Синяя трава - Пётр Кантропов

– А вот там они уже и рвутся? Всё понятно. Без тебя переговоры точно провести не смогут, – подтвердила изначальный посыл Даша. И, встрепенувшись, поинтересовалась: Ты можешь стиральную машину сделать?

– Могу. Нужно взять бочку, приделать к ней рёбра изнутри и подцепить к ветряку. Ветряки уже начали ставить, бочку из жести делать мне не позволят – только деревянную. А деревянную я делать не стану – и без меня умельцы найдутся.

* * *

Николай Хоменко, совершенно неожиданно для себя, оказался реабилитирован в глазах женщин племени, которые были полностью удовлетворены результатом охоты, хотя сам-то бизнесмен ждал большего успеха. Ещё больше подивились офицеры, когда узнали, что отсутствие травм на охоте приписали их тренировкам. Действительно, никто не был затоптан, не сломал и даже не подвернул ногу, хотя бычки и предприняли несколько попыток атаки на загонщиков. Получилось, что весну люди встретили в лучшей физической форме, чем зиму.

Теперь загоны с животными постепенно перемещали в сторону ближайшей к основной базе заимки. Двадцать человек всё ещё оставались при новом стаде, обеспечивая скотину водой и охраной от проявляющих чрезмерное любопытство волков. За четыре дня две израненых тёлки сдохли, а восемь молодых серых хищников расстались со шкурами, которые годны были в это время лишь на кожу. Впрочем, кожа волков прекрасно шла на рукавицы, непродуваемые куртки и верхнюю часть лёгкой обуви. Пойманные животные постепенно привыкали к людям и готовились к неприятной процедуре окольцовывания. Колец, понятно, никто делать не собирался. Отработанная ещё на верблюде технология предполагала просто пробивание носовой перегородки с продевание косточки с отверстиями по краям. Отверстия нужны были для ремешка, кторый охватывал нос животного снаружи. При нужде к косточке можно было бы прицепить поводок.

Судя по всему, пойман был в основном молодняк годовалого возраста, но один симпатичный взрослый бык и четыре беременных коровы всё же попались. Самки успокоились вместе с молодью через пару суток, но вот бык всё ещё дважды в день пытался разнести забор. Забить красавца рука не поднималась, а хлопот одно животное доставляло столько же, сколько все остальные в сумме. Пастухи, конечно, всячески старались отвлечь хулигана от деструктивных поползновений, но получалось плохо. Впрочем, время, которое бык посвящал проверке забора на прочность, с каждым днём сокращалось.

* * *

Хозяин каменного наконечника так и не нашелся. В племени бродили разны слухи о дикарях, провокации со стороны офицеров и тому подобные. На всякий случай решили какие-то меры безопасности предпринять, сильно сожалея, что специалист по таким орудиям отбыл на юг. Хэнка постановили пока не искать, а запланированные разведывательные экспедиции проводить, но с оглядкой на возможное появление хозяев планеты. Жилой посёлок и мастерские решено было обнести трёхметровым забором, оставляя снаружи баню, овощехрагнилища, скотину и огород. Вал насыпать тоже не захотели, но принялись за проектирование более обширной крепости на будущее. Строевой лес за зиму заготовили в достаточном количестве, так что трудностей со стеной не ожидалось. Правда, срывались некоторые другие программы по благоустройству. Решено было так же держать специальный запас стрел на случай неожиданной войны. В связи с изменившейся международной обстановкой гончарная мастерская перешла ни изготовление исключительно черепицы, так как её вражинам поджечь гораздо труднее, чем сено.

Вообще, большая часть исследовательской и образовательной деятельности была прекращена. почти все силы были брошены на развитие сельского хозяйства, разведку и оборону. Вепекладывть барака тоже не стали, полагая, что брёвна должны сохнуть ещё год. Изготовленная черепица сразу же шла в дело. Крыши перестилали быстрее, чем делали первоначально, но лишь потому, что доски на кровлю приготовили ещё зимой, для соломенного же варианта годились любые жерди. Оставшееся время посвящали изготовлению копий, луков, арбалетов, камнеметов и тренировок с ними. Впрочем, у многих на тренировки и сил-то уже не оставалось. Зима воспринималась сезоном отдыха.

Поломанный немец, умерший ребенок и найденный каменный наконечник привели к тому, что у некоторых людей опустились руки и приходилось чуть ли не пинками вытаскивать их на общественные работы. Хотя, на настроении мог сказаться и весенний авитаминоз.

– Да что ж это такое за наказание на нас нашло, – жаловалась Мирослава Софье. Обе женщины в последнее время занимались исключительно посевными работами. Работа химической лаборатории была временно приостановлена. – Может, и верно Саина говорила, что бог наказал. Потому что как по-другому то все объяснить? Малыш умер. Его-то, его-то за что?

– Это не наказание, – ответила Софья. – Это теперь жизнь такая у нас. И если дикари на нас нападут – это тоже будет не событие какое особое, а просто часть жизни.

– Ой, не говори! Вот как лето настанет, так и придут. И морковку с луком всю повыдергивают, и с телят шкуру сдерут, мясо съедят, склады растащат, а нас всех поубивают.

– Может, и поубивают. А может и нет. Мы же не знаем ни сколько их, ни что им нужно. Знаем только, что они умеют делать каменные наконечники да убивать коров. Ну и подумаешь, тоже мне великое умение. Мирослава вздохнула. Два человека погибли безо всяких дикарей, а еще года не прошло, как они приземлились здесь. Ей было все равно отчего умирать – от копыта быка, неизвестной болезни или каменного наконечника между глаз. Вот только лучше бы пока вовсе не умирать. А что вовсе не умирать получится долго – уже верилось с трудом.

Когда с забором вокруг поселка было покончено, да и Линг вернулась из похода (в котором, к счастью, обошлось без травм), химическая лаборатория заработала вновь. Буданов опять начал интересоваться у врачей возможностью изготовить химического или биологическое оружие массового поражения. В результате, они поругались с Рокотовым, который напомнил, что вообще-то с дикарями надо будет устанавливать контакт, а стычка, если будет, должна пройти с как можно меньшими потерями с обоих сторон и что оружие массового поражения вряд ли доведет до хорошего.

В общем, несчастный наконечник привнес кое-какие колебания в жизнь поселка, но в целом люди старались держать все сферы своей деятельности под контролем.

* * *

Первый ветряк должен был обслуживать главным образом пилораму, которую ставили на берегу реки из тех соображений, что брёвна станут прибывать по воде. Однолопастной агрегат развивал при удачном направлении ветра до пяти киловатт, но в перспективе лопасть можно было изготовить и побольше. Максим с Николаем Хоменко невыносимо страдали от того, что не смогли обеспечить независимость от направления движения воздуха. Лопасть крепилась к одному из колёс шасси ныне разобранного самолёта. Само же колесо понадобилось исключительно из-за подшипника. От верхушки мачты вниз шел кожаный ремень, который не позволял снять хорошую можность, что лишь добавляло уныния в ряды энергетиков. Кожу пока брать было негде, а имеющиеся в изобилии верёвки не обеспечивали нужного трения ни в сухом, ни в мокром виде.