Холодный дом - Чарльз Диккенс

– Написана его рукой, – задумчиво повторяет кавалерист. – Что ж, может, записка у меня и найдется.

– Дражайший мой друг!

– А может, и нет.

– Хо! – разочарованно вздыхает дедушка Смоллуид.

– Но, будь у меня хоть целая кипа его рукописей, я не показал бы вам и клочка, годного для ружейного пыжа, пока не узнал бы, зачем он вам нужен.

– Но, сэр, я говорил вам – зачем. Дорогой мистер Джордж, я же говорил вам.

– Говорили, да недоговаривали, – упорствует кавалерист, качая головой. – Мне нужно знать, что за этим кроется, знать, что тут нет никакого подвоха.

– Так не хотите ли отправиться вместе со мной к юристу? Любезный друг мой, поедемте, повидайтесь с этим джентльменом! – убеждает его дедушка Смоллуид, вынимая плоские старинные серебряные часы со стрелками, похожими на ноги скелета. – Я говорил ему, что, может быть, заеду к нему сегодня утром между десятью и одиннадцатью, а теперь половина одиннадцатого. Поедемте, мистер Джордж, повидайтесь с этим джентльменом!

– Хм! – произносит мистер Джордж с серьезным видом. – Что ж, можно. Но мне все-таки неясно, почему вы так заинтересованы во всем этом.

– Меня интересует малейший шанс получить хоть какие-нибудь сведения о капитане. Кто ж, как не он, облапошил всех нас? Кто ж, как не он, задолжал нам огромные суммы денег? Почему я в этом заинтересован? Кого же, как не меня, интересует все, что его касается? Впрочем, любезный друг мой, – и дедушка Смоллуид опять сбавляет тон, – я ничуть не стремлюсь принуждать вас выдать какой-нибудь секрет. Отнюдь нет. Вы готовы отправиться со мною, любезный друг мой?

– Да! Подождите минутку. Но запомните, что я ничего не обещаю.

– Разумеется, дорогой мистер Джордж, разумеется.

– И вы согласны довезти меня туда задаром? – спрашивает мистер Джордж, доставая шляпу и толстые замшевые перчатки.

Эта шутка так смешит мистера Смоллуида, что он долго и еле слышно хихикает перед камином. Но, хихикая, он смотрит через свое парализованное плечо на мистера Джорджа, напряженно следя за ним, пока тот отпирает замок, висящий на неказистом буфете в дальнем конце галереи, шарит по верхним полкам и наконец вынимает что-то – должно быть, записку, потому что слышно шуршанье бумаги, – складывает и сует себе в грудной карман. Тут Джуди толкает локтем мистера Смоллуида, а мистер Смоллуид толкает локтем Джуди.

– Я готов! – говорит кавалерист, подойдя к ним. – Фил, отнеси этого пожилого джентльмена в карету, да смотри не ушиби его.

– Ох, боже мой! Ох ты, господи! Постойте! – умоляет мистер Смоллуид. – Слишком он расторопный. А вы, наверное, понесете меня осторожно, милый человек?

Фил не отвечает, но, схватив кресло вместе с грузом, пускается в свой окольный путь бочком, крепко стиснутый руками безгласного теперь мистера Смоллуида, и так быстро мчится по коридору, как будто ему дали приятное поручение сбросить старца в кратер ближайшего вулкана. Но путь его кончается у кареты, и он усаживает в нее старика, после чего обольстительная Джуди садится рядом с дедушкой, кресло водружают на крышу кареты в качестве украшения, а мистер Джордж занимает свободное место на козлах.

Мистер Джордж совершенно подавлен зрелищем, которое он созерцает, когда время от времени обертывается и заглядывает через оконце внутрь кареты, где мрачная Джуди все так же недвижима, а почтенный джентльмен в ермолке, сдвинутой на один глаз, все так же сползает с сиденья на солому, а другим глазом смотрит вверх, на мистера Джорджа, с беспомощным видом человека, которого тычут в спину.

Глава XXVII

Отставные солдаты

Мистеру Джорджу недолго приходится сидеть на козлах, скрестив руки на груди, ибо карета едет на Линкольновы поля. Когда же возница останавливает лошадей, мистер Джордж соскакивает с козел и, заглянув в карету, говорит:

– Как! Значит, тот юрист, что приходил к вам, – это мистер Талкингхорн?

– Да, любезный друг мой. А вы его знаете, мистер Джордж?

– Слышал о нем… да, кажется, и видел его. Но я с ним незнаком, и он меня не знает.

Мистера Смоллуида переносят наверх и – вполне благополучно благодаря помощи кавалериста. Его вносят в просторный кабинет мистера Талкингхорна и ставят его кресло на турецкий ковер перед камином. Мистера Талкингхорна пока нет дома, но он скоро вернется. Доложив об этом, человек, который обычно сидит на деревянном диване в передней, мешает угли в камине и уходит, оставив всю троицу греться у огня.

Комната сильно возбуждает любопытство мистера Джорджа. Он бросает взгляд вверх на расписной потолок, осматривает старинные юридические книги, созерцает портреты великосветских клиентов, читает вслух надписи на ящиках.

– «Сэр Лестер Дедлок, баронет», – задумчиво читает мистер Джордж. – Так! «Поместье Чесни-Уолд»! Хм! – У ящиков с этой надписью мистер Джордж останавливается надолго и рассматривает их так внимательно, как будто это не ящики, а картины, затем возвращается к камину, повторяя: – Сэр Лестер Дедлок, баронет, и поместье Чесни-Уолд. Так!

– Денег у него как на Монетном дворе, мистер Джордж! – шепчет дедушка Смоллуид, потирая себе ноги. – Богатейший человек!

– О ком это вы? О поверенном или о баронете?

– О поверенном, о поверенном.

– Это я слышал и бьюсь об заклад, что он много чего знает. Да и квартира у него недурная, – говорит мистер Джордж, снова оглядываясь вокруг. – Взгляните-ка туда, вот так сейф… хорош!

Мистер Джордж умолкает, потому что входит мистер Талкингхорн. Он, конечно, ничуть не изменился. Одет в поношенный костюм, в руках держит очки в футляре, и даже этот футляр протерт чуть ли не до дыр. Обращение у него сдержанное и сухое. Голос глухой и хриплый. Лицо, как бы прикрытое занавесом, как всегда довольно жесткое и, пожалуй, даже презрительное, однако настороженное. В общем, если вдуматься поглубже, пожалуй, окажется, что мистер Талкингхорн вовсе уж не такой горячий поклонник и преданный приверженец аристократии, как принято считать.

– Доброе утро, мистер Смоллуид, доброе утро! – говорит он, войдя в кабинет. – Я вижу, вы привели с собой сержанта. Присядьте, сержант.

Снимая перчатки и кладя их в цилиндр, мистер Талкингхорн смотрит, полузакрыв глаза, в глубину комнаты, туда, где стоит кавалерист, и, быть может, думает: «Годишься, приятель!»

– Присядьте, сержант, – повторяет он, подходя к своему столу, поставленному поближе к камину, и садится в кресло. – Утро сегодня холодное и сырое… холодное и сырое!

Мистер Талкингхорн греет перед огнем то ладони, то пальцы и смотрит (из-за вечно опущенной «завесы») на троицу, полукругом сидящую против него.

– Ну, теперь я немного оживился! (Быть может, это следует понимать двояко?) Мистер Смоллуид! – Джуди снова встряхивает старика, чтобы заставить его принять участие в беседе. – Я вижу, вы привели с собой нашего доброго друга, сержанта.

– Да, сэр, – отвечает мистер Смоллуид, подобострастно преклоняясь перед богатым, влиятельным юристом.

– Так что же скажет сержант по поводу этого дела?

– Мистер Джордж, – обращается дедушка Смоллуид к кавалеристу и представляет ему хозяина взмахом дрожащей и сморщенной руки, – это и есть тот самый джентльмен, сэр.

Мистер Джордж, отдав честь хозяину, садится и, погруженный в глубокое молчание, сидит прямо, как палка, на самом краю стула, словно за спиной у него полный вещевой комплект для полевого учения. Мистер Талкингхорн начинает:

– Ну, Джордж?.. Ваша фамилия Джордж, не так ли?

– Да, сэр.

– Что же вы скажете, Джордж?

– Прошу прощения, сэр, – отвечает кавалерист, – но мне хотелось бы знать, что скажете вы.

– То есть – относительно вознаграждения?

– Относительно всего вообще, сэр.

Эти слова подвергают терпение мистера Смоллуида такому испытанию, что он внезапно вмешивается в разговор и кричит:

– Скотина зловредная! – Но так же внезапно просит прощения у мистера Талкингхорна и оправдывает свою обмолвку, объясняя Джуди: – Я вспомнил о твоей бабушке, дорогая.

– Я полагаю, сержант, – продолжает мистер Талкингхорн, облокотившись на ручку кресла и заложив ногу за ногу, – что мистер Смоллуид уже подробно рассказал вам, в чем дело. Впрочем, все и так яснее ясного. Вы одно время служили под начальством капитана Хоудона, ухаживали за ним во время его болезни, оказывали ему много мелких услуг и вообще, как я слышал, пользовались его доверием. Так это или нет?

– Точно так, сэр, – отвечает мистер Джордж по-военному кратко.

– Поэтому у вас, возможно, осталось что-нибудь – все равно что, – счета, инструкции, приказы, письма, вообще какой-нибудь документ, написанный рукой капитана Хоудона. Я хочу сравнить образец его почерка с почерком одной рукописи, которая имеется у меня. Если вы мне поможете в этом, вы получите вознаграждение за труды. Три, четыре, пять гиней, надеюсь, удовлетворят вас вполне.

– Вот это щедрость, любезный друг мой! – восклицает дедушка Смоллуид, закатывая глаза.