О том, что видел: Воспоминания. Письма - Николай Чуковский

31 мая 1940 г. Москва[643]

Дорогой Коля!

Конан Дойл за тобой! Выбери лучшие его рассказы: «Союз рыжих», «Пеструю ленту», и приехав в Москву, подпиши у Куклиса договор [644]! Кроме того — «Дети воды» Кингсли[645]. И проч., и проч., и проч. Почему не переиздать «Нашу кухню» и «Огород»[646]?

Ждем тебя и твоих!

133. К. И. Чуковский — Н. К. Чуковскому

Июнь 1940 г.[647] Москва Дорогой Коля.

Спешу известить тебя, что Григорий Самойлович Куклис уже уладил дело с Конан Дойлем и ждет от тебя перечня его рассказов и указания на количество листов (приблизительное).

Я думаю, нужно указать листов 15 — не больше.

Сейчас у меня сидят товарищи из журнала «Смена» — хороший журнал, культурный — и они возымели мысль напечатать несколько рассказов Конан Дойля. Хорошо бы в первую голову «Союз рыжих» — и еще 2–3 лучших рассказа[648] (например, о дипломате).

Адрес «Смены»: Ул. Правды, д. 24 Кирклисовой Маргарите Ивановне.

Маргарита Ивановна тебе пишет при сем.

Твой К. Ч.

134. К. И. Чуковский — Н. К. Чуковскому

17 июля 1940 г.[649] Переделкино

Милый Коля. На другой день, как ты уехал, я заболел: грипп и радикулит. Поэтому никак не мог лично переговорить с Куклисом по поводу Конан Дойля. Болезнь прошла, я собрался в город — и вновь заболел — колитом — в сильнейшей степени. Мама поехала за врачом в Кремлевку — и входя (в городе) в машину, так ударилась головой о раму двери, что разбила себе голову до крови; кровь залила ее шляпку, ее лицо[650]. Сейчас она в больнице, ей наложили швы, впрыснули сыворотку; а я лежу здесь — и даже не могу догадаться, когда же у меня хватит сил, чтобы поехать в Москву и поговорить с Куклисом.

Что делает Марина? Как ее «Дети воды»[651]. Сейчас я продержал корректуру гранок «Хижины дяди Тома». Готовлюсь писать предисловие[652].

Поздравляю (хоть и поздно) Татку с днем рождения. Крепко жму руку Гульке.

Если увидишь Юрия Николаевича[653] — напомни ему обо мне.

Через 2–3 дня мама, говорят, будет дома. Авось все обойдется благополучно.

Мама видела Чагина и говорила с ним о твоем «Ярославле». Он сказал: — прекрасная книга. Мы издадим ее в 1941 году.

Сердечный привет

Дед.

Не сомневаюсь, что, уехав от нас, Вы написали нам, но письмо, должно быть, затерялось на городской квартире.

135. К. И. Чуковский — Н. К. Чуковскому

Около 10 августа 1940 г. [654]Переделкино

Коля.

Вот письмо твоего соседа и почитателя. Ответь ему, пожалуйста. Жребий брошен. 13-го я в Ленинграде. Но умоляю тебя, не говори никому.

Твой старый папаша.

Марине приветИ мерси за жилет.

136. К. И. Чуковский — Н. К. Чуковскому

24 августа 1940 г. Москва[655]

Милый Коля! Радиофикация «Хижины дяди Тома» будет непременно — на тех же основаниях, что и «Два капитана» Каверина (имевшие огромный успех). Ко мне приедут из радио, чтобы я вместе с Халтуриным препарировал роман для радио[656].

«Фрегаты» включены в план 1940 года. Под них, кажется, дают бумагу.

«Смена» получила твой перевод и печатать его будет[657]. Спасибо за цитату из «Звезды»[658]. На днях я читал «Лит. Современник» и снова убедился, что московским журналам далеко до ленинградских.

Я перевожу запоем Уитмана, выйдет в Гослитиздате большая книга[659]. Не приедешь ли ты в сентябре?

Твой.

Привет Марине.

137. К. И. Чуковский — Н. К. Чуковскому

2 октября 1940 г. Москва[660]

Дорогой Коля.

У меня сейчас Ваня Халтурин. Исключительно по его вине до сих пор не осуществлена в радио «Хижина дяди Тома». Мы с мамой пристыдили Ваню, и он поклялся, что в 10 дней все сделает.

Был я у Куклиса. У него на столе твои сверстанные «Фрегаты». Он завтра сдает их в печать. Бумага есть.

«Черная стрела»[661] еще на рецензии. Дело решится на днях. Весьма возможно, что положительно. «Принц и нищий» пойдет непременно[662]. На днях в Ленинграде будет Куклис и нажмет.

Твое письмо так печально, что я не решился показать его маме. У нее на днях закончилась аритмия, и ее взволновало бы твое письмо. Я попросил ее послать тебе завтра 1000 рублей, Куклис обещал выслать тебе за «Черную стрелу» — приезжай скорее, все устроится.

Знаешь ли ты, что окончательно установлено, что мое знаменитое письмо относится к 1922 году[663]. Погода чудесная. На даче отлично. Пишу впопыхах. Спешу в МГУ — читать лекцию о Репине. Спасибо за подробное письмо. Марину крепчайше целую…..

Твой.

138. К. И. Чуковский — Н. К. Чуковскому

3 октября 1940 г.[664] Переделкино

Дорогой Коля. Пишу тебе только затем, чтоб сказать, что мы с 1 по 15 окт. — в Переделкине, с 15 по 1 ноября — в Москве, с 1 ноября — в Кисловодске. Конечно, если не будет неожиданностей.

Об остальном поговорим при свидании. Есть ли у тебя деньги, чтобы приехать к нам? Если нет, телеграфируй. Знаешь ли ты, что в Ленинграде Федин?

Твой отец.

Марину и всех Вас целую. У мамы была аритмия, теперь лучше.

139. К. И. Чуковский — Н. К. Чуковскому

8 октября 1940 г.[665] Переделкино

Дорогой Коля!

«Черная стрела» одобрена. 35 % тебе высланы. Я лично проследил за этим. Мы с мамой выслали тебе 1000 рублей.

«Хижина» печатается. Если бы не Ваня Халтурин, она давно передавалась бы по радио. Насчет «Шерлока» не беспокойся, пожалуйста. Хотя в «Правде» кто-то высказался против «Шерлока», но это не поколебало Куклиса — он просит дать переводы возможно скорее. Только, пожалуйста, будь внимателен при переводе. Я уже после верстки четвертый раз правил «Хижину» (строка за строкой) и все находил ошибки.

Куклис вторично подтвердил, что «Фрегаты» твои выйдут в нынешнем году. Их смутила какая-то рецензия (кажется о Лаперузе). Кроме того, какой-то ученый прислал неодобрительное письмо. Но ведь ты принял во внимание эту рецензию? И вообще вся книга сделана тобою заново. Мне нравятся рисунки к ней[666]. Словом, милый друг, не унывай. Дела не так плохи, и хотя, скажу тебе по секрету, у меня, богатого старика, скоро иссякнут все деньги, — я не предаюсь ненужной скорби, а подобно тебе, работаю с утра до ночи: заново перевожу Уитмана (на которого нет договора), пишу сценарий «Айболит на севере»[667]. Уже пришла корректура моей книги «Высокое искусство». (Обо многом хотелось бы мне с тобой посоветоваться.) Работаю так, что некогда побриться. Из-за этого не пишу Мариночке. Ведь ей надо написать с тем, чтобы править «Питера Пена»[668], а для этого у меня будет только ноябрь. Целую всех — будьте веселы.

140. К. И. Чуковский — Н. К. Чуковскому

27 октября 1940 г. Москва[669]

Дорогой Коля. Кланяется тебе Слепин, знаешь ты такого? Вчера он очень хорошо говорил на юбилее Сергеева-Ценского [670] (мы были с мамой). Твоя «Черная стрела» выходит одновременно в Детиздате и в Гослитиздате[671]. «Хижина» и «Фрегаты» печатаются. Знаешь ли ты о моих успехах? Я написал сценарий «Айболит на севере», имеющий успех; я продал Детиздату полный том своих стихов и сказок, я очень много перевел Уолта Уитмена, составил «Чтеца-Декламатора»[672]; печатается моя «Репин — Горький — Маяковский — Брюсов», сильно «исправленная» в разных местах. Верстается «Высокое искусство». Как твой роман? Вчера на юбилее Ценского я напился первый раз в жизни; юбилей был сердечный. Новиков-Прибой, Вересаев, Пришвин, Шкловский, Ал. Толстой, А. Н. Тихонов, Чагин, представители флота — очень интимно и любовно чествовали беспримерного труженика, написавшего сто листов в 2 года!!!

Твой.

141. К. И. Чуковский — Н. К. Чуковскому

8 декабря 1940 г. Москва[673]

Дорогой Коля! Был у Куклиса. Он обещал завтра же, то есть сегодня, написать в Ленинград, чтобы насчет «Янки» [674] сейчас же заключили с тобой договор. Равно и насчет «Принца и нищего»[675]. Халтурин ко мне должен придти сегодня. Он всю работу сделал (сообщает по телефону). «Лис» [676]тоже может быть поручен тебе, если ты хочешь повозиться с ним. «Фрегаты» перенесены в первый квартал 1941 года. Написал бы больше, но у меня грипп, лежу. Гульке шлю горячий привет. Тате и Мане тоже. Марину целую.

Дед.

142. К. И. Чуковский — Н. К. Чуковскому

16 декабря 1940 г. Москва [677]

Милый Коля!

Я настоял, чтобы Детиздат выслал тебе деньги по телеграфу. Получил ли ты?

Твои «Фрегаты» у меня на столе. Они включены в план 1941 года и через несколько дней будут печататься. Я хочу их прочитать.

Шерлока правлю.

В Гослитиздате вышла твоя «Черная стрела». Детиздат возмущен: «Как мог Ник. Чуковский нас не предупредить?!..» Я советую тебе написать Григорию Самойловичу Куклису письмо, — предъявить встречный иск. Напиши ему о том, как возмутительно ведет себя по отношению к тебе Детиздат. Как смеет он три года мариновать книгу, одобренную к печати? Ты мог десятки раз подать в суд и однако воздерживался от этого. Почему Детиздат требует корректного отношения к себе, когда к авторам он относится так небрежно. Куклис, по-моему, хороший человек, и вовсе не хочет создавать инцидента.