Миры Бима Пайпера. Пушистики и другие - Генри Пайпер

Лукас как-то исхитрился отговорить их от поспешных действий — в конце концов, кто он такой: независимый князь Танитский, или неправящий король Мардука, или просто вожак неорганизованной банды варваров? Один независимый викинг плюнул на все и улетел. На следующий же день прибыли еще двое, продали добычу, взятую на Браги, и решили остаться, посмотреть, чем все кончится.

А еще через четыре дня близ Танит показалась пятисотфутовая межзвездная яхта с кинжалами и эполетами Биггльспорта на обшивке. Едва выйдя из последнего микропрыжка, экипаж запросил связи.

Лукас не был знаком с появившимся на экране человеком, зато Хью Ратмор узнал его. Это был личный секретарь герцога Джориса.

— Князь Траск, я должен немедленно переговорить с вами, — начал он, заикаясь от волнения. Что бы ни погнало его в этот полет, даже три тысячи часов в гиперпространстве не ослабили напряжения. — Это исключительно важно…

— Вы со мной говорите. Эта линия связи защищена. А что до важности, то, чем быстрее вы мне расскажете…

— Князь Траск, вы должны лететь на Грам, со всеми своими кораблями и солдатами. Один сатана знает, что творится там сейчас, но три тысячи часов назад, когда герцог посылал меня к вам, в Уордхейвене начали высадку солдаты Омфрея Гласпитского! Родич его жены, король Альтеклера, предоставил ему флот из восьми кораблей под командованием космического викинга, кузена короля Конрада, князя Шочитльского!

Лукас не понял, почему лицо человека на экране приобретает выражение оскорбленного изумления, пока не сообразил, что хохочет в голос, откинувшись в кресле. Секретарь герцога обрел потерянный дар речи раньше, чем Лукас успел извиниться.

— Я знаю, ваша светлость, у вас нет причин любить короля Энгуса — бывшего, а возможно, уже покойного, — но Омфрей Гласпитский, этот кровавый убийца…

Объяснять юмор ситуации личному секретарю герцога Биггльспортского пришлось долго.

Нашлись в Ривингтоне и другие, кому положение не казалось смешным. Профессиональные викинги, вроде Вальканхайна, Равалло и Каффарда, плевались: как же так — они столько месяцев сидели в ожидании боя, когда могли разграбить Шочитль дотла и еще успеть вернуться. Грамцы возмущались: Энгус Уордхейвенский, с дурной наследственностью безумного барона Блэклиффа и жадной толпой родственников королевы Эвиты, был плох, но даже он был лучше маньяка-злодея (некоторые предпочитали выражение «дьявол в человеческом обличье») Омфрея Гласпитского.

Обе стороны, само собой, точно знали, в чем заключается долг их князя. Первые настаивали, что весь Танитский флот надо срочно отправить к Шочитль и вывезти оттуда все, что можно, кроме особо крупных деталей рельефа. Вторые столь же шумно и яростно заявляли, что всех танитцев, способных нажать на курок, следует гнать в крестовый поход за освобождение Грама.

— Ты, как я понял, ни того ни другого не хочешь? — спросил Харкаман, когда к исходу второго дня ссор и раздоров они смогли поговорить наедине.

— Ниффльхейм, нет! Эта банда, которая требует напасть на Шочитль, — они представляют, что случится?

Харкаман промолчал, давая Лукасу продолжить.

— Через год четыре-пять мелких хозяев баз, вроде Грэфема и Эверардов, объединятся и сделают из Шочитль гору шлака.

Харкаман согласно кивнул.

— С тех пор как мы его предупредили, Виктор держался подальше от наших планет. Если мы сейчас, без провокации, нападем на Шочитль, нам больше никто не поверит. Такие парни, как Никки Грэфем, Тоббин с Нергала и Эверарды с Хота, начнут нервничать. А когда они нервничают, у них палец на спусковом крючке зудит. — Он затянулся дымом. — Так ты вернешься на Грам?

— Сомнительно. То, что Вальканхайн, Равалло и их банда не правы, не означает, что правы Вальпрей, Ратмор и Фэйл. Ты же слышал, что я им говорил на террасе дома Карвалей, когда мы познакомились. И посмотри, что сталось с Грамом с тех пор. Отто, Клинковым мирам конец. Они уже наполовину децивилизовались. Цивилизация живет и развивается здесь, на Танит. Я хочу остаться здесь и выхаживать ее.

— Слушай, Лукас, — сказал Харкаман, — ты у нас князь Танитский, а я всего лишь адмирал. Но имей в виду, если ты сейчас не примешь решения, все развалится. Ты можешь или напасть на Шочитль, и желающие вернуться на Грам согласятся, или уйти в крестовый поход против Омфрея Гласпитского, и желающие ограбить Виктора тоже согласятся. Но если разброд будет продолжаться, тебе перестанут подчиняться обе стороны.

— И тогда конец придет мне, а через пару лет — и Танит. — Лукас встал и прошелся по комнате. — Что ж, Шочитль грабить я не стану; мы уже договорились почему. И губить людей, корабли и богатства Танит в клинковских династических сварах я не намерен. Клянусь сатаной, Отто, ты же видел Дюрандальскую войну. Здесь то же самое. Дым не уляжется еще с полвека.

— Так что ты будешь делать?

— Я ведь прилетел сюда за Андреем Дуннаном, разве нет? — усмехнулся Лукас.

— Боюсь, что ни Равалло с Вальканхайном, ни Вальпрея с Морландом он так не интересует.

— А я их заинтересую. Помнишь, я по дороге с Мардука читал о Гитлере? Так вот, я предложу им большую ложь. Такую большую, что никто не осмелится в ней усомниться.

Глава 7

— Думаете, я боюсь Виктора Шочитльского? — риторически вопросил Лукас. — Полдюжины кораблей — да мы бы из них сделали новый пояс Ван Аллена. Наш настоящий враг на Мардуке, не на Шочитль. Его имя Заспар Маканн. А еще — Андрей Дуннан, человек, за которым я охочусь с самого Грама. Они заключили союз. Больше того — Дуннан сам на Мардуке!

На грамскую делегацию, прибывшую с яхтой герцога Биггльспортского, это не произвело особого впечатления. Мардук был для них лишь славным именем, знаменитой цивилизованной планетой Старой Федерации, где ни один клинковец не бывал. О Заспаре Маканне они и не слышали. А на Граме со времени убийства Элейн Карваль и угона «Авантюры» произошло столько событий, что об Андрее Дуннане совершенно забыли. Это им мешало. Полсотни новоявленных танитских дворян, которых посланцам предстояло убедить, говорили на другом языке. Предложения Лукаса грамцы просто не поняли и выступать «против» не могли.

Пэйтрик Морланд, прежде предлагавший вернуться во главе флота и разделаться с Омфреем Гласпитским и его приспешниками, сменил точку зрения сразу же. Он бывал на Мардуке и знал, кто такой Маканн; он сдружился с мардуканскими офицерами и был потрясен, узнав, что тех сделали его врагами. Манфред Равалло и Боук Вальканхайн, самые активные сторонники рейда на Шочитль, подхватили идею тут же и вели себя так, словно сами ее и придумали. Вальканхайн был на Гимли и разговаривал с мардуканскими офицерами, Равалло привез на Танит принцессу Бентрик и по дороге выслушивал ее рассказы. Оба наперебой приводили аргументы в поддержку Траска. Конечно, Дуннан и Маканн стакнулись. Кто подсказал Дуннану, что «Победительница» на Аудумле? Маканн, у него шпионы во флоте. А «Честный Чоррис»? Разве не Маканн остановил расследование? Почему адмирала Шефтера отправили в отставку, стоило Маканну прийти к власти?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});