Лучшее за год III. Российское фэнтези, фантастика, мистика - Василий Владимирский

— А из России идут протесты… — растерянно заметил Томпсон. — Почти ноты.

— Будут и ноты. Ну и что? Плевать на них. Что такое Россия? Восточноевропейская страна между Польшей и Татарией. Это что — Россия?.. Нет, Россия тут. Здесь она возрождается. В нашем мире национальное государство — реликт, глобализация сожрала его. Соответственно, погибла и нация, которая и рождена была для этого государства. Осталось лишь гражданство, но и оно — пережиток. А ведь нация — это культура, образ жизни, манера поведения, прежде всего язык. Если всего этого нет или оно медленно, но верно умирает, то к чему стараться его сохранить? Нерентабельно, невыгодно. Я не слишком разболтался?

— Продолжай… — вздохнул Рэй, разливая водку. Для Аллена на журнальном столике стояло блюдце с селедкой, хозяин же предпочитал запивать квасом. — Хоть и не пойму, куда ты клонишь.

— Да никуда не клоню! — Бечик крякнул и опрокинул в себя стопку, перепутав последовательность. — Просто философствую немножко. Мы живем в информационную эпоху. Кто владеет информацией, тот владеет миром! Но владеть — значит управлять. До этого, положим, еще далеко, но… Но как показывает опыт самого последнего времени, можно создать нечто из ничего.

— Русская мафия.

— Да. Ну, не совсем из ничего… Кое-что было, какие-то финансы, чьи-то мозги… Вообще немножечко ресурса еще есть — вот только на прошлой неделе несколько сотен ребят из России прибыло, целый десант. Будут помогать на местах.

— Организовывать банды? — Томпсон совестливо уставился в пол.

— В том числе. Но таких специалистов тут, в Америке, хватает. Научить их говорить по-русски, пить водку и креститься на православный манер — вот это основная задача.

— А зачем?

— Затем, что в этом проект! — Аллен быстро налил еще. — Просто преступность — это… Это только преступность, Рэй. А мы рождаем нацию! Не смейся. Преступность — это только база проекта. Да, будут шантаж, похищения, махинации… Будет много жестокостей, конечно. Но иначе нации не рождаются! Между тем мы возродим на новом, информационном уровне Россию.

— В Америке! — хмыкнул полупьяный Рэй.

— Да нет же! Территория больше не имеет значения, мир един и границы — фикция! Что толку в границах, если информация и деньги пересекают их, не замечая? Не в Америке мы создаем Россию, мы ее просто создаем, вот и все. Создаем на руинах России прошлой, которая в виде национального государства догнивает себе где-то там, на востоке. Она нам, в сущности, не нужна… Ну, как символ или жупел, да. Но не более.

Томпсон качал головой минуты три, так что Бечик принялся хлопать в ладоши. Наконец американец вынес вердикт:

— Аллен, ты идиот! Но ты хороший мужик и платишь мне хорошие деньги! Pei!

Бечик с готовностью выпил и посмотрел на часы.

— Дела, дела, Рэй! Утром в строй, пора заканчивать p'yanka.

— Подожди! — Томпсон воздел палец к потолку, припоминая. — Вот что я хотел спросить: Аллен, ну зачем тебе-то это нужно? Ты же не русский?

— А большинству русских это нужно еще меньше, чем мне. Просто я нашел себе такую работу — Россию создавать. Вот и создаю… Гешефт, опять же. Ну и интерес, конечно. Это же увлекательно!

— А ты… Я ни разу не спрашивал: ты тоже из России?

— Почти. Из Белоруссии. Есть такой город, и ты о нем читал: Бобруйск… — Бечик мечтательно прищурился, но тут же расхохотался. — Я его совсем не помню, маленький был! Но когда-нибудь обязательно посещу. Деньги уже есть, вот только бы чуть посвободнее стать, и поеду. Поедешь со мной?

— А как же!

Они выпили еще. Бечик снова засобирался спать, и тут Рэй наконец вспомнил.

— Аллен, все это здорово, но ведь я пишу полную чушь. И специалисты это знают. Вот смотри! — Он протянул Бечику открытый ноутбук. — Салия Фольи в «New York Times», она тут камня на камне от моей книжонки не оставила. Русские не пьют водку с утра, не отрезают жертвам головы, не требуют трахать свинью при вступлении в клан… Вообще их тотемное животное не свинья, а медведь! Это правда, даже я знаю. Кроме того, они нацисты и на самом деле никогда не принимали к себе кого попало. А ты говоришь: черные в очередь стоят!

— Пушкин — черный, принятый в русский клан.

— Какой, к чертям, черный, если он белый?! — взъярился Рэй. — Любой может увидеть портрет в Интернете! Бечик, ты хоть сам-то не верь в эту чушь!

— Спокойнее! Оглянись.

Аллен вытянулся на диване, уронив ноутбук на медвежью шкуру, покрывавшую паркет. В открытое окно текла свежесть из сада, за широкой рекой мигал огнями большой город. Хороший дом, хорошая мебель, хорошая еда.

— Все в порядке, Рэй. Не истерикуй, смотри, как мы здорово устроились! Значит, не зря трудились. Мы строим реальность, строим новую Россию. Отсюда она вернется на мертвый восток и отсюда завоюет не менее, честно говоря, мертвый запад. Это великое и интересное дело. А Фольи… Плюнь, заткнем ей глотку. Она действительно специалист, но работает по заказу якудзы. Японцы тоже хотят включиться в бизнес, подражать они умеют. Хрен им! Мы всех опередили и теперь уже не пропустим. Поздно, сливки снимает русская мафия, якудзе остаются вторые роли и кабельные каналы. Да, кстати: тебя охраняют негласно, ты не удивляйся, если заметишь. И сам не суйся в темные углы… А русского парня уволь, мы его подберем. Себе возьми как договорились: накачанных таких африканцев, это истинно по-американски. Не волнуйся, завтра новые контракты подписывать, так что денежек хватит. Ты ведь фактически обладатель всех прав на бренд «русская мафия», хоть патентуй. Первооткрыватель! Кстати, Марго, эта рыженькая референт, она тебе еще не надоела?

— Да нет, симпатичная.

— Ну и отлично. Не паникуй, все идет по плану. Za zdorov'e!

6

«Русская мафия наносит ответный удар!»

Рэй со стоном отшвырнул газету. Доигрался… Ныла грудь, наверное, пора принимать обезболивающее. Он нажал кнопку, чтобы поинтересоваться мнением сестры на этот счет, но вместо нее в палате появился Бечик. Наброшенный на могучие плечи коротенький белый халат едва доставал до колен.

— Ну как ты, Рэй?

— Отлично. Кто в меня стрелял?

— Какой-то отморозок. Его изрешетили, не волнуйся.

— Я не волнуюсь. Мне не нравится, что только обо мне все и говорят. Во всем мире, как я понимаю. Прекрасный пиар, Бечик, просто замечательный. Особенно для вас…

— Ну что ты такое говоришь? — Аллен подвинул стул и нагнулся над Томпсоном. — Ты нам нужен! Вот немного оклемаешься, и подгоним тебе еще информации. Там про альковные нравы дикого народа, про судьбы выкрестов, про кровь Гагарина — это очень интересно, и картинки есть.

— Чушь! Бечик, если он хотел меня убить, то почему не воспользовался калибром посерьезнее? Только из такой пукалки и можно прострелить грудь, не убив.

Аллен зашуршал пакетом, достал апельсины и кефир.

— Это еще что?

— Это… Ну, пусть журналисты увидят на тумбочке. Русские всегда приносят своим в больницу апельсины и кефир, ты же помнишь.

— Какие журналисты?!

— Сейчас придут. Тебе не надо делать никаких заявлений, они сами все спросят, это их профессия. Просто отвечай, особо не напрягаясь. Но пообщаться нужно. Вот… А про апельсины скажи, что, мол, моему секретарю неизвестный передал для меня. Сами трактуйте это как хотите, я никого не обвиняю, и так далее. Дай им еще один повод призадуматься.

— Бред…

Бечик встал, прошелся по боксу, выглянул в окно.

— Тебя завалили посланиями. Патриоты желают тебе скорейшего выздоровления, ты их последняя надежда в борьбе с жидорусской гадиной. Анонимы пишут в твоем форуме: «sdokhni, suka!» Их много, и… — Он опять подошел, нагнулся. — Мы это не организовывали, Рэй. Гордись.

— Плевать на гордость. Мне больно. И я не верю в отмороженных одиночек. С чего бы им так переживать за русских?! Года еще нет русской мафии в Америке, года!

— В информационном мире все происходит быстро. А что было год назад, никто и не помнит! Еще новость… Салия Фольи, макаронина, что корчила из себя знатока русских повадок, убита этой ночью. Через два часа после покушения на тебя.

— Кто?! — Рэй даже привстал.

— Кто-то, кому ты дорог. За тебя отомстили. Ведь девка утверждала, что ты клевещешь на русских, защищала их. Понятно, у кого она была на содержании… Вот какие-то патриоты до нее и добрались. Отомстили русским за тебя. Ей давно уж на заборе малевали: «Тут живет русская подстилка!» Ну вот, теперь она там не живет. Америка в трауре по тебе, а на Фольи ей наплевать. Не считая, конечно, скрежещущую зубами русскую мафию.

— Нет никаких патриотов, — вздохнул Томпсон. — Ты говорил, она работала на якудзу? Вы ее прикончили. В рекламных целях. А меня прострелили. Что дальше?

— Не сравнивай! — зашептал Бечик. — Фольи никто, мелочь, ее охраняли-то всего трое каких-то узкоглазых в машине у дома. Устроим ей пышные похороны, с венками «Ot druzey», родственники получат помощь от таинственных доброжелателей. А ты — знамя борьбы с русскими, ты — другое дело.