Ходячее недоразумение в академии Примы (СИ) - Цвик Катерина Александровна

Оу… Так эти киднепперы возомнили себя Хранителями! Только почему мне кажется, что до идей настоящих Хранителей этой организации так же далеко, как Чихуаку до балерины?

Наконец, мы спустились в помещение ниже уровня земли и застыли на пороге большого освещенного зала. Назвать все это подвалом язык не поворачивался. Это помещение не было новостроем, а относилось к тому периоду, когда на этом месте стоял замок мага.

Выложенную мозаикой пентаграмму двенадцатилучевой звезды, занимавшую весь центр зала, и кучку других балахонистых я заметила не сразу. Потому что увидела клетку, в которой находились мои друзья и Егор. Наши взгляды встретились, и у меня перехватило горло. Я не вынесу, если с ним что-то случится. 

В груди медленно разгорался огонек чего-то такого, чего прежде я в себе не ощущала. 

— Хорошо, — перевела я взгляд на балахонистого. — Если я открою вам путь, мои друзья останутся живы? Вы их отпустите?

— А зачем они тогда нам будут нужны? Конечно, отпустим, — скосив на меня взгляд, ответил он.

— Мне нужны гарантии.

— Ты просишь только за друзей?

— А вы отпустили бы и меня? — с горькой иронией усмехнулась я.

Эльф хмыкнул:

— Умная девочка. Хотя так сразу и не скажешь, — одновременно похвалил и унизил он.

Лессиндриэль в наш диалог не вмешивался, но нахмурился, будто думал, что после всей этой истории нас отпустят на все четыре стороны и помашут на прощание платочком. 

Но меня орденцы из своих лап не выпустят. Зачем им свободный Ключ, который в любой момент может по своему желанию прийти в забытую параллельность, еще и кого вздумается туда привести? Но вот на условии, чтобы отпустили моих друзей, я собиралась стоять до последнего. 

— Ты же понимаешь, что нам придется подтереть им память? 

— Думаю, потерю одного дня из своих воспоминаний они как-нибудь переживут. Главное, чтобы остались живы и здоровы и продолжили жить, как и жили. 

— Это приемлемо. Обещаю, что так и произойдет после того, как мы вернемся из забытой параллельности.

— Дядя, я не понял, — внезапно вмешался Лессиндриэль. — А что будет с Ирис… с Варварой?

Балахонистый недовольно посмотрел на племянника:

— Лессиндриэль, тебе не кажется, что ты выбрал для таких вопросов не то время и не то место?

Я тоже с удивлением уставилась на парня. Неужели он и правда обо мне переживает? 

Он дернул щекой и отвернулся.

Тем временем, в зал в белых балахонах вошли припозднившиеся магистры де Мризье и Ли Шо — видимо восстанавливали растительность на лице предательницы — и начался самый настоящий цирк с представлением «почтеннейшим» членам «величайшего» ордена параллельностей меня любимой. А чтобы я ничего не выкинула, из клетки вывели Кэсси и Егора. Послушники, одним из которых был и Лессиндриэль, надели на них браслеты — подавители магии — и приставили к их шеям кинжалы, наглядно показывая мне, что произойдет, если я не выполню их требований.

Меня же поместили в центр пентаграммы, а на каждый ее луч встал один из адептов ордена.

Я смотрела в их лица, понимая, что ничего не знаю о людях, а вернее — о существах, которым собираюсь вручить судьбы параллельностей. Здесь были эльфы, демоны, дроу, гномы и оборотни — общим числом двенадцать душ. Послушники ордена жались к стенам, и было их чуть ли не в два раза больше, чем самих ординцев. 

А в центре всеобщего внимания одна маленькая я. Но добило меня нереальностью происходящего тогда, когда эти ненормальные затянули заунывную песнь, восславлявшую Великий Божественный Артефакт, к которому их приведет недостойный ключ. Да-да, именно так — «недостойный ключ». Который передаст им — достойным  — власть над параллельностями.

Это ж какое нужно иметь эго, чтобы считать себя достойными вершить судьбы огромного числа не то что существ, а параллельностей?!

Я оглянулась. Нет, этой залы, чтобы вместить эго хотя бы одного из этих ненормальных, точно не хватит. 

И о чем я только думаю! Нервы…

Наконец, завывания смолкли, и эльф, который меня сюда привел и, судя по всему, был у них тут главным, не теряя пафоса, обратился ко мне:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ключ, веди же нас навстречу новой эре!

— Эм… куда вести? 

— К Великому Артефакту, — строго произнес эльф.

— А как? 

Глаза эльфа от ярости начали наливаться кровью. И это было по-настоящему страшно. Он медленно перевел взгляд с меня на Егора, и Лессиндриэль провел кинжалом по его горлу. Из тонкого неглубокого пореза выступили капли крови. Егор лишь сильнее сжал зубы и не проронил ни звука. 

Я сглотнула, руки затряслись. В это мгновение я готова была сделать что угодно.

— Я имею в виду, что не знаю, кого вести первым. И вообще не знаю, получится ли у меня. Я ведь ни разу там не была! — облизала пересохшие губы.

— Тебе всего лишь нужно сосредоточиться на забытой параллельности, а эта пентаграмма перенесет туда всех, кто на ней стоит.

— Ага… Всех, значит, — сглотнула я, до последнего в глубине души надеясь, что вот-вот кто-то придет ко мне и моим друзьям на помощь.

Но надежды не оправдались. Я продолжала стоять в центре пентаграммы, а все продолжали на меня пялиться и ждать.

Я еще раз посмотрела на испуганную Кэсси, перевела взгляд на Егора, на кровь, стекавшую по его шее, на державшего его Лессиндриэля. На лице Гора от злости и бессилия ходили желваки, а вот в глазах эльфа я, к удивлению, не увидела торжествующего злорадства. Напротив, он смотрел так, будто я была ему глубоко небезразлична, и он не мог на что-то решиться…

— Ну же! — напряженным голосом бросил главный балахонистый, и я прикрыла глаза, все еще не в силах на что-то решиться. — Или тебе не дорога жизнь друзей?

Что случится, если я сейчас проведу всех этих жаждущих власти индивидов к Божественному Артефакту? Картинки, замелькавшие в мозгу, были далеки от пасторальных. 

А ведь я совсем недавно открыла для себя этот чудесный мир волшебства с его множеством параллельностей и существ, которые их населяют. Я ведь мечтала побывать в каждой из них. Ведь все они очень разные, как и народы, их населяющие. 

Да, поначалу я ощущала себя как в сказке, даже вела себя соответственно, будто не понимая, что вокруг все тот же мир, в котором просто есть еще один дополнительный ингредиент — магия. И в этом мире так же, как и на Земле Изначальной, кроме прекрасной стороны, существуют предательство, ложь, страх, жажда наживы и многое другое, чем не стоит гордиться ни одному живому существу.

У меня появились друзья и даже недруги, которые показали, что в этом волшебном мире все гораздо сложнее, но от того и гораздо лучше, чем в банальной сказке. И вот теперь я своими руками собиралась все это разрушить.

Возможно, все не так страшно, и я преувеличиваю масштаб проблем, которые принесут мои действия, но мне почему-то кажется, что я их лишь недооцениваю, не в силах даже представить, к чему может привести лишь один мой шаг в забытую параллельность.

Боюсь, после этого жизнь ни для кого не останется прежней, и виной этому будет одна маленькая глупенькая ведьма, которая возомнила, что попала в сказку.

В груди снова стал разрастаться, превращаясь в гудящее пламя, тот самый огонек, который появился, когда я увидела Егора в клетке. И только тут я поняла, что это вовсе не страх за любимого человека, а дикое, необузданное возмущение, что кто-то посмел шантажировать ведьму, указывать ей, что делать, и угрожать близким ей людям. Во мне будто просыпалось что-то могучее и дикое, что-то такое, чему я не сразу смогла дать название. 

Это была сила древнего ведьминского рода. 

Сила, которую я смогла нечаянно разбудить и которая в любой момент могла поглотить меня целиком. И я готова была ей поддаться, лишь бы не допустить всего того, что сейчас происходило.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Под прикрытыми веками полыхнуло опасной зеленью, а в голове словно возникла 3d-модель зала.

Вот пентаграмма. Вот застывшие в напряжении и жаждущие власти над мирами адепты самопровозглашенного Ордена. Вот мои друзья, у горла которых застыли кинжалы. Вот рассредоточившиеся по залу послушники, которые мечтают урвать хоть крохи той власти, которая появится у их хозяев. А вот все еще не пришедший в себя Шурайшас, клетка которого оставалась не запертой.