Собрание сочинений в 10 томах. Том 9 - Генри Райдер Хаггард

На другой день мы под предводительством Гааши двинулись в путь по направлению к его родине.

XIV Последняя попытка и гибель Пита. — Геройская смерть Сигамбы.

В то время как у нас происходило все описанное, Сузи и Сигамба, получив свободу действий, отправили к нам Зинти сообщить о том, что с ними сталось и где они находятся. Но Зинти на старом месте нас уже не застал и только понапрасну подвергся всевозможным опасностям, лишениям и невзгодам (он даже попал в плен к бродячим дикарям и смог освободиться только через два месяца) и возвратился к своим госпожам ни с чем.

Узнав, что мы задумали переселиться, умная Сигамба сообразила, что кроме Наталя мы больше никуда не могли направиться. Предположение ее оправдывалось дошедшими до нее слухами о том, что видели буров, переправлявшихся через Оранжевую реку. Сам же Зинти не мог знать, куда мы пошли, так как бур, приобретший нашу ферму, был, очевидно, человек не из общительных. Он прогнал бедного дикаря и даже угрожал убить его, если тот будет приставать к нему с расспросами и не уберется немедленно из его владений.

Во время продолжительного отсутствия Зинти Сузи почти целые дни проводила на самой вершине горы Упомондвана, где природа устроила нечто вроде громадного кресла, на котором было очень удобно сидеть. С этого места Сузи могла видеть дорогу, по которой должен был возвратиться Зинти в сопровождении, как она мечтала, ее мужа с отрядом вооруженных людей, чтобы выручить ее.

Долгое отсутствие посланного сильно волновало молодую женщину, но Сигамба успокаивала ее, говоря, что, наверное, возникла какая-нибудь непредвиденная задержка; Зинти же настолько сообразителен, что сумеет преодолеть все препятствия и с успехом исполнит данное ему поручение.

В ловкости и сообразительности Зинти Сигамба не ошиблась, но она не могла предвидеть, что он не застанет нас на старом месте.

Сузи пришла в полное отчаяние, когда узнала, что мы покинули свою ферму и направились неизвестно куда. Сигамба опять явилась ее утешительницей.

— Не горюй, Ласточка, — уговаривала ее мудрая маленькая женщина. — Твой муж и твои родители, наверное, направились в Наталь. Там есть большие незаселенные пространства, и земля еще плодороднее, чем в тех местах, где вы жили. Наталь недалеко отсюда, всего в нескольких часах езды. Как только Зинти отдохнет и немного поправится после всех трудов и лишений, которые ему пришлось перенести, мы пошлем его в Наталь. Ты уже столько терпела, потерпи еще немного. К тому времени и твои родные успеют добраться туда.

— А уверена ли ты в этом, Сигамба? — спрашивала Сузи. — Что, если они направились совсем в другую сторону?

— Этого быть не может, — уверяла Сигамба и начала доказывать, почему именно это невозможно.

Доводы ее были так убедительны, что Сузи ничего больше не оставалось, как согласиться с ними и ждать с новой надеждой.

Однако этой надежде не суждено было скоро оправдаться. Судьба уготовила еще много тяжелых испытаний нашей дочери и нам.

Наше путешествие задерживалось новыми нападениями дикарей от которых мы избавлялись с большим трудом и ценой жизни чуть не половины буров. Ян и Ральф были тяжело ранены, и если бы не Гааша, я думаю, им не остаться бы и в живых. Молодой дикарь сказал правду когда умолял сохранить ему жизнь: он действительно принес нам счастье или, по крайней мере, избавлял нас от несчастий, и вообще был нам очень полезен. Кстати сказать, он отличался такой кротостью, честностью, услужливостью и был так признателен за малейшую ласку, что я в конце концов положительно полюбила его, несмотря на то, что он был язычником. Впрочем, путем долгих размышлений я пришла к убеждению, что дело не в одной религии, не в том, кто как называет Бога и какие совершает обряды, а в том, какая у кого душа: человек с дурной душой не может спастись только одним тем, что он считается христианином. Черный Пит считался христианином, а душа у него была хуже души любого язычника.

Мы были уже недалеко от горы Упомондвана, когда узнали, что путь туда прегражден зулусским войском, встречаться с которым — значило бы подвергнуться верной погибели, потому что это войско, по слухам, было отборное и хорошо вооруженное.

Как потом оказалось, Пит ван Воорен, тщетно старавшийся каким-нибудь путем пробраться на гору Упомондвана, вздумал наконец поднять против племени Сигамбы всех зулусов.

Бродя вокруг горы, он ежедневно видел Сузи, сидевшую на высоте пятисот футов над его головой и не обращавшую ни малейшего внимания ни на его угрозы, ни на мольбы, которыми он осаждал ее снизу. По выражению Сигамбы, Сузи сидела там, как светлый дух — хранитель горы, и Пит, конечно, должен был беситься, видя ее такой прекрасной, спокойной, невозмутимой и не имея возможности овладеть ею.

Иногда рядом с Сузи появлялась черная фигурка Сигамбы, и тогда Пит окончательно выходил из себя, буквально бесновался с пеной у рта. Одно время он исчез. Вскоре после этого Сигамбе донесли, что посреди ее стада оказались взявшиеся неизвестно откуда снежно-белые быки и коровы.

— Великий Дух! — с испугом вскричала она. — Ведь это известный во всей стране скот короля Дингаана. Как мог он попасть сюда?… А, поняла: это опять проделки Бычьей Головы. Он уже раз хотел сгубить меня таким путем, и если это не удалось ему, то только благодаря заступничеству за меня Белой Ласточки. Надеюсь, что не удастся ему эта низость и теперь. Он, наверное, выкрал этот скот из стада Дингаана и примешал к моему, чтобы бросить на меня подозрение, будто это я украла знаменитых животных, которых можно узнать с первого взгляда. Но я предупрежу его и сейчас же пошлю скот обратно к Дингаану с объяснением, как он попал ко мне.

Она немедленно сделала так, как говорила. Но Дингаан не принял никаких объяснений, приказал убить послов Сигамбы и объявил ей, что не верит ее оправданиям и что возвращением украденного она не уничтожила факта воровства, которое нельзя оставлять без наказания. Вследствие этого он явился с сильным войском, чтобы проучить ее.

Началась правильная осада горы Упомондвана. Чтобы лишить осажденных воды, под самой горой им был отрезан доступ к реке большим отрядом войска под командованием Черного Пита. Из-за этого у осажденных вскоре наступили ужасы, вызванные лишением воды. Люди и животные от мучений, причиняемых жаждой, доходили решительно до неистовства. Скот в бешенстве бросался на людей, топча их под собою; люди с остервенением убивали животных и тут же рвали на части, чтобы утолить свою жажду их кровью. Сосали траву, выворачивали из земли камни и облизывали те стороны, которые были сырыми от соприкосновения с землей; сосали саму землю, в которой было хоть немного влаги. Старые и слабые люди и дети валились как мухи, и мертвые тела сбрасывались вниз с горы.