Секта для бога - Алексей Кривошеин

— Хорошо. Я возьму тебя с собой, — внезапно передумал Егор. Он перевел взгляд на Игната — и тот вздрогнул. По спине пробежал холодок, ничего человеческого не было в этих глазах. Словно камень ожил и глядел на Игната сквозь темные омуты Егоровых глаз. — Если тебе так хочется, не стану тебе мешать. Надеюсь, девушку свою ты пожалеешь и не поволочешь в самое пекло.

Оксана уже открывала рот, чтобы гневно заявить, что не останется одна, но Игнат опередил ее:

— Оксана! Ты должна остаться с Настей. Вместе вам будет веселей и безопасней. Сделай это для меня.

Оксана закрыла рот. Она не могла спорить. Она устала.

— Хорошо, — прошептала она. — Только вот... как дела в монастыре? Мы ведь видели клубы дыма...

— С монастырем все в порядке. Я связался с Петром. Он предоставит вам кров. Он уже послал монахов нам навстречу, — ровным голосом проговорил Егор. Все удивленно повернулись к нему.

— Как ты это делаешь?! — воскликнула Оксана.

— Просто делаю. — Губы Егора тронула грустная улыбка. — И не нужно мне завидовать, это большое... проклятие.

В его голосе послышалась печаль и смертельная усталость. Оксана отчетливо ощутила это и умолкла, не зная, что сказать. Настя глядела на Егора с любовью, в уголке глаз блестели слезы. Но и она не посмела ничего возразить, не посмела даже дотронуться до его руки. “Бедная!” — подумала Оксана. Она повернулась к Игнату:

— Он тоже идет по пути Роста. Неужели нас ждет то же самое?!

Игнат порывался еще что-то спросить, Егор отвечал односложно. Настя сидела и потерянно глядела в костер. Оксана посмотрела на нее, потом на Егора. Они сидели рядом, но между ними незримая стена. Они желают ее преодолеть, по крайней мере Настя хочет этого всей душой, Оксана чувствовала это. Но что-то мешает им, не дает проявить чувства, накопившиеся за годы разлуки.

Оксана повернулась к Игнату. Тот разглагольствовал о чем-то ненужном, пустом. Она встала, подошла к нему сзади. Ее белые тонкие руки обняли его, горячее дыхание обожгло ухо.

— Игнат, — прошептала Оксана, — пойдем, что-то скажу.

— Куда? — не понял он.

Ничего больше не говоря, Оксана ступила в темноту. Игнат пошел за ней словно привязанный. Оксана поймала благодарный взгляд Насти, улыбнулась ей ободряюще. В глубине больших голубых глаз засветилась надежда.

— Что случилось? — спросил Игнат, когда они отошли достаточно далеко.

— Случилось то, что ты бесчувственный, слепой болван! — Оксана резко повернулась к нему.

Игнат хлопал глазами, силясь понять, чем провинился.

— Неужели ты не понимаешь, что им сейчас нужно побыть наедине?! Они так давно не виделись! За годы разлуки между ними выросла стена отчуждения, они стесняются друг друга в присутствии посторонних людей. Да-да, мы для них посторонние! И не спорь! Они должны побыть наедине, мы обязаны дать им эту возможность! Кто знает, может у них есть всего одна ночь, последняя!

Игнат слушал ее гневную речь, и стыд заползал в душу. Как же он мог не подумать об этом? А еще журналист, знаток человеческих душ! Он горько улыбнулся. Оксана, как всегда, права. Своей чистой, доброй душой она уловила то, чего не смог понять его практичный мозг.

Оксана еще что-то говорила, но он уже не слушал. Он шагнул к ней и обнял. Оксана умолкла на полуслове, ее глаза блестели в свете звезд. Вокруг шумели сосны, ветер шевелил их волосы, ночная прохлада ласкала кожу.

— Ты, как всегда, права! — прошептал он. — Но я думаю, все те слова, которые ты произнесла про Егора с Настей, относятся и к нам. У нас в последнее время тоже было... нам тоже надо...

Он впервые запутался в словах. Отчего-то лишним показалось формулировать их ошибки. Оксана была с ним полностью согласна, ей не нужны были слова. Она потянулась к нему как цветок к утреннему солнцу, и он понял, что слова не нужны. Он прижал ее крепче и поцеловал так, как может целовать лишь любящий человек.

Настя сидела у костра и глядела на Егора. Немало времени прошло с тех пор, как Оксана увела Игната, но он не проронил ни звука. Беззвучно журчал ручеек времени, неумолимо отсчитывая минуту за минутой. Егор сидел и смотрел в огонь. Он словно все еще был на вершине скалы, окружающий мир мало волновал его. Настя страшилась с ним заговорить — вдруг он не ответит? Может быть, он снова ушел в глубокую медитацию?

Но бесконечно долго молчать нельзя. Молчание давило на душу, навевало тревогу.

— Егор... — проговорила она.

Голос подвел ее, она умолкла. Глаза зло блеснули, она яростно откашлялась. Веки Егора дрогнули, что-то изменилось в его глазах. Он не поменял позу, но теперь Настя точно знала, что он ее слышит. Она почувствовала, что он не меньше ее желает быть с ней, но что-то мешает. Два года наложили свою печать.

Настя посмотрела на него — и что-то изменилось. Ее голос и еле заметное подрагивание век Егора разрушило стену отчуждения. Перед ней снова был Егор. Ее любимый Егор. Годы не пощадили его, он стал другим, но та частица счастья, которая была в нем всегда, не угасла. Теперь Настя отчетливо чувствовала это. Может быть, эта частица спряталась глубоко внутри, прикрылась толстым защитным панцирем, но она есть.

Настя встала и подошла к нему сзади. Ее руки легли на его широкие плечи. Руки будто коснулись камня, прохладная кожа скрывала под собой монолит твердых мышц. Егор высился рядом с костром словно статуя бога войны. Настя вспомнила, каким он был раньше, еще до Роста. У него не было такой мощной мускулатуры и живота с квадратиками пресса тоже не было. У него был милый, мягкий животик и нежные руки, не такие, как сейчас, окаменевшие и холодные.

Настя погладила валики мышц. Егор сидел, не шевелясь. Он не сделал попытки обернуться к ней, лишь замер, словно страшась увидеть ее глаза. Только краешком подсознания она ощущала, что ее прикосновения пробуждают в нем забытые чувства.

— Ты такой напряженный! — сказала она. — Хочешь, я сделаю тебе массаж?

Не дожидаясь ответа, она принялась массировать твердые как камень мышцы шеи и плеч. Егор вздрогнул и замер, словно боялся спугнуть ее желание. Настя изо всех сил щипала и мяла эти неподатливые пласты, пальцы ее хрустели и наливались предательской слабостью. По всему телу выступил пот. Оказывается, это немалая физическая нагрузка — делать массаж. Поначалу ей показалось, что ничего у нее не выйдет. На глазах выступили слезы обиды — ничего не получается. “Словно массирую холодную статую”.

И вдруг она почувствовала, как напряженные узлы мышц расслабляются под ее руками, ее упорство и теплота растопили камень в эластичный пластилин. Настя почувствовала, как теплота ее рук проникает под его кожу, под прохладной поверхностью просыпаются живительные потоки. Кровь приливает к поверхности, мышцы расслабляются, груз усталости растворяется в приятной истоме.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});