Светлые очи мага Ормана - Алена Даркина

– Как ты подчинил его себе? – полюбопытствовал Ут. – Как убедил помочь нам?

– Кого «его»? – брови Влада поползли вверх. – Нас спасла девушка.

– Ты видел девушку? – изумленно повернулся к нему Асуэл.

– А вы кого? – Влад оглядел присутствующих. Все переглянулись.

– Девушка была, – подтвердил Серый. – Очень красивая, но… как будто неживая. На лбу такой…– он изобразил руками, – камень вроде конуса. Хоббит и эльф переглянулись.

– В чем дело? – спросил Влад, но Асуэл отвернулся. Да и все кроме Серого избегали встречаться с ним взглядами. – Что происходит? Кто-нибудь может мне объяснить? – настойчиво повторил мент.

– Это была не девушка, – неохотно пробормотал эльф.

– А кто же? – уставился на него Влад.

– Единорог, – через силу выдавил Асуэл, а хоббит и вольфы подтвердили.

20 июня (4 Синего), раннее утро, Храм Ланселота.

Когда у горизонта загорелись огни храмового поселка, крылья у Осшера ныли так, словно тролли, издеваясь, долго выкручивали их и рвали из плечевого сустава. «Столько надо сделать. Разве везде успеешь? Двум господам служить невозможно», – уныло размышлял вампир, вспоминая о ночной встрече, и еще сильнее взмахнул крыльями. Солнце медленно выходило по диагонали из-за горизонта, и огни поселка виднелись в предрассветной тьме особенно отчетливо. Не слишком ли четко? Губы искривила гримаса боли. Вранье, что вампиры – это живые мертвецы неспособные ничего чувствовать. Очень даже способны. Осшер собрал последние силы и еще прибавил скорости. Через минуту он кружил над поселком.

Страшная картина открылась ему. Поселка не существовало. От немногочисленных домиков сохранились куцые огрызки стен да гора перемешанных с землей щепок. На месте храма зияла огромная воронка, на дне которой лежала переломанная в пояснице статуя Ланселота. Повсюду лежало множество тел. Зеленые, розовые, покрытые шерстью.

Пронзительно закричав, Осшер ринулся вниз, на ходу трансформируясь. Крылья пропали в метре над землей. Он ткнулся в землю пятками, не останавливаясь, помчался вперед.

Подбежав, Осшер склонился над ближайшим вольфом. Мертв, безнадежно мертв. Мертв настолько, что и вампира из него уже не сделаешь. Осшер выбросил из сознания, назойливо лезущие мысли. Будь проклята его природа. Будь проклят тот кровосос, что когда-то укусил молодого эльфа, да так и бросил его едва живого, с ядом в крови…

Дальше: эльф – мертв, урукхай – мертв, хоббит-поселенец… это же мирный житель! Хоббит, еще хоббит, женщина, ребенок… Мертв, мертв, мертв. Что произошло? Кто их убил? Так… урукхай – мертв. Эльф…

– Живой! – радостно прошипел Осшер. Подхватив стройное тело, отнес его к ближайшим деревьям, положил в тень. Метнулся к поселку.

Кроме эльфа нашел еще двух урукхаев и умирающего вольфа. Вольф поскуливал и косился на вампира. В груди торчала стрела лесных эльфов, наверняка серебряная.

– Прости, брат, – с болью в сердце извинился Осшер. – Я не смогу тебе помочь.

Сердце стонало от жалости и бессилия, мозг усиленно работал, переваривая полученную информацию.

Что-то страшное случилось в поселке. Кто напал – неизвестно, но если судить по брошенному оружию, то на отряд ополчились все народности Флелана. Здесь были и сломанный топор тролля, и куски шипастой чешуи с кулаков оугов. Стрелы эльфов всех трех рас – горные, лесные и морские. Камни от пращей хоббитов и урукхаев. Топорик гномов, тесак урукхаев и кинжал орков. У одного погибшего эльфа на горле следы вольфьих зубов. Осшер нашел даже помятый берет Красной шапки. От него несло тяжелым запахом свернувшейся крови… Что случилось? Раненый эльф застонал.

«Потом… – Осшер тряхнул головой. – Надо торопиться, а то будет поздно».

Он снял с пояса небольшой сосуд. Сделал большой глоток тягучей, красной жидкости. Ему понадобится много сил.

Все считают, что вампиры могут лишь губить и убивать. Кровососы – что еще сказать… Осшер, перейдя на сторону Света, открыл в себе множество талантов недоступных его темным братьям. Вампир еще глотнул крови теленка и отставил сосуд в сторону.

Он наклонился над стонущим эльфом и взасос поцеловал его. Эвуон дернулся, выгнулся дугой. Осшер с легкостью удержал его. Он еще сильнее вжался губами в бледные губы остроухого. Темная энергия перетекала из вампира в эльфа. Наконец Осшер оторвался. Больше нельзя, а то и без всякой вампирьей крови можно превратить его в кровососа. Осшер склонился над Горастой и поцеловал ее.

20 июня (4 Синего), Хайгасер, царство гномов.

Около часа они приходили в себя, обсуждая происшедшее. Асуэл, Ут, вольфы и Тораст настаивали, что их спас именно единорог. Узнав, что Влад поймал его и использовал желание, чтобы спасти спутников, наперебой начали его благодарить. Мент нахмурился.

– Она все бормотала про какой-то знак. Но какой? Нет у меня никакого знака.

– Легенда гласит, – объяснил Асуэл, – что есть талисман, с помощью которого можно подманить единорога. – Он заряжается, если лежит у сердца. Что у тебя возле сердца, Алдияр?

До этого, пока они ссорились, эльф демонстративно не называл его флеланским именем. Вообще никак не называл.

Влад хлопнул себя по нагрудному карману, и вытащил на свет перстень-печатку, украденный Серым.

– Получается, за спасение надо благодарить Сергея, – он продемонстрировал всем содержимое кармана. Эльф и хоббит потрясенно покачали головами.

– Никогда не думал, что столкнусь с чем-то подобным… – пробормотал Асуэл.

– А что у вас единороги редкость? – поинтересовался Сергей.

– Единорог – легенда, – объяснил эльф. – Их уже давно не видели. Мой народ считал, что они исчезли.

– А вот на гобелене у Иситио есть сценка с единорогом. Это что – страница пошлого? – не унимался Серый.

– Конечно. У каждого народа есть легенды о том, как пытались поймать единорога.

– Мой народ никогда не пытался, – возразил Тораст. – Мы всегда знали, что единорог – это злобное чудовище. Специально с ним встреч не ищи. А если наткнулся – убей, хотя бы и ценой собственной жизни.

– Не такое уж и злобное, – расцвел Чакша. – И не совсем чудовище, – хихикнул он. – Может, она от того и обозлилась, что на нее все сразу с топором да с уздечками. А Влад с ней ласково так. Доброе слово и кошке приятно!

– Мы не знаем, почему вы не видели его истинного облика. Никто и никогда во Флелане не видел единорога в образе девушки. Никто и никогда не разговаривал с ним, потому что это агрессивная тварь, красотой своей усыпляющая бдительность охотников, – голос эльфа звенел и переливался. – Если ты встретил единорога – правильно оцени силы: может быть, стоит нестись без оглядки. Горе тебе, если единорог заметил тебя первым – он растопчет тебя прежде, чем ты поймешь, что происходит. Он нападает без предупреждения и уничтожает без жалости. Многие соблазнялись мечтой поймать единорога – ведь тогда он исполнит любое желание. Смельчаки собирали отряд и отправлялись на поиски твари. Но в неравной схватке обязательно погибали все, кроме зачинщика, да и того смертельно ранили. Иногда на последнем издыхании герой успевал набросить на белоснежную голову уздечку. Непослушными губами произносил желание. Только забывалось то, ради чего затевался поход. Единственное желание оставалось – вернуться в прошлое, никогда не пускаться в это безумное предприятие…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});