист из канцелярии

Он ждал за дверью, и он был не пит — «первосортное искусственное тело», а просто ит, второго то есть сорта. Поэтому он и подергивался, поэтому выполнял самую тяжелую работу в канцелярии — непрерывную связь с Расчетчиком. Он вошел, остановился посреди гостиной и ждал приказов командора Пути.

Искусственное тело не место для разума. Поместите в него самое шустрое сознание, и получится скучный неторопливо-степенный механизм, такая же бесстрастная машина, как и средний ремонтный робот, но более способная, а потому с заскоками. Искусственное тело нельзя научить здороваться и прощаться. Не хочет — и все. Биологи и медики не могли улучшить искусственные тела, хотя бились над этим уже четыреста лет.

Командор без долгих разговоров подошел к радисту и стал нащупывать кровеносный сосуд — сзади на шее. Ит вяло запротестовал:

— Нам это не… — Он дернулся и закончил уже с трудом: — …Неприятно, господин командор Пути Джал.

— Ты забываешься, — сказал командор.

— Мы… мы помним. Однако же неприятно.

— Ну потерпи, чурбан ты, чурбан…

Ит всхрапнул и мягко опустился на ковер. Таким способом искусственные тела отключались. Любая машина должна иметь выключатель. Командор Пути разжал пальцы, посмотрел, не повредил ли когтями искусственную кожу. Выпрямился и взглянул на Тачч. После разговора с Гаргоком он как-то не удосужился обратить внимание на монтажницу. Вот вы у меня где, госпожа Тачч, как это существо, — в кулаке… Сидит, поза самая жалкая…

Он направил на ита «посредник» и извлек Мыслящего, приводящего машину в движение. Когда-то голубой кристалл был отличным пилотом. Ему доверялись буксировки достроенных кораблей от Главного дока к Холодному, и Джал любил пилотов. Когда этот балог из низшей касты состарился и приготовился к «вознесению», командор Пути предложил ему искусственное тело и службу в своей канцелярии с оплатой двадцать очередей в год. Через сотню лет он сможет получить новое тело либо через полсотни попасть в корабль. На выбор.

— Теперь прошу смотреть внимательно, госпожа монтажница.

Он нажал гашетку и выпустил Железного Рога в опустевший искусственный мозг. Робот неуклюже зашевелился на ковре — ожил. На всякий случай командор держал «посредник» у его головы вплотную. Искусственное тело поднялось на ноги. Дернулось раз, другой и уставилось на Тачч. Она зажала себе рот обеими руками. Ит вяло проговорил:

— Почему мы здесь? Удалось?

— Молчи, молчи, молчи! — вскрикнула Тачч. — МОЛЧИ!

Командор хлопнул ита по плечу:

— Это Номдал? Прошу вас убедиться.

Тачч замотала головой, умоляюще делая руками все те же знаки: молчи!

— М-нэ-э… Я вам помогу. Как твое имя, Мыслящий?

Мыслящие не умеют лгать или умалчивать. Ит механически ответил:

— Наше имя… — Он дернулся. — Наше имя Номдал, сын Элик. Почему мы здесь, Тачч? Удалось?

— Пока вам ничего не удалось, — сказал командор. — Госпожа Тачч, на столике стоит освежающее. Попейте, вам станет легче.

Монтажница покорно отошла к столику у лифта, откусила верхушку тубы и начала пить. Робот смотрел на нее с престранным выражением. Словно хотел ее утешить. Даже лицо у него стало не такое глянцевитое, как обычно. И Севка удержал на языке еще один вопрос, потому что его не следовало задавать. Черт побери, вот привяжется эта жалость! Хоть плачь.

Командор Пути сказал:

— Ну, теперь поговорим втроем, господа…

Не вовремя

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});