Декадент - Шайла Блэк

- Благодаря тебе, у нее еще будет достаточно времени для этого разговора. Мы разберемся позже, когда Кимбер придет в себя, и выпишут отца.

Коротко кивнув, Дик отвернулся и сел на мягкий оранжевый стул с армированными ручками, 1977 года выпуска. Братья также заняли два стула поодаль. Все молчали в течение нескольких часов. Позже Логан начал мерить шагами приемный покой. Хантер сидел неподвижно, выглядя устрашающе спокойным, но то, как его взгляд блуждал по комнате и задерживался на часах, намекал на его внутреннее смятение. Дик чувствовал себя так, словно был связан по рукам и ногам. Возможно, он и братья Кимбер никогда не будут иметь теплых отношений, но он уважал их. На их месте он бы пришел в бешенство, узнав о беременности сестры, которая была в центре менажа. Хантер в частности... был непрошибаемым мужиком. На самом деле, переживая все это намного лучше, чем, собственно, Дик. Дик снова взглянул на телефон, проверяя время.

Уже прошло больше трех долбанных часов. Почему бы доктору не выйти и не сообщить хоть какие-нибудь новости? Какого черта происходит? За это время Люк смог раздобыть автомобиль и притащить свою задницу в Даллас из Тайлера. Он подумал об этом как раз в тот момент, когда его встревоженный кузен ворвался в зал ожидания. И все еще нет новостей. Какого хрена так долго? 

***

Без пяти минут девять следующего утра Дик чувствовал, что готов лезть на стену, биться головой, что угодно, лишь бы люди в белых халатах позволили ему увидеть Кимбер.

Около пяти утра вышли доктора и сообщили им, что она очнулась. Они зашили ей руку, провели несколько тестов и сейчас ждут результатов. Пока что все выглядело нормально и казалось, что она получила только сотрясение мозга, ушибы и небольшой стресс.

Логан и Хантер пошли проведать ее около двух часов назад, затем ушли, чтобы забрать отца, которого должны были выписать после выздоровления от полученных травм во время взрыва. Он задавался вопросом, что сказали братья Эджингтон своей сестре по поводу того, что они сбираются стать дядями. Если они были умны..., то ничего.

Остальных не пускали к ней до девяти. Дерьмовое правило. Дик взглянул на часы. Почему, чёрт возьми, стрелки не могут идти быстрее?

- Сделай глубокий вдох, - пробормотал Люк. - Успокойся.

- Что?

Дик раздраженно пожал плечами. Он с трудом мог пошевелиться. Дик понимал, почему его тело так реагировало. Он использовал все свое самообладание, чтобы удержать себя на месте.

- Я чувствую волны беспокойства и нетерпения от тебя. Она в порядке. Так сказал Хантер, когда они вышли. Они собираются забрать ее уже сегодня.

Но он не видел ее сам. Он поверит, что с ней все в порядке, только когда увидит все своими глазами. Но до тех пор, он не перестанет беспокоиться. Когда оставалось всего две минуты до назначенного времени, к ним вышла медсестра. Молоденькая, хорошенькая, блондинка с розовыми пухлыми губками и пышной грудью приветливо улыбнулась. Но он не был заинтересован. Люк задержал взгляд на мгновение, но быстро отвел его.

- Ее подняли на лифте на третий этаж. Палата 321. Если кто-то спросит, просто скажите им, что Мисси разрешила.

Девушка указала на именной бейджик, чуть выше левой груди.

Хитро. Дик сдержался, чтобы не закатить глаза только потому, что он уже бежал прямиком к лифту. Люк бежал следом. Поездка наверх показалась долгой. Если бы он знал, что лифт будет подниматься медленнее, чем стадо старых слонов, он бы выбрал лестницу. Он хлопнул в ладоши перед собой, заметив, что Люк казался нервным. Он выглядел очень обеспокоенным.

- Выговорись. - Дик не хотел делать этого сейчас, но полагал - надеялся - что позднее будет слишком занят Кимбер.

Люк встретил его взгляд.

- Это чертовски трудно. Но полагаю, что должен... Ты меня ненавидишь?

Ненависть?

- За хранение твоего... хм, раскрытие секрета?

- Моего бесплодия, - подсказал Люк.

- Я был потрясен той ночью. Сказал то, что мне не следовало говорить. Ты мне как брат. Слишком многое случилось между нами, чтобы испытывать ненависть.

На лице Люка читалось облегчение, он протянул руку для братского рукопожатия и удара костяшками. Он принял это, как должное, но Дик знал, что это многое для него значило. Черт, да он чувствовал то же самое.

- Спасибо, и прости меня за все. Я никогда не собирался обманывать или манипулировать кем-либо. Я люблю тебя, и мне жаль, что я облажался.

- Извинения приняты. И все эти сантименты пусть останутся только между нами.

Люку пришлось потрудиться, чтобы подавить улыбку.

- Само собой. Так что дальше? Ты собираешься быть с Кимбер, не так ли?

Дик пожал плечами, неопределенность в этом решении потрошила его внутренности, как работающая бензопила. Он чертовски хотел знать ответ. Проклятье, прямо сейчас ему просто необходимо быть с ней рядом, знать, что с ней все в порядке.

- Посмотрим. А что насчет тебя? Что ты теперь собираешься делать?

- Не знаю.

- Я знаю, твой путь не прост: при желании иметь своего собственного ребенка, но быть не в состоянии... Сказать правду? Ты хороший парень. Ты бы стал потрясающим отцом. Мне жаль тебя.

Люк испустил долгий выдох.

- Это отстойно - быть в состоянии трахаться часами, пока весь обливаешься потом, и каждый мускул тела кричит от протеста, до тех пор, пока женщина не впадает в полуобморочное состояние... и знать, что она никогда не забеременеет от тебя.

Да, Дик видел, насколько тяжело было Люку.

- Просто совет, мужик, но я думаю, тебе следует забыть о детях на какое-то время и позвонить Алиссе Деверо. Я подозреваю, ты чувствуешь к ней больше, чем хочешь признавать. Даже если вы двое никогда не сможете иметь детей, у вас будет чертовски хорошее время для практики.

- Я подумаю об этом. Я в долгу перед ней за то, что она тогда согласилась встретиться с нами.

Наконец, двери лифта открылись. Дик ускорил шаг, направляясь к палате Кимбер. Он бы побежал сломя голову, если бы был уверен, что его не выставят из больницы. Двигаться в медленном темпе по извилистым корридам раздражало его. Найдя дверь ее палаты, Дик ступил через порог и остановился.

Кимбер лежала на кровати, уставившись в широкое больничное окно, сквозь стерильные белые мини-жалюзи, на парковку и солнечный летний день за ним. Как будто почувствовав, что она больше не была одна, девушка повернулась к нему лицом. К ним. Дик понял это, как только Люк встал рядом.

Багровый синяк украшал ее щеку. Весь подбородок был в царапинах. Но что больше всего бросилось Дику в глаза, так это ее опухшие веки и красный нос. Они говорили о том, что она плакала.

- Котенок... - Дик бросился через всю комнату. - Тебе больно? Мне позвать медсестру, чтобы она дала тебе что-нибудь?