Я смогу... Книга 2 (СИ) - Малая Мария

  Томаш хотел было открыть джану, который был в курсе особенностей взаимоотношений новобрачных леорийцев, правду о своём положении, но что-то его остановило. Как объяснить то, в чём он сам не разбирается, просчитать последствия которого не в состоянии? Как признаться в собственном бессилии? И поэтому получается... соврал? Ввёл в заблуждение?

  Зорг безмолвно кивнул. Кое-что о леорийцах джан знал.

  Томаш, подняв глаза на друга, продолжил:

  - Ты бы только знал, чего мне стоило... когда она чуть не погибла... там на Кресте...

  - И ты решил последовать примеру своих сородичей?

  - Да нет же... вернее... - Лорд пытался подобрать слова, чтобы описать все, что творилось у него на душе этим злосчастным утром, - она такая маленькая, внешне ранимая... и эти ее мысли о будущем... я просто испугался, что с ней что-то случится и...

  Опять подскочил с места:

  - Да ещё Кайл... Он связался со мной вчера вечером. - Томаш подошел к окну, где стоял его друг и, глядя на улицу, поделился. - Совет настаивает на моем присутствии в Империи и просто жаждет, - в голосе явно слышался сарказм, - увидеть новую Леди Ла Рон.

  - Вот оно что! - присвистнул Тха. - Камилла слышала?

  - Нет.

  Несколько секунд напряженной тишины.

  - Понимаешь, - не глядя на друга, пояснил Томаш, - я все больше боюсь, что она не выдержит, сорвётся, уйдёт... Да и братец весь мозг вынес своими нотациями...

  - О, - развеселился Тха, - как раз это я прекрасно понимаю. Ну так не веди её на Совет.

  - Не могу. Да и теперь боюсь, сам приблизил момент, когда Камилла, все взвесив, может просто разорвать со мной отношения, - в голосе сильного мужчины звучала такая боль и обреченность, что Тха в первые минуты поёжился, а затем, будто вспомнив, уверенно проговорил:

  - Друг, а ты ничего не путаешь?

  - Путаю что? - Томаш развернулся к стоящему рядом Тха всем корпусом.

  - Мы сейчас о Камилле говорим?

  - А о ком? - не понял Лорд.

  - Томаш, - Тха даже рукой помахал перед лицом друга, будто пытался разогнать розовый туман, застилающий глаза другу, всегда отличавшемуся трезвостью мышления, - это Камилла Ревейн. Курсантка Рейн. Лучшая на своём потоке, гордость преподавательского состава Академии. Та, которая заткнула твоего братца за пояс и показала, что не настолько он и вездесущ. Не заметил же за своей спиной деятельности Тихонова? Неужели ты не допускаешь мысли, что она уже всё поняла, сопоставила и сделала выводы? Я на все сто процентов уверен, что правильные выводы.

  И глядя на все еще не понимающее лицо друга, воскликнул:

  - О, космос, неужели вас так расслабляет семейная жизнь? Я уверен, Камилла поняла причины твоей вспышки. Дай ей время просто отойти от первого шока.

  Лицо адмирала Зорга просто светилось уверенностью в своей правоте.

  - Откуда ты такой умный свалился на мою голову? - пробурчал Томаш.

  - Прости, но ты сам меня подобрал. Никто тебя не заставлял спасать отчаянную голову авантюриста с разбитого корабля. Вот теперь и мучайся, - весело ответил Тха и похлопал друга по плечу. - Не переживай, всё наладится.

  В свою спальню Даррек возвращался уже ночью, допоздна разрабатывал детали предстоящего переворота с верным другом - Зоргом. Неслышно ступая, приблизился к кровати, на которой уже спала Камилла и опустился около неё на колени, с тоской разглядывая любимую. Спокойное, даже умиротворенное лицо девушки просто притягивало его внимание.

  - Прости, родная, - беззвучно прошептал мужчина, невесомо дотрагиваясь до свисавшей с края кровати тонкой руки.

  Как бы ему хотелось, чтобы Тха оказался прав. Ведь только от мысли о расставании в груди возникает жгучая боль, от которой еще не придумали лекарства ни в одной из трех галактик. Она не имеет ничего общего с ожидаемыми изменениями пси-потоков при формировании привязки у представителей его расы, но... Он уже не сможет жить без своей девочки, которую сама судьба подарила ему вот уже почти двадцать три цикла тому назад. Его нечаянная маленькая пассажирка, как долго он ждал её и то чувство, что зародится в душе. Как вынести все удары, что, несомненно, посыпятся на его голову после возвращения в Империю, как защитить от них самую дорогую и любимую во вселенной?

  - Прости, любимая, - не выдержал, наклонился и прикоснулся к манящим губам в легком поцелуе, чтобы тут же подняться и отправиться спать на узкий диванчик в смежном кабинете.

  ***

  Напряженное ожидание с каждой утекающей секундой подтачивало спокойствие. Звук падающих с потолка капель вносил свой вклад в процесс разрушения психики.

  Зорг, стоя у каменной стены с мокрыми подтеками, прислушивался к происходящему в смежном помещении. Они находились в темном и сыром подвальчике заброшенного, но не разрушенного дома. Вполне возможно его выставили на продажу. Это было самое ближайшее место от предполагаемого входа в небольшой дворцовый парк, от калитки, которую по договоренности, им откроет слуга, такой же отважный повстанец среди соратников господина Миро.

  За стенкой вполголоса перебрасывались репликами. Тха смог различить голос леура Тони Райда и леорийца Вирджи Ла Стейт. Двух офицеров в последние недели постоянно видели в общество друг друга и не важно: на задании или в часы отдыха. Парни - единственные из экипажа 'Ласточки', кого Ревейн чаще всего брала с собой на задания, остальные члены команды сейчас находились на борту фрегата капитана Крега.

  Ан, нет! Ещё Ла Крайсы тенью ходили за землянкой.

  Тха вздрогнул, когда самая большая капля упала ему на кончик носа.

  Какое... жизнеутверждающее место. Низкие каменные своды заставляли чуть сгорбится. Единственный источник света от принесенного с собой портативного генератора и установленного прямо на каменный пол посредине помещения, не дотягивался до углов, собирая причудливые тени на лицах бойцов.

  Мужчина отлепился от стены, поискал глазами более сухой участок и вновь прислонился плечом, сложив руки на груди.

  Вот братцев Ла Крайс совершенно не напрягали низкие потолки. Парни устроились прямо на полу у противоположной стены. В отличие от ребят за стенкой, леорийцы молчали, только нервно морщились и косились в угол подвала, где грудой были свалены разнокалиберные деревянные ящики, забытые или специально оставленные прежними хозяевами.

  Тха тоже скосил глаза в сторону угла. На перевернутом ящике, вытянув стройные ножки и скрестив их в лодыжках, сидела причина нервозности леорийцев. Такое ощущение, что если бы не приказ Томаша, этих двоих уже вынесло бы попутным ветром за пределы не только подвала, но и планеты.

  Тха перенёс вес на другую ногу.

  До начала операции ещё не менее получаса. Полчаса в ожидании сигнала вот в такой компании, на которую он сам напросился.

  Звук затвора заставил вздрогнуть братцев. Тха прикусил щеку изнутри, сдерживаясь от смешка. Камилла, проверив оснащение своего комбинезона, принялась за бластер. Отложила в сторону капсулу заряда, открутила ствол, отсоединила преобразователь. Тонкие пальцы проворно разобрали спусковой механизм. Камилла прищурилась, осматривая каждую деталь. Девушке не хватало освещения, но не отвратило её от своего увлекательного занятия.

  Тха внимательно следил за отточенными действиями землянки. Ну, что он может сказать? Хорошо он обучил своих курсантов.

  Взгляд джана поднялся от рук девушки выше. Мягкий изгиб подбородка, четко очерченные розовые губы, тонкий аккуратный прямой носик, глаза, опущенные ресницы отбрасывали тень на еле заметно выраженные скулы. Лоб скрывал поднятый щиток шлема. Вылепленная маска невозмутимости.

  Тха смотрел на Камиллу и пытался вспомнить: видел ли он когда-нибудь искреннее проявление эмоций у вице-адмирала? В Академии курсант Рейн всегда внимательно слушала наставления Куратора Зорга, не показывая досады, когда что-то не получалось. Сколько раз он ругал её за невыполнение нормативов, но максимум что видел, так это поджатые губы. На 'Грозном', когда землянка пришла к нему с рапортом о переводе в экипаж Кортэ, сколько бы Тха не пытался спровоцировать девушку и толики эмоций не увидел на её лице. Да вспоминая все их разговоры, он только раз видел гнев в голубых глазах Ревейн, когда Камилла высказывала ему за Даяну, там, на Норте. Все эмоции земляки он скорее додумывал, опираясь на мелькавшую тень в глазах, да отголоски интонаций в голосе. Но вот так, чтобы по-настоящему увидеть девушку улыбающейся, гневающейся, раздосадованной? Не мог вспомнить. Разве что в первый день их нахождения на Коре. Там, в непринуждённой атмосфере ужина, Тха ловил слабую тень искренней улыбки Камиллы, когда она смотрела на их дурачества. Вот если бы не знал, что она землянка, подумал бы что Камилла родом из Леории. Нет, он понимал, что скорее всего отпечаток наложила и учеба в Академии под патронажем леорийцев, и служба на флоте, но... Мужчина вспомнил землянок из медслужбы 'Грозного'. Они тоже заканчивали Академию, но те малышки совершенно не скрывали своих эмоций. Уж он то в этом разбирался.