11-я книга. Рождение империи сенсетивов - Алекс Карр

Все мужчины были архо, о чём свидетельствовали не только их причёски, но и брачные татуировки. Сорквик уже был наслышан о том, как строго скрывают свои брачные татуировки черные рыцари и леди ордена. Специально для них ткачи герцога Болдрика Иркумийского изготавливали специальную плёночную ткань для изготовления галанской мягкой брони, но эти мужчины и женщины, похоже, имели совсем другие взгляды на такие вещи. Глядя на полуголых металлургов, Сорквик спросил шепотом:

– Анита, а разве архо могут выставлять напоказ свои татуировки?

Тефалдир ответил ему вместо сестры, сказав громким голосом:

– Так ведь мы же не клансмены, дед. – После чего прикрикнул на свою сестру – Нита, может ты всё-таки расскажешь дедушке о нашем металлургическом цехе, ведь ты у нас королева сплавов, а я простой биолог. – И лишь затем успокоил своего деда – Дед, тут можно разговаривать в полный голос. Эти стены сделаны из специального стекла и они полностью звуконепроницаемые. Так что тут хоть из пушки пали, всё равно никто не услышит.

Анитайон, тряхнув своими каштановыми кудряшками, наклонилась вперёд и посмотрев на брата, сказала:

– Тогда лети в пятьдесят восьмой цех, Теф. Там сейчас дядюшка Роул как раз будет заканчивать плавку. – После чего принялась объяснять – Дедуля, это металлургический цех, и тут работают наши самые мощные сенситивы. Он у нас самый большой и самый важный. Каждый цех заполнен аргоном и потому ничто не мешает нам получать специальные сплавы. Космошахтёры добывают в космосе сверхчистые металлы и там же изготавливают из них сплавы, но только те, для которых нужны вакуум и невесомость, но здесь мы в основном варим специальную сталь, из которой потом изготавливаем субметалл, обладающий невероятной прочностью. Это монокристалл с уплотнёнными до предела атомами. Но чтобы получить субметалл, дедуля, сначала нужно сварить специальную вольфрамомолибденовую сталь. Вот, смотри, видишь эту расплавленную стальную каплю? Уже очень скоро она будет превращена в корпус реаниматора. Бригада дядюшки Роула самая лучшая и я в ней работаю главным научным советником, но сегодня меня заменяет наш братишка Зоэл, он хотя и хулиган, тоже очень хороший металлург. Но я всё равно лучше. Это ведь я предложила изготавливать корпуса а-реаниматоров из субметалла и разработала весь технологический процесс.

Борн сердито прикрикнул на дочь:

– Нитка, не нарывайся. Без Зоэла ты ничего бы не сделала.

Сорквик, внимание которого было всецело поглощено созерцанием огромной, почти в две трети всего цеха размером, расплавленной приплюснутой капли металла, лежащей на какой-то гигантской тарелке, даже не услышал этой семейной, беззлобной перебранки. А если и услышал, то не обратил на неё внимания. Капля раскаленного почти добела металла, чуть подрагивая вращалась на своём круглом ложе, а сверху в неё лились струи металла из нескольких шаров расплавленного металла висящих в воздухе. Эти шары уменьшались всё быстрее и быстрее, а капля, наоборот, плавно замедляла своё вращение и, наконец, замерла. Анитайон шепнула:

– Дедуля, сейчас начнётся самое главное. Дядюшка Роул сварил металл и как только Зоэл сделает анализы, его племянник, Сайлас, приступит к формовке. Ага, Зоэл сказал мне, что плавка получилась, что надо. Ну, да, хранит нас святой Станислав, начали.

Глядя на те метаморфозы, которые стали происходить с каплей металла, Сорквик даже перестал дышать. Раскалённый металл стал быстро темнеть и вскоре сделался ярко-алым, превратившись в твёрдое тело, – круглый, толстый диск. То, что с ним начало твориться после этого и вовсе повергло императора в трепет. Диск стал быстро сжиматься и хотя Тефалдир говорил о том, что стены звуконепроницаемые, послышался сильный скрежет и визг сдавливаемого металла. В какие-то считанные минуты из круглой болванки диаметром больше шестидесяти метров получился корпус галанского реаниматора на тридцать шесть кушеток. Хотя в нём пока ещё не было никаких кушеток, вместо в быстро остывающем, багрового цвета металлическом корпусе уже зияли дыры люков, так что Сорквику было легко понять, что было только что изготовлено прямо у него на глазах. Это действительно был именно он, реаниматор галанского образца и император восторженно прошептал:

– Это настоящее чудо, дети мои.

Тефалдир пожал плечами и сказал:

– А на мой взгляд ничего особенного. Вот если бы они отформовали корпус боевого крейсера, было бы другое дело.

– И отформуем! – Обиженно воскликнула Анитайон – Наштампуем десять тысяч таких железяк и возьмёмся за крейсера, а ты так и будешь своих козявок изучать, ботаник несчастный.

Тефалдир тотчас завопил в ответ:

– Ах, ты мымра ржавая! Чтобы ты в этом понимала!

Сорквик обнял их за плечи и, посмеиваясь, добродушно сказал:

– Не ссорьтесь, деточки. Ведь вы же брат и сестра и должны любить друг друга. – Повернувшись к Борну, он спросил:

– Бо, неужели ты намерен изготовить десять тысяч таких реаниматоров? Это же сколько лет уйдёт у тебя, чтобы вырастить десять тысяч а-докторов?

Борн, сначала отвесив сыну лёгкий подзатыльник, а потом потрепав Анитайон по роскошным кудрям, ответил:

– Хенк говорит, что на это у него уйдёт семь месяцев. Эти реаниматоры у нас идут, как городские. Это, так сказать, базовая модель для обслуживания широких слоёв населения. Ну, а потом мы начнём строить более компактные модели для космошахтёров, космоторговцев и, естественно, семейных а-докторов мы тоже будем строить. Сейчас Теффи покажет нам цех обработки корпусов, а потом Анитайон, если они конечно не подерутся, покажет тебе все остальные цеха и участки, но там мы не будем задерживаться так долго, как здесь.

В цехе, расположенном этажом выше, Сорквик увидел сотни корпусов реаниматоров, выстроившихся, словно солдаты на плацу. Возле них также сидели в креслах рабочие, но вовсе не потому, что они присели отдохнуть. В этом цеху также шла кропотливая, напряженная работа и опытные мастера-сенситивы с микронной точностью подгоняли субметаллические корпуса к монтажу оборудования. Император, увидев, что все эти корпуса выглядят, словно банковские сейфы, в то время, как на стереоснимке ему показывали позолоченный а-реаниматор, тотчас задал вопрос:

– Борни, дружок, извини, но тут что-то не так. Почему это Парацельс у тебя похож на ювелирное изделие, а здесь я вижу какие-то консервные банки?

Борн Ринвал с вызовом в голосе ответил:

– А с чего это, вдруг, я должен разоряться на золото, эмали и драгоценные камни? Парацельсу, кстати, до одного места все его украшения. Он парень простой, как угол дома, ему только и нужно, что лечить людей, а не блестеть на восходе своими золочёными боками. Ну, это он у нас бессеребренник, зато мы все живые люди и нам нужно кормить детей. К твоему сведению, мы в создание Института Жизни вложили все свои деньги и даже в долги влезли. Никто же не знал, что наши реаниматоры понадобятся Галану уже сегодня, а потому уж не обессудь, Сорквик, малая толика экономии нам не помешает.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});