Путь шута - Кирилл Бенедиктов

— Возможно, кстати, люди Хаддара используют его втемную, — добавляет Лоэнгрин.

— Каким образом? Что интересного он может сообщить Хаддару?

— Его могли перевербовать. Он же наемный убийца, не так ли? Представьте, что его наняли, чтобы он убил своего босса. Если «ящик» и вправду у Скандербега, это дает людям Хаддара прекрасную возможность восстановить справедливость.

Лоэнгрин, безусловно, неприятный тип, но мозги у него варят здорово. Такая простая идея почему-то не приходила мне в голову. Я вспоминаю странное чувство, которое не давало мне покоя во время допроса: будто бы Хачкай скрывает от меня нечто очень и очень важное. Черт возьми, а что, если Фаулер прав?

И что, если сейчас он спешит в Тирану не ради того, чтобы выполнить нашу с ним договоренность, а чтобы убить Скандербега и выполнить заказ Хаддара?

С моим лицом, как видно, что-то происходит, потому что взгляд Лоэнгрина становится снисходительным.

— В общем-то это ровным счетом ничего не меняет, капитан. Джеляльчи рассказала достаточно. «Ящик Пандоры» в Тиране, и из Тираны он никуда не денется. Комиссар Поль предоставит нам всю необходимую поддержку. Кроме того, я распорядился перебросить к столице батальон легкой бронетехники под командованием полковника Шермана.

Последнюю фразу он произносит так восхитительно небрежно, что я не могу удержаться от ироничного: «О!»

— Мы замкнем вокруг Тираны кольцо, — поясняет Фаулер. — Хаддару, или кто там от его имени проводит эту операцию, не выскользнуть. Тирана превратится в мышеловку…

— С отравленным мясом, — перебиваю я. — Если «ящик» откроют, в этой мышеловке передохнут не только мыши, но и те, кто на них охотился. Мне кажется, вы делаете ошибку, майор…

Никогда не говорите людям типа Фаулера, что они ошибаются. Они звереют и принимаются доказывать, что вообще никогда не совершают ошибок, что все то, что мы по глупости или по наивности принимаем за ошибки, на самом деле не что иное, как часть хитроумного плана, разобраться в котором способен не каждый смертный.

— Хаддар никогда не станет так поступать! — холодно, презрительно отвечает Лоэнгрин. — Три четверти населения Тираны — мусульмане. Для него это город единоверцев, город братьев по духу. Он не станет открывать «ящик» в Тиране!

— А Скандербег? — спрашиваю я. По правде говоря, только для того, чтобы что-то спросить. — Он тоже не станет убивать мусульман? И зачем же, позвольте спросить, тогда нужен этот «ящик»?

— Мы предполагаем, что истинная цель Хаддара — дестабилизация ситуации в Западной Европе. Своего рода месть за ужесточение иммиграционных законов и массовые депортации. Албания — не более чем перевалочный пункт…

Я уже слыхал эту версию и нахожу ее неправдоподобной. Она основывается на весьма сомнительном допущении: будто бы Джеронимо Патрини привез «ящик Пандоры» в Албанию не в последний свой рейс, а несколько раньше. Насколько раньше, установить, разумеется, невозможно, Маршруты «Либертад», санитарного судна, на котором служил Патрини, весьма разнообразны. Только за последний месяц «Либертад» посетила порты Александрии, Танжера, Валетты и Барселоны — это не считая Генуи, откуда, собственно, она и пришла в Дуррес. Нет ничего невозможного в том, что Патрини привез «ящик» из Египта или Марокко, но мне это кажется маловероятным. Почему? Ну, хотя бы потому, что каждый раз при заходе в новый порт санитарное судно подвергается тщательному осмотру. Конечно, это профессиональный риск контрабандиста, но зачем добровольно увеличивать его в пять раз? Нет, я готов держать пари, что «ящик» попал в Албанию прямиком из Италии. А раз так, то целью террористов никак не может быть Западная Европа. Почти наверняка они собираются открыть «ящик» здесь, на Балканах.

Я не посвящаю Фаулера в свои соображения. Зачем? У каждого своя голова на плечах.

— Теперь вы понимаете, капитан, чем может обернуться побег вашего мальчишки? — Лоэнгрин недобро щурит пшеничную бровь. — Если, конечно, это был побег.

— Чем же? — недоумеваю я. Мне и вправду интересно.

— Он сообщит своим хозяевам о том, что мы ищем «ящик Пандоры», Мы лишимся преимущества внезапности. Возможно даже, они успеют вывезти его из Тираны, прежде чем мы замкнем кольцо.

— Не беспокойтесь на этот счет, майор. Ему вряд ли поверят. На кого бы он ни работал, сейчас он на плохом счету у своих хозяев.

— Это еще почему? — подозрительно спрашивает Фаулер.

— Когда вы его поймали, он был в бегах. За ним охотились все кому не лень, включая людей Скандербега, полицию и сигурими. Таким обычно не слишком доверяют, не правда ли?

Лоэнгрин хмурится. Вид у него недовольный. Похоже, мне не удалось его убедить.

— Джонсон, — командует он, — ждите в коридоре.

Разбойник Синид отвечает: «Есть, сэр!» и исчезает из кабинета так быстро, словно боги наделили его даром телепортации. С отчетливым чавканьем закрывается дверь. Еще несколько секунд Фаулер буравит меня взглядом, вызывающим ассоциации со словами «гестапо», «пытки» и «плазменный резак», затем расслабляет лицевые мышцы и улыбается — к моему удивлению, почти дружелюбно.

— Капитан, я чую странный запах, — говорит он и поводит своим большим породистым носом. — Запах оперативной комбинации. Признавайтесь, вы использовали Хачкая в своих целях, ведь так?

Интересно, с чего это он взял, что я должен обязательно отвечать честно?

— Разумеется, нет! Майор, пареньку всего лишь тринадцать. Мы никогда не используем в наших оперативных разработках детей]

Чистая правда. До сегодняшней ночи — никогда. Однако все когда-то приходится делать в первый раз.

Фаулер разочарован. Он обводит взглядом мой скромный кабинет, на мгновение задерживается на треснувшей стеклянной дверце одного из шкафов с файловыми папками, на старый плакат «МЫ ПОМОГАЕМ!», испещренный записями, сделанными маркером. На плакате белозубые и голубоглазые миротворцы подбрасывают к небу смеющихся албанских детей.

— Скажите, капитан, — задумчиво произносит он, закончив осмотр, — вам никогда не хотелось работать в каком-нибудь… м-м… более приличном месте?

Так, это уже наглость. Понятно, что у небожителей, сидящих по правую руку самого Сёгуна, свои представления о том, какие места считать приличными, но меня этот снобизм бесит. Я трачу одну-две секунды на то, чтобы придумать ответ пообиднее/поостроумнее, но не успеваю открыть рот.

— Вы способный офицер, — быстро продолжает Фаулер. — У вас прекрасное образование, хороший послужной список. Я смотрел ваше личное дело. Мне кажется, вы вполне подходите для работы у нас, в спецкомитете. Не обязательно в самом бюрократическом гнезде, а, скажем, в одном из оперативных подразделений. Работа нелегкая, но уж всяко интереснее местной рутины. А деньги вполне приличные. Луис, вы представляете себе, сколько получают люди, работающие на Совет Наций?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});