Призрачная вспышка - Ричард Ли Байерс

паладина в стальной перчатке.

Затем драконорожденный ощутил такой мощный прилив сил, что почти усомнился в своей способности сдержать ее. Тем не менее, ощущение было не пугающим, а восторженным. Если его тело сгорит, то душа, что останется, будет вечно гореть во славе, как звезда.

Ему пришлось напрячься, чтобы отбросить подобные фантазии и сосредоточиться. Каким бы радостным ни было простое наслаждение от связи с божественным духом, его долгом было использовать дар и как можно быстрее - Чазар уже сложил крылья, чтобы нырнуть на людей внизу.

Медраш направил копье, и из него вырвалось серебристое пламя. Он был уверен, что все это видят, и Чазар дернулся, когда вспышка омыла его тело.

- Чазар! - крикнул Медраш. – Да поможет тебе Торм! Пусть он очистит тебя от скверны Тиамат и ксорвинтаала!

Чазар взмахнул крыльями и вышел из пике. Он будто скользил, будто был ошеломлен или просто не обращал внимания на яростную борьбу, бушующую со всех сторон. Пракс повернулся и погнался за ним.

Медраш держал силу Неистовой Верности, переливающуюся вокруг тела Чазара, пока та окончательно не исчезла. Когда вспышка погасла, Медраш поник от изнеможения.

 - Сработало? — Спросила Бири.

 Тем временем траектория парения Пракса приближала их ближе к земле.

 - Думаю, да. - Ответил Медраш.

 Затем Чазар с горящими желтыми глазами резко повернул голову. У Бири перехватило дыхание. Медраш подумал, что они были слишком близко. И тогда из пасти Красного Дракона вырвалось пламя.

* * * * *

Кхорин знал, что в воздушном сражении, где опасность может прийти сверху, снизу или с любой другой стороны, воин должен сохранять бдительность. Он также изо всех сил старался найти Чазара, хотя представлял, что древнего красного дракона, изрыгающего пламя, будет трудно не заметить, как только он и его спутники окажутся достаточно близко к нему.

Тем не менее, всякий раз, когда он считал обстановку вокруг себя спокойной, он отвлекался на обстановку снизу. Поскольку всадники Братства на грифонах были в воздухе, его копейщики наверняка были где-то там, внизу, и ему нужно было посмотреть, как они держатся.

Там! Вот они, построение-якорь в центре армии союзников — если кто-то вообще захочет удостоить беспорядочные массы людей внизу этим названием. Они сгруппировались вокруг трескельского штандарта с изображением короны, рядом с которыми были еще два знамени – с жезлом и полосой огня. Чессентские штандарты были по бокам.

Но вот другие чессентцы атаковали переднюю линию построения, и, что было неизбежно в результате прямой атаки, сплошные ряды где-то разбивались, из-за чего строй казался рваным и неровным. Но они держались.

Проблема была у арьергарда. Некоторые из врагов обошли союзников, чтобы атаковать их сзади, и, судя по всему, враги могли прорваться сквозь задние ряды, крики о помощи которого всеми игнорировались или оставались неуслышанными в общем хаосе битвы. Среди всего этого шума и неразберихи, возможно, никто даже не понял, что происходит.

Но когда Кхорин послал Айрона вниз, он подумал, что кто-то должен что-то сделать с этим. Он понимал, что когда в воздухе летают драконы, Аот, Джесри и может быть даже Гаэдинн тоже должны быть там. Но все же кто-то должен был следить за происходящим на земле.

Расстегивая ремни, дварф понял, что на самом деле корит себя за то, что так долго отсутствовал.

Затем Айрон рухнул на одного из вражеских солдат, который повалился на землю от удара и когтей летучей мыши. Кхорин вонзил свое копье в другого врага, выхватил свой боевой топор и выпрыгнул из седла.

Железо качнулось под ним и лишило спешивание всякого изящества, которое он планировал - Кхорин свалился с тела летучей мыши и рухнул на землю. Он застонал от удара, но затем вскочил и начал раскачиваться.

Испугавшись, его противники медлили. Дварф зарубил двоих мужчин до того, как остальные начали защищаться, и даже тогда они больше беспокоились о Айроне. К удивлению Кхорина, летучая мышь осталась с ним на земле, и хотя животное было неуклюжим, оно крутилось и металось из стороны в сторону, неся смерть своими крыльями и острыми клыками. Воодушевленный хаосом, который дварф и огромная летучая мышь, посеяли среди врагов, арьергард союзников сплотился и бросился в атаку.

Тем не менее, какое-то время Кхорин думал, что битва может пойти по любому пути. Затем, когда он разрубил живот очередному сопернику, мужчины начали кричать. Он огляделся, чтобы понять почему, и воспользовался моментом, чтобы отдышаться. Ситуация показалось страшным даже ему, хотя это было, скорее, из-за какой-то ауры страха, нежели натуры или внешности новых участников битвы.

Мертвецы поднялись из-под земли и начали колоть и бить чессентцев, и это было уже слишком - нападавшие развернулись и побежали прочь. Некоторые даже бросили оружие и щиты, чтобы бежать быстрее.

Наемники не бежали, но тоже отшатывались от качающихся, шаркающих трупов.

- Все в порядке! — раздался высокий, задыхающийся голос. -Они на нашей стороне!

Кхорин протиснулся между двумя копейщиками и увидел миниатюрную курносую девушку верхом дрейке. Он смутно помнил ее из собрания магов Лутчека Аота.

Она тоже помнила его.

- Кхорин Скуллдарк! Ты вернулся!

- Конечно, — ответил он, — и здесь, на земле, я главный. За пять вдохов или меньше расскажи мне, что, во имя Двойных Топоров, происходит.

* * * * *

Не было никакой надежды избежать огненного дыхания Чазара. Хотя это была жалко неадекватная защита, Медраш поднял щит в попытке защитить Бири и себя.

Между тем у Праксасаландоса была, по сути, та же идея. Он не мог увернуться от пламени, но сумел взмыть вверх, так что оно обожгло его брюхо, а не всадников на его спине.

К сожалению, поскольку его тело находилось в вертикальном положении, Медраш начал соскальзывать со спины дракона. Ревя, пытаясь побороть слабость своих мышц, он вцепился в шкуру дракона пальцами и коленями. Он молился, чтобы Бири тоже держалась. Сейчас он ничем не мог ей помочь.

Пракс продолжил крутить сальто назад, пока не повернулся животом к земле. Однако его тело все еще горело, поэтому он внезапно рухнул.

Медраш посмотрел вниз, на остроконечную крышу, несущуюся к ним навстречу.

Он воззвал к Торму, и небольшая волна силы божества - это было все, что он мог собрать и удержать в своем истощенном теле - влилась в него. Он сосредоточил её в своих сжатых пальцах, а затем передал Праксу.

Дракон внезапно вздрогнул под ними и взмахнул крыльями. Пракс не мог остановить падение, но он