Ленин. Спаситель и создатель - Сергей Кремлев

Но Сталин, как видим, с самого начала прочно стоял за Ленина и только за Ленина.

Были у Ленина и другие если не соратники, то верные помощники, и об одном из них надо сказать непременно…

Уж не знаю почему, но в истории партии так и затерялось имя А. И. Ерамасова (1869–1927), о котором указатель имён к 46-му тому Полного собрания сочинений скромно указывает, что это – социал-демократ, искровец (партийный псевдоним «Монах»), который со времён «Искры» и до Октябрьской революции оказывал материальную помощь большевистской партии, и что после революции он вступил в Коммунистическую партию и работал в Музее народного образования.

Кроме того в хронологии к 9 тому ПСС о Ерамасове дважды упомянуто как об адресате ленинских писем.

Это – всё…

А ведь Александр Иванович Ерамасов заслуживает и доброй о нём памяти, и отдельной книги о нём. В 90-е годы XIX века он входил в один из народовольческих кружков, но когда на орбитах российского революционного движения появился Ленин, Ерамасов стал поддерживать его. Поддерживать в весьма весомом смысле этого слова – материально.

Знакомы он и Ленин были ещё с начала 90-х годов, когда молодой Владимир Ильич жил одно время у родственников в Самаре. Ерамасов входил в число наиболее состоятельных людей Сызрани, что позволяло ему, к слову, регулярно избираться гласным Сызранской городской думы… И все годы до Октября 1917-го он щедро выделял средства вначале на ленинскую «Искру» – именно ленинскую, затем – на ленинский «Вперёд», и другие большевистские издания.

Об А. И. Ерамасове очень тепло написала в своих воспоминаниях младшая сестра Ленина – Мария Ильинична:

«Хотя А. И. Ерамасов был довольно редким нашим посетителем в Самаре – жил он постоянно в Сызрани, – но связь с ним установилась крепко, на всю жизнь. Не принимая сам непосредственного участия в революционной работе, он за всё время подпольной борьбы снабжал партию средствами – он был тогда довольно богатым человеком, и в трудные времена мы всегда обращались за помощью к монаху, как прозвал его Ильич.

После революции А. И. Ерамасов был некоторое время в партии, но вышел из неё по болезни (туберкулёз лёгких и почем), короткое время работал в Музее народного образования, но вынужден был оставить работу по той же причине. Не имея заработка, он находился в стеснённых материальных условиях, но сам ни разу не написал об этом ни Владимиру Ильичу, ни кому-либо из членов нашей семьи – так велика была его скромность – пока мы сами не разыскали его и не выхлопотали ему пенсию. После этого А. И. Ерамасов прожил недолго и весной 1927 года умер в Сызрани»[332].

О мифическом «германском золоте» Ленина написаны горы макулатуры, а не мешало бы честно написать о реальном «ерамасовском золоте» Ленина.

Ну, что ж, кое-что об этом скажу я, приведя ниже полностью два письма Ленина к Ерамасову. Они интересны не только с точки зрения показа отношений Ленина и Ерамасова, но и как лишняя иллюстрация тогдашнего положения дел в партии, и как лишний штрих в портрете Ленина.

Итак, между 23 декабря и 4 января 1905 года из Женевы в Сызрань уходит письмо:

«Монаху от Ленина личное

Дорогой товарищ! Очень рад был узнать, что с вами можно теперь установить более правильные сношения. Хорошо было бы, если бы Вы воспользовались этим и написали мне сами несколько строк о Вашем настроении и ближайших видах. А то до сих пор все сообщения про Вас шли через посредников, чту всегда затрудняет несколько взаимопонимание.

Наши партийные дела были весь год безобразны, как вы, наверное, слышали. Меньшинство сорвало окончательно второй съезд, создало новую „Искру“ (видали ли Вы её? Как к ней относитесь?) и теперь, когда громадное большинство высказавшихся вообще комитетов решительно восстало против новой Искры, меньшинство сорвало и третий съезд. Меньшинству слишком явно стало, что партия не помирится с их органом сплетни и дрязги в борьбе, возвращения к рабочедельству в принципах, знаменитой теории организации-процесса.

Теперь позиция выяснилась. Комитеты большинства объединились (4 кавказских, Одесский, Екатеринославский, Николаевский, СПБ, Московский, Рижский, Тверской, Северный и Нижегородский). Я начал здесь (с новыми литературными силами) издавать газету „Вперёд“ (анонс вышел, № 1 выйдет в начале января н[ового]. ст[иля].). Сообщите, как Вы относитесь и можно ли рассчитывать на Вашу поддержку, которая была бы для нас крайне важна»[333].

Тот, кто хорошо знаком со стилем чисто партийных – в том числе и «личных» писем Ленина, сразу увидит различие в том, как Ленин писал товарищам по борьбе (или – по необходимости, оппонентам), и как он пишет единомышленнику, стоящему вне живой борьбы, но полезному для этой борьбы. Видно, что Ленин относится к Ерамасову не как к «дойной корове», а как к человеку, достойному уважения и Лениным уважаемому, но…

Но живой, быстрой мысли в письме не угадывается. И это понятно – Ленин чутко улавливает, что в разговоре с таким уникальным адресатом требуется выдержать тонкую, деликатную линию…

С одной стороны, нельзя сбиться на некую агитацию, тем более – на полемику, здесь это ни к чему. Человек не ведёт прямой партийной работы, ему не грозят арест, тюрьма, ссылка, каторга… Он – не народоволец Дмитрий Лизогуб, отдавший борьбе не только свои миллионы, но и свою жизнь, окончив её на эшафоте.

Однако, с другой стороны, этот человек крайне полезен и нужен для партии, и то, что он свои пусть не миллионы, но немалые тысячи отдаёт в распоряжение партии не из прихоти, не откупаясь, а во имя будущей победы именно большевиков, надо оценивать по достоинству.

Ленин и оценивает. Вот второе его письмо – тоже от декабря 1904 года:

«Дорогой друг! Ваша помощь была для нас вообще и для меня в особенности крайне ценна. Если я ни разу не обращался ещё к Вам с специальной просьбой, то это потому, что крайности не было, а в Вашей поддержке, насколько это для Вас возможно, я был уверен. В настоящее время наступает момент крайности, момент до того серьёзный, что я и не мог раньше предполагать ничего подобного. Наше дело грозит прямо-таки крахом, если мы не продержимся при помощи чрезвычайных ресурсов по меньшей мере полгода. А чтобы продержаться, не сокращая дело, необходимы minimum две тысячи рублей в месяц: на редакцию, издание, перевозку, снаряжение необходимейших агентов. Вот почему я и обращаюсь теперь к Вам с настоятельной просьбой выручить нас и добыть нам эту поддержку. Пожалуйста, дайте знать поскорее, возможно ли будет для Вас исполнить эту нашу просьбу»[334].

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});