Физрук - Валерий Александрович Гуров

кому-то повезет выжить и может быть, благодаря мне, не сбиться с пути в снежном буране перемен. Это ли не цель?

Очень не хватало мне друга-советчика. Человека, с которым я мог бы поделиться своими сокровенными мыслями и сомнениями… Да вот только — с кем поделишься?.. Если человек по-настоящему мудрый и проницательный, он сразу почувствует, что я что-то не договариваю, и доверие пропадет. А если нет доверия, то какая тогда откровенность? С Илгой я сдуру попробовал, но испугался и хорошо хоть получилось свести разговор к шутке, а потом сам же и отказался от ее помощи. Стоило ли повторять?

Моя чародейка оказалась легка на помине. Во время большой перемены Раечка позвала меня к телефону, я взял трубку и услышал бархатный тембр ее голоса:

— Здравствуй, Саша!

— Здравствуй! — выдохнул я, и тут же встревожился: — У тебя все хорошо?

— Да, все в порядке! — ответила она. — Я только хотела предупредить, что сегодня задержусь. У меня дополнительные занятия.

— Хорошо, — ответил я, постаравшись, чтобы грусть не прозвучала в моем голосе. — Тебя встретить после работы?

Это был извечный мужской контрольный вопрос. Если жена ничего не скрывает, она обязательно ответит утвердительно.

— Буду рада, — ответила Илга, само собой раскрыв мою примитивную хитрость. — Только приезжай не к «Белочке», а к дому восемнадцать по Речной улице, к семи часам, и подожди меня во дворе.

— Договорились!

— До встречи!

— Пока.

Положив трубку, и благодарно кивнув секретарше Пал Палыча, я покинул приемную. Подозревать любимую женщину в чем-либо — низость. И наверняка Илга объяснит, почему она проводит дополнительные занятия не в детском саду, а в каком-то там доме номер восемнадцать по Речной улице, но если бы ревность можно было отключить по собственному желанию, насколько легче бы жилось людям!.. Ладно, не будем забивать голову всякой дребеденью.

— Саша! — окликнул меня Витек.

С утра я его не видел. У него было «окно». Мы поздоровались.

— Знаешь, я выяснил насчет телефона по твоему адресу?

— Ты молодец, а я забыл глянуть, есть ли в квартире розетка!

— Скорее всего — есть… — сказал трудовик. — Дом полностью телефонизирован, но когда выселяли прежнего жильца, квартиру тринадцать сняли с обслуживания АТС, а номер передали другому абоненту.

— Понятно… Жаль…

— Погоди жалеть! — отмахнулся Виктор Сергеевич. — Нужно пойти в райсовет и написать заявление, чтобы дали команду на выделение резервного номера… Самое главное, что квартира подключена. Дело только за номером…

— В любом случае — спасибо, дружище!.. Я перед тобой в неоплатном долгу!

— Да я пока еще ничего особо не сделал… — поскромничал он. — Кстати, завтра телек будет готов.

— Ну вот, а говоришь — ничего не сделал! — обрадовался я. — Ну вот чем тебя благодарить?.. Ты же не пьешь!

— Можно ведь и на трезвую посидеть, — хмыкнул Витек.

— Думаешь?.. — усмехнулся я и добавил: — А ведь это идея!.. Завтра перетащим ко мне телевизор и посидим!

— С удовольствием!

Прозвенел звонок. Рабочий день продолжался. По окончанию его я направился домой. Зная, что там меня никто не ждет, особо не торопился. Все-таки как-то не привычно скучать по женщине, зная, что через несколько часов она все равно будет дома. Мне пришла в голову мысль, что Илга не напрасно именно сегодня задержалась после работы — она таким образом давала понять, что дозволено одному из супругов, то дозволено и другому. Хотя, скорее всего — это лишь мой персональный бред и имеет место обычное совпадение.

Мимо проезжала машина такси. Я машинально поднял руку. Тачка притормозила. Я не собирался на ней ехать домой, потому что идти до него оставалось меньше километра, и назвал Речную улицу. До семи еще было далеко, но я чувствовал, что дома мне все равно не усидеть. Уж лучше воздухом подышу, погуляю до назначенного времени, где-нибудь поблизости от дома номер восемнадцать. Речная улица оправдывала свое название. Она тянулась вдоль берега Проныры, но противоположного по отношению к городской набережной.

В этом районе Литейска я еще не бывал. Путь к нему лежал через автомобильный мост. И весь берег утопал в зелени, правда, сейчас скорее — красени. Кроны густо разросшихся деревьев алели, желтели и багровели осенней, еще не полностью опавшей листвой. Деревья осеняли небольшие дома, чаще всего — частные, фасады которых скрывались за высокими, глухими заборами. Правда, были здесь и двух-трехэтажные дома, построенные, видимо, еще до войны. По крайней мере — они не выглядели старинными и презентабельными.

Я вышел из машины у дома номер 18. Это было здание в три этажа, с оштукатуренными и выкрашенными в желтый цвет стенами. Прошел несколько раз вдоль него, посмотрел на темные, по-вечернему, и освещенные окна. За каким из них находится сейчас Илга? Перед домом был двор с покосившимся жестяным грибком над песочницей и проржавевшими качелями. Торчать в этом дворе мне показалось глупым, и я решил побродить по берегу. Вдоль него тянулась проезжая часть улицы, а к воде можно было спуститься только по заросшему пожухлой травой откосу.

М-да, по такому бережку не погуляешь, особенно после дождя, да еще в сгущающих сумерках. И я медленно двинулся по краю асфальтированного покрытия. Машины проезжали редко. Их вообще было не слишком много в городе, а уж вечером они вообще почти переставали ездить. Не удивительно, что я обратил внимание на пронесшийся мимо «Жигуленок». Он разминулся со мною всего-то в полуметре. Я послал его водиле вдогонку несколько общепринятых, но непечатных выражений и продолжил путь.

Вскоре впереди послышался визг тормозов. Уж не сбил ли этот придурок кого-нибудь? Я прибавил шагу. Мало ли! Через триста, или около того, метров я вновь увидел едва не задевшую меня малолитражку. Возле нее происходила какая-то возня. В сумерках, да еще в тени деревьев, разглядеть, что именно там происходит было затруднительно, но у меня сложилось впечатление, что двое то ли пытаются затолкать кого-то в салон, то ли, наоборот, стараются вытащить.

— Помогите! — долетел до меня сдавленный женский вопль.

Глава 16

Не раздумывая, я кинулся на помощь. Участников событий, кроме меня, было трое. Два мужика и баба. Она вцепилась обеими руками в открытую дверцу и вопила. А мужики пытались ее руки от дверцы оторвать. Не получалось. А тут еще я. Один из них отпустил женщину и рванулся ко