Мой Мир (СИ) - Юдд Юджин

— Степи угрожает большая опасность, — я показал образ паука. — Волколаки ощерились. — Я пришел, чтобы убить его. И некоторые Люди мне будут помогать, — я показал настоящие, а не паучьи коричневые и белые ауры. — Это друзья. Остальные, — я показал картинки зараженных, — враги. Все. И все они должны быть уничтожены. Я хочу, чтобы вы помогли мне в этой войне.

Все восемь вожаков лизнули мне руки.

— Мы будем воевать вместе с Людьми, — от имени всех сказал тот, что принес меня.

— Я хочу заключить между вами и Людьми Большой договор. По этому договору, когда мы победим, вы больше не будете нападать на скот людей. Люди же будут в голодные времена давать вам еду. Зимой, если будет очень холодно, они будут давать вашим детенышам тепло. Также они будут лечить вас. Вы больше не будете врагами. Вы согласны?

И опять все вожаки лизнули мне руки. Видимо, зимы для молодняка, да и болезни были для них проблемой. Я угадал.

— Сейчас мы пойдем к Людям и заключим этот договор. Со мной пойдут только восемь вожаков. Остальные пока пускай подождут здесь.

Я вскочил на волколака, и мы помчались к скале. «Своему» волколаку я дал имя Волчок. Он радостно согласился.

Когда мы выскочили из-за скалы, нас уже ждали человек двадцать. Восемь шаманов, четыре главы кланов. У каждого из них было два помощника. Увидев волколаков, несущихся на них, они с криками повыхватывали оружие, а шаманы начали плести какие-то заклинания. Увидев меня, Ареорн поднял руку и вышел вперед. За ним встала Цилия. Все остальные замерли.

— Приветствую тебя Ареорн, — сказал я, соскакивая с Волчка.

Он склонился в глубоком поклоне.

— Я привел вам союзников в битве. Их более трехсот, и они представляют из себя, как ты догадываешься, грозную силу, к тому же достаточно неожиданную для наших врагов. Я хочу, чтобы люди подошли.

Ареорн махнул рукой, и все с опаской приблизились. Я выпустил серую ауру, и все шаманы встали на одно колено. Главы удивленно на них посмотрели, но те прошептали:

— Великий Серый!

— Слушайте сюда, жители Степи. У всех нас появился общий враг. Это пауки — древнее зло, бывшее замурованным в толще гор много тысячелетий назад. Некоторое время назад что-то произошло, и оно сумело вырваться на свободу. Среди людей все это время были их адепты, и если раньше пауки пытались править единолично, то теперь договорились о паритетном правлении с этими человеческими изгоями. Это Черные. Пауки вместе с Черными сумели поработить много людей, лишить их воли и разума, сделать своими марионетками. Паукам нужно постоянная пища, а Черным — власть. В столице вчера была большая битва, мы победили, и все их адепты были уничтожены. Но там, в основном, были Черные. Здесь ситуация хуже — здесь пауки значительно ближе, и магия их сильнее. Теперь вас, незараженных, меньшинство. И вы будете либо порабощены, либо убиты. Я предлагаю воспользоваться Большим Шаманским сходом и уничижить это зло. Для этого я привел волколаков. Они согласны участвовать в битве на нашей стороне. Но для того, чтобы в дальнейшем вы не делили эту широкую Степь, я предлагаю вам заключить друг с другом Большой договор: Волколаки участвуют с нами в битве и перестают убивать ваш скот, вы же обязуетесь в голодные годы делиться с ними едой. Кроме того, вы обязуетесь лечить их, а в особенно суровые зимы давать кров и тепло их молодняку. Нарушившие этот договор должны караться смертью. Вы согласны?

Люди отошли посоветоваться, затем вышел Ареорн:

— Волколаки всегда были нашим самым большим страхом. Трудно посчитать, какое количество скота и людей было ими убито. Мы очень благодарны Вам за то, что мы можем приобрести таких союзников. Да, мы согласны.

— Достаньте чашу.

Передо мной появилась небольшая металлическая дорожная чаша. Я достал нож, надрезал палец и налил туда немного своей крови. Затем люди по кругу сделали то же самое. Потом я подошел к волколакам и каждый вожак протянул лапу, которую я надрезал и тоже выпустил немного крови. Затем я поднял чашу над головой:

— Я, Великий Серый, гарантирую своей кровью, нерушимость настоящего договора!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Кровь в чаше ярко сверкнула, и раздался мелодичный звон. Затем я отпил немного крови и передал чашу по кругу. Каждый отпивал понемногу и передавал следующему. Последние капли слизнул последний волколак.

Я подозвал Ареорна:

— Я хочу, чтобы Цилия стала моей женщиной. Она будет Великой и будет Сестрой представительницам других цветов. Ты не против?

— Я счастлив оказываемой моему роду чести. Однако не в наших традициях неволить наших женщин к замужеству. Она сама должна сказать.

Циля подошла:

— Я счастлива стать женой Великого Серого.

Я взял ее за руку и подвел к волколакам:

— Это моя женщина. Она и ее потомки будут общаться с вами от имени людей. Она и ее род будут следить за соблюдением договора. Она и ее род будут иметь право карать нарушивших его. Запомните ее и передайте своим потомкам.

Все вожаки подошли к ней, обнюхали и лизнули ее в лицо. Она, с совершенно ошалевшими от счастья глазами, повернулась ко мне:

— Я их слышу!

Волчок лизнул ее еще раз.

— Волчок, — сказала она и обняла его за шею.

— Волчок, позови тех, кто нес артефакты.

Из темноты показалось два десятка волколаков. Люди с опаской подходили к ним, но те были совершенно спокойны — этим и хорош их коллективный разум, они все были в курсе. В результате каждый человек взвалил на свою лошадь по паре мешков, а на Цилину взвалили аж три пары. Она же села на Волчка передо мной. Волколаки исчезли в ночи, а мы тронулись. Люди поехали не быстро, все-таки лошади были прилично нагружены, и мы с Цилей вырвались далеко вперед. Когда мы отъехали достаточно далеко, я распахнул ее халат и взял за груди. Она прижалась ко мне и откинула голову назад. Я наслал на нее возбуждение, а затем высвободил свой член и, легко приподняв, посадил на себя. Его толщину я несколько уменьшил, чтобы облегчить проникновение. Циля ахнула, и член, на секунду задержавшись около целки, полностью вошел в нее. Волчок ровно бежал. Я не чувствовал необходимости движений, поскольку нас и так раскачивало. Вместо этого я стал потихоньку увеличивать свой член до его обычного состояния. В результате он заполнил ее целиком.

— Волчок, не надо бежать сразу к людям, дождемся всех. Давай просто впитаем в себя красоту и бесконечность окружающей нас Степи.

И мы понеслись!

Поначалу Цилии было немного больно, но я убрал боль, и тогда она совершенно обезумела! Она кончала как сумасшедшая, то вцепляясь в холку Волчка, то откидываясь на меня. Я начал передвигать по члену наросты, массируя ее изнутри, и это вызвало новую бурю оргазмов. Ее влагалище сокращалось, сжимая меня, как маленькая рука. Я держал ее за груди, чтобы она не упала, периодически оттягивая и крутя соски или сжимая их до синевы. Тогда она кричала от боли, смешанной с наслаждением, и ее крик далеко разносился вокруг. И вот, в какой-то момент я начал кончать, орошая ее изнутри.

— Здравствуй, Сестра!

— Здравствуйте, Сестры, Здравствуй Брат…

Мы не остановили гонки, и в какой-то момент, после одного из моих оргазмов в ней зажглась Звездочка. Новый человек был зачат в Степи, на ходу, на спине волколака. Думаю, лучшего символа перемен не найти, а Волчок обязательно станет его крестным. Тот явно согласился.

В какой-то момент на меня начала наваливаться цветовая фантасмагория. На меня обрушилось все знание, которое имел эргрегор — я стал обладателем всех цветов, которые были присущи этому миру. Я дико заорал и максимально открыл каналы с Башней. Думаю, если бы не она, меня бы просто разорвало изнутри от избытка информации. Я перекручивал цветовые вихри и создавал воронки, я рушил и создавал, мое сознание купалась в законченной информационной картине этого мира. Я знал все. Я был маленькой песчинкой и огромным Океаном, горами и сухим листочком. И в законченной картине моего мира зияла отвратительная, чужеродная язва, которая воняла пауками. Она была еще небольшой, но ее метастазы уже начали проникать в суть материи. Она вызывала безумную боль и одновременно страшную ненависть, ее надо было уничтожить любой ценой. Она почувствовала мое присутствие и начала пытаться разыскать меня, чтобы уничтожить, как самую большую опасность для себя. Но она не могла меня найти, поскольку я стал ВСЕМ.