Таинственный двойник - Юрий Торубаров

А случилось вот что. Раймунд ехал, как обычно, не торопясь, погруженный в свои мысли. Он думал то о доме, стариках, Настеньке. Представлял их нечаянную встречу. То мысли переключались на Османа, Арзу, Адила. Но мысли его оборвались, когда он увидел, что дорогу преградил чей-то экипаж, который прочно застрял в грязи, провалившись передком. Слуги и кучер тщетно пытались его вытащить. Нашли где-то жердь. Но и с ней у них ничего не получалось. Из кареты донесся женский голос:

– Скоро ли поедем?

Слуга в ответ сделал еще одну попытку. Но по-прежнему ничего не получалось, так глубоко провалилась карета. Раймунд спрыгнул, засучил рукава и шагнул в грязь. Запустив поглубже руки, он ухватился за злосчастный передок кареты и вытащил его из затянувшей дорожной грязи. Посмотрел по сторонам, куда лучше поставить, и опустил на землю. Слуги стояли с открытыми ртами.

– Вы что сделали? – в приоткрытую дверь показалась женская головка, и вдруг раздался дикий крик: – Раймунд! – и женщина упала в обморок.

– Раймунд? – позвал другой женский голос, показалась вторая девушка, и ей тоже стало плохо.

Вытерев руки о подол, Раймунд с кучером начали хлопотать над ними. Это были Констанция и Жозефина. Раймунд и ее сразу узнал. Когда-то ее подробно, и не раз, описывал жених. Когда они пришли в себя, Констанция рассказала, как она стала женой брата короля Альфонс де Пуатье. Так как она в Париже почти никого не знает, то попросила мужа пригласить к ним Жози. Пока Констанция все это рассказывала, бывшая невеста не спускала глаз со своего бывшего жениха.

По дороге домой он думал о том, что Констанция вышла замуж.

Дома он рассказал дяде о случившемся. Закончил рассказ словами:

– Так вот, дядя, свадьба-то состоялась. Почему они нас не пригласили?

Дядя ничего не сказал, подошел к столику, выдвинул ящик и достал из него какую-то бумагу.

– Пригласили, – подавая ее, сказал он, – только послали не сюда, а в замок. Вот так получилось!

– А что с графством? – спросил Раймунд, испытывающе глядя на дядю.

Тому ничего не оставалось делать, как все рассказать.

– Но не расстраивайся, сынок. Ты – мой наследник. Это я давно решил. Правда, нас трудно сравнивать… но все будет зависеть… – он приподнял голову и перекрестился.

– Тогда, дядя, чего ждать? Едем к тебе. Король надумает, туда сообщит.

– Конечно. Да, все забываю тебе сказать, уж какой раз графиня де Марш шлет нам приглашение. Помнишь ее?

– Помню. А что?

– Все хочет тебя послушать.

– Да ну ее!

– Нет, сынок, нет. Имей в виду, в Париже, если ты его хочешь покорить – а ты – обязан – женщина играет главную роль. Не смотри на меня такими глазами. Такова жизнь. Сегодня она – львица нашего общества. Что скажет де Марш, то и осядет в каждом салоне. Так-то. Надо идти.

ГЛАВА 48

Свадьба сняла тяжкий груз с плеч Людовика. Теперь можно было заняться и давно задуманным походом на север Африки. Папа благословил, обещал помощь. Но молчит немецкий король, английский… Что ж, во имя Христа он и один готов приобщать людей к истинной вере. Он совершит свой поход во что бы то ни стало.

Король вызвал к себе маршала Ферри Патэ, главного распорядителя военных обрядов. Когда он вошел в кабинет, король с пером в руке читал какую-то бумагу. На приветствие маршала ответил только кивком головы и, не отрываясь от чтения, указал пером на кресло. Маршал, кряхтя, нарочно громко опустился в него, желая этим оторвать короля от чтения. Но это не помогло. Грызя верхнюю часть пера, он возмущенно качал головой. Потом внезапно оторвал глаза от бумаги и, упершись взглядом в Патэ, выпалил:

– Итак, Ферри, что у нас с дорогами?

– Позвольте, сир, с какими?

Пот выступил на лбу маршала.

– С какими, с какими, – он опять уперся в эту злосчастную бумагу, – а с такими, которые ведут… так, нет, сударь, дураков не ищите.

– Простите, это вы мне, сир?

– А вы разве… дурак! – и заулыбался.

– Раньше я этого ни от кого не слышал, – в голосе слышны были нотки обиды.

– И не услышите. Это могу сказать только я. Так что с дорогами? – повторил он вопрос.

Голова маршала начала работать.

– Вы имеете… в виду… сир, – он растягивал слова, чтобы иметь время придумать ответ, – дорогу на…

– Да, да, на Эг Морт.

– Сир, дорога туда… словом, можно проехать.

Король оторвался от чтения и отложил бумагу.

– Когда, Ферри, у нас был разговор о ней? – он не мигая посмотрел на маршала.

– С полгода назад.

– Полгода! Маршал! – король вскочил и по привычке заходил по комнате. – Почему так медленно? Что же вам нужно?

– Деньги! – маршал улыбнулся своей находке.

– Деньги? – король сделал пару шагов и покосился на него.

– Да, сир, деньги.

– Ладно, – король понял, что маршал дорогой не занимался, – начнем вот с чего. Надо оповестить французов о готовящемся священном походе. Пусть каждый желающий…

– Сир, – набравшийся смелости Ферри перебил короля, – зачем брать всякий сброд? Только крикни, они сбегутся. Но на уме у них будут не богоугодные дела, а желание пожить за счет казны, а если можно будет, потом пограбить освобожденных.

Король задумался. В какой-то части Ферри был прав. Он слышал о таких примерах. Долго ходил молча. Ферри следил за его действиями.

– Хорошо, Ферри, возьмем наши войска.

– А англичане, немцы?

– Их не будет. Одни справимся?

Ферри пожал плечами.

– Попробуем, – добавил он, поймав неласковый взгляд Людовика.

– Ферри, возьмите людей и поезжайте с ними от Парижа до Эг Морта и не забудьте, чтобы были подготовлены места для остановки войск. Особенно в Лангедоке.

Маршал понимающе улыбнулся:

– Ваше величество, будет исполнено.

Король проводил его взглядом, пока тот не скрылся за дверью. Чувствовалось, что Людовик был не очень доволен встречей. Подойдя к столу, он еще раз взглянул на бумагу и спрятал ее в стол. Потом взял колокольчик и позвонил. Дверь открыл слуга:

– Слушаю, ваше величество!

– Карету, – бросил он, снимая сюртук и напяливая свою любимую рясу.

Он поехал отдохнуть и набраться сил в любимый Венсенский лес. Оставив карету на опушке, король знакомой тропинкой углубился в чащу. Вот его знаменитый дуб. Это был великан из великанов. Такой кряж. Его крона была настолько густа, что ни один дождь не мог смочить землю под ним. А могучими ветвями, разбросанными точно руки, он хотел обнять чуть ли не весь мир. Вот такое изумительное творение природы стало любимым местом короля. Часами он сидел под ним, прижавшись спиной и затылком. Что он делал в это время? Думал думу? Или просто, отключившись от всех забот, набирался сил?

И в этот день, как обычно, он подошел к нему, погладил его шершавый ствол, поприветствовал словами: