Рейтинговые книги
Читем онлайн Изменники Родины - Лиля Энден

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104

— А ты умеешь каяться? — прервала его Лена.

— Сумел бы, если бы действительно был виноват!.. А разыгрывать раскаяние — не умею, да и уметь не хочу!.. Пускай сажают в тюрьму, в трибунал, расстреливают — каяться я не стану!.. Не в чем!.. Дважды из одного лагеря в другой переходить не приходится!..

Лена насмешливо улыбнулась.

— Чтоб перейти обратно в советский лагерь, надо, чтоб туда приняли! — сказала она. — А ты опоздал, господин мэр! Тебя звал Шмелев, звала Козловская — ты отказался! А теперь поздно: мы с тобой «изменники родины», и нам никто и ничто не поможет, даже те, кому мы помогали! Даже если кто-нибудь из них рискнет за нас заступиться, им все равно не поверят!..

— Значит, уходить? В беженцы?… А кому мы там, в этих беженцах, нужны будем?

— Конечно, никому! Но что же делать? Это закон природы… «Горе побежденным!» Но, все же, ты делай, как хочешь, а я предпочитаю уйти!

Она встала и выпрямилась… Венецкий только теперь заметил лежавший на полу чемоданчик и небольшой узелок.

— Леночка! Неужели ты думаешь, что я могу остаться, если ты уйдешь?…

Николай хотел сказать еще что-то, но в это время в окно снаружи постучали кнутовищем.

— Сергеич! Открой ворота, да поскорее, а то на улице коней отберут! — послушался глубокий бас Гнутова.

Ворота распахнулись; во двор въехали две телеги, запряженные небольшими, но крепкими лошадьми; одной из них правил сам Прохор, другой его жена Дарья Николаевна.

— Собирай вещи, Михайловна!.. А ты, Даша, перекладай все наше барахло на кобылу, а коня им освободим!.. Только один мех с хлебом им оставишь!..

— Ну, Сергеич, я свой уговор выполнил! — обратился он к Венецкому. — Вместе в беженцы поедем!.. А я так и думал, что ты все о людях, да о работе, а для себя ни коня, ни подводы не припас?

— Не припас! — виновато улыбнулся Венецкий. — Михайловна моя уже собиралась пешком идти…

— А, может, и пришлось бы!.. Я ведь еле проехал: немцы не хотели пропускать, все гнали мимо Липни, прямиком на Бахметьевский большак… А у самого города чуть коней не забрали, хорошо, что я трошки маракую по-немецки… Давай сюда, Михайловна, грузи — конь здоровый…

— А Сашка, мой сын-то, остался в хате; красных решил дожидать, — продолжал Гнутов, помогая выносить вещи. — Он все с партизанами дружбу водил, ехать не захотел и меня все уговаривал… Только мне оставаться не с руки…

Меньше чем через час из ворот выехали две нагруженные подводы.

Лена заперла дверь на большой замок и зашла к соседке.

— Если Матвеевна или Титыч вернутся — отдадите, — сказала она, отдавая Паше Иголкиной ключ от дома.

* * *

Венецкий отошел от подводы на обочину дороги, остановился и посмотрел назад…

На горизонте еще виднелась Липня — купол Воскресенской церкви, верхушки деревьев в городском саду, труба кирпичного завода, который был с большим трудом восстановлен, проработал два месяца и псоле одной из бомбежек снова превратился в груду развалин, недостроенный, могучий корпус льнокомбината, его довоенная работа, льнокомбинат, до восстановления которого у него так и не дошли руки…

Липня! Милая, родная Липня!.. Никогда он не думал, что этот маленький, серенький городишка, куда он случайно попал в трудную минуту жизни, может сделаться таким дорогим и близким!..

Почти два года он настойчиво, изо дня в день, поднимал и восстанавливал этот город, самый разоренный во всей области — его снова разбивали, снова жгли, и хозяин города снова упорно принимался за трудную, неблагодарную работу восстановления… Эта работа была смыслом его жизни…

Теперь все кончено!.. Еще несколько минут, несколько десятков метров вниз, с горки в лощину — и любимая, дорогая, многострадальная Липня окончательно скроется из глаз!..

Возврат отрезан!..

Он повернулся и быстрым шагом, почти бегом, догнал свой воз…

Лена шла рядом с лошадью с возжами в руках, бледная, с крепко сжатыми губами; она ни о чем не спросила, ничего не сказала, но он знал, что каждая его мысль, каждое чувство ей без слов известны и понятны.

День, когда к Липне подошел последний фронт, был яркий и погожий. На темно-синем небе стояли неподвижно мелкие редкие облачка; солнце щедро заливало своими лучами зеленую траву и полужелтые деревья, ржаную стерню и осыпающиеся яровые, которые не успели убрать согнанные с места хозяева, пустые брошенные дома и дороги, забитые до отказа…

Дороги!.. Два года тому назад по их разбитым колеям и пыльным обочинам тоже двигались густые толпы людей… Шли и ехали военные и гражданские, старики и дети, на машинах, на лошадях, пешком, с узлами, с чемоданами, с пустыми руками…

И вся эта масса народа шла в одном направлении — на восток…

А теперь по тем же самым, еще более разбитым дорогам людской поток повернул вспять: толпы двигались на запад…

Отступали с чужой земли завоеватели, и вместе с ними шли завоеванные, и последних было больше, чем первых. Шли городские и деревенские, ехали на лошадях и коровах, толкали ручные тележки и тачки, тащили узлы и детей… Около некоторых партий беженцев мелькал по сторонам немногочисленный конвой — иногда немецкие солдаты, чаще полицаи…

Многие уходили от приближавшейся советской армии сознательно: это были те, кому заслуженно или незаслуженно пришлось бы принять на себя клеймо изменника и предателя.

Но подавляющее большинство шли потому, что их согнали с родных насиженных мест и тащили вместе с детьми и скарбом неизвестно куда, неизвестно зачем.

И они тащились по пыльным дорогам, то и дело оглядываясь по сторонам и примериваясь, как бы ловчее и незаметнее отстать от колонны; в каждом лесу, в каждой брошенной попутной деревне кто-нибудь отставал, и конвоиры, если таковые были, делали вид, что не замечают: Завоеватели лучше, чем завоеванные, понимали, что их дело проиграно.

* * *

По временному, наспех построенному деревянному мосту через Днепр переправлялись отступавшие немецкие войска.

Двигались машины, орудия, танки, мотоциклы, повозки, запряженные огромными короткохвостными лошадьми, верховые и больше всего пеших.

Каждый спешил проникнуть на этот мост возможно скорее; была давка, неразбериха, гвалт. Два немца, обер-лейтенант и фельдфебель, с револьверами в руках, кричали сорванными охрипшими голосами, стараясь навести порядок.

Место было совершенно открытое, ни деревца, ни кустика, с одной стороны дороги — убранное ржаное поле, с другой — пастбище, съеденное скотом до голой земли.

Через мост, забитый войсками, беженцев не пропускали, собралось их на берегу несколько тысяч с подводами и скотом. Они ждали час, ждали другой; наконец, видя, что войскам не видно конца, а следовательно, ждать переправы придется очень долго, многие стали распрягать лошадей, раскладывать костры, варить пищу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Изменники Родины - Лиля Энден бесплатно.
Похожие на Изменники Родины - Лиля Энден книги

Оставить комментарий