Остров - Дуглас Престон

Дрожащей рукой он опустил тяжелое оружие на открытую крышку саркофага. И вновь его поразил контраст между сверхъестественным великолепием рукояти и отвратительным уродством клинка. Но теперь он находил в этом уродстве особую прелесть, оно казалось проявлением святости.

Теперь меч принадлежал ему. У него будет сколько угодно времени для размышлений — быть может, когда-нибудь он сумеет понять его странную и ужасную красоту.

Он осторожно засунул клинок обратно в ножны, и его взгляд вновь упал на саркофаг. Да, он доставит ящик на поверхность вместе с мечом, поскольку его история неотделима от истории хранившегося в нем сокровища. Бросив взгляд через плечо, он с удовлетворением заметил, что Магнусен наконец опустила бадью и начала — медленно, как автомат, — складывать в нее мешки с монетами.

Он вновь обратил свое внимание на саркофаг — осталась последняя железная цепь, удерживающая его сбоку. Нейдельману вдруг показался странным такой способ крепления ящика. Гораздо проще было бы приделать цепи к полу, а не пропускать их вниз. Интересно, к чему они прикреплены там, снизу?

Он отошел на шаг и ударом ноги освободил саркофаг от последнего участка цепи. Цепь соскользнула с края ящика и устремилась вниз с удивительной быстротой, словно к ней был прикреплен большой вес.

Неожиданно железный пол под ногами капитана содрогнулся, и все помещение сильно накренилось. Правая часть пола резко ушла вниз, словно самолет, попавший в турбулентные потоки. Сгнившие корзины, мешки и бочки, стоявшие вдоль левой стены, попадали на пол, во все стороны разлетелись самоцветы, золотая пыль, жемчужины. Золотые бруски с грохотом рухнули вниз. Нейдельмана отбросило на саркофаг, и он потянулся к рукояти меча, в ушах у него звенело от пронзительных криков Магнусен, а в глазах застыло удивление.

ГЛАВА 58

Под завывание электрического мотора они опускались на лифте в Бездну. Стритер стоял в углу с пистолетом в руке, заставляя Рэнкина и Бонтер находиться у противоположного края платформы.

— Лайл, ты должен выслушать, — взмолилась Бонтер. — Роджер утверждает, что под нами огромная пропасть. Он все видел на экране локатора. Бездна и сокровищница построены над…

— Можешь рассказать об этом своему дружку Хэтчу, — оборвал ее Стритер. — Если он все еще жив.

— Что ты с ним сделал?

Стритер поднял дуло пистолета.

— Я знаю, что вы планировали.

— Mon dieu, ты спятил…

— Заткнись. Я понял, что Хэтчу нельзя доверять, в тот самый момент, когда его увидел. Иногда капитан бывает наивным. Он хороший человек и верит людям. Вот почему он всегда нуждался во мне. А я ждал своего часа. И оказалось, что я прав. Что касается тебя, сучка, то ты встала не на ту сторону. Как и ты.

Стритер повел дулом пистолета в сторону Рэнкина. Геолог стоял на краю платформы, держась здоровой рукой за поручень; раненую руку он зажал под мышкой.

— Ты рехнулся, — сказал Рэнкин.

Бонтер посмотрела на него. Огромный человек-медведь, обычно приветливый и добродушный, сейчас был полон ярости.

— Неужели так ничего и не понял? — угрюмо продолжал Рэнкин. — Эти сокровища в течение сотен лет находились под воздействием радиации. От них никакого толку.

— Если ты не заткнешь пасть, это сделает мой сапог, — заявил Стритер.

— Мне плевать, что ты сделаешь, — ответил Рэнкин. — Меч все равно нас всех прикончит.

— Бред собачий.

— Это не бред. Я видел показания прибора. Уровень радиации, исходящий от ящика, огромен. Когда Нейдельман вытащит меч наружу, мы все покойники.

Они миновали платформу на уровне пятидесяти футов, титановые брусья тускло поблескивали в свете аварийных ламп.

— Ты думаешь, я идиот, — прорычал Стритер. — Или струсил и готов сказать все, что угодно, лишь бы спасти свою задницу. Этому мечу лет пятьсот, не меньше. Ничто на земле не может так долго быть источником природной радиации.

— Ничто на Земле. Совершенно верно. — Рэнкин наклонился вперед, с его густой бороды капала вода. — Меч был сделан из гребаного метеорита.

— Что? — выдохнула Бонтер.

Стритер рассмеялся и встряхнул головой.

— Радиометр определил излучение изотопа иридий-80. Это тяжелый изотоп иридия с высокой радиоактивностью. — Рэнкин сплюнул на пол лифта. — Иридий крайне редко встречается на Земле, но обычен в железно-никелевых метеоритах. — Рэнкин согнулся от боли, когда его изувеченная рука коснулась поручня.

— Стритер, ты должен поговорить с капитаном, — твердо произнесла Бонтер.

— И не подумаю. Капитан всю жизнь стремился к этому сокровищу. Просто бредил им. Сокровище принадлежит ему, а не какому-то геологу с волосатой задницей, который присоединился к нашей команде всего три месяца назад. И не французской шлюхе. Оно принадлежит капитану.

В глазах Рэнкина вспыхнула лютая ярость.

— Ты жалкий ублюдок.

Губы Стритера сжались в тонкую белую линию, и он ничего не ответил.

— Вот что я тебе скажу, — заявил Рэнкин. — Капитан плевать хотел на тебя. Сейчас ты нужен ему еще меньше, чем во Вьетнаме. Неужели ты думаешь, что он спасет твою жизнь сейчас? Забудь об этом. Сегодня его интересует только проклятое сокровище. Ты всего лишь история.

Стритер поднял пистолет и прицелился в лоб Рэнкина.

— Ну, давай, — горячился Рэнкин. — Или пристрели меня, и покончим с этим, или брось пистолет, и мы встретимся как мужчина с мужчиной. Я надеру твою жалкую задницу даже одной рукой.

Стритер отвел пистолет к поручням и выстрелил. На стены шахты полетели брызги крови, когда Рэнкин отдернул раненую руку. Геолог упал на колени, крича от боли и ярости, его средний и указательный пальцы повисли на кусочке кожи. Стритер принялся наносить короткие, точно рассчитанные удары по лицу Рэнкина. Бонтер закричала и бросилась на Стритера.

Неожиданно из глубин донесся глухой грохот. Через долю секунды платформа содрогнулась. Рэнкина отбросило назад, он не мог держаться ранеными руками, и Бонтер схватила его за воротник рубашки, чтобы геолог не свалился с площадки. Первым пришел в себя Стритер, и к тому моменту, когда Бонтер поднялась на ноги, он уже стоял, одной рукой сжимая перила, а другой — направленный на них пистолет. Все сооружение отчаянно тряслось, титановые брусья протестующе скрипели. Снизу доносился рев несущейся воды.

Лифт со скрежетом остановился.

— Не двигаться! — предупредил Стритер.

Платформа вновь качнулась, аварийный свет моргнул. Откуда-то сверху упал болт, срикошетил о площадку лифта и скатился вниз.

— Началось, — хрипло сказал Рэнкин, скорчившийся на полу. Он прижимал окровавленные руки к груди.