Древо Жизни - Гай Гэвриел Кей

Той же ночью, но немного позднее в лесу Морнира должны были драться пес и волк; а потом кинжал Колана был вынут из ножен со звуком, напоминающим пение арфы, и случилось это в маленькой подземной комнатке с каменными стенами на берегу озера Эйлатина.

Утром встало багровое солнце, дыша сухим, колючим жаром, и они сразу погнали коней еще быстрее, чем прежде. Ливон увеличил количество разведчиков до четырех, а остальным велел ехать ближе к ним, чтобы в случае необходимости можно было увидеть друг друга.

Около полудня у них за спиной взорвалась гора.

Большего ужаса в своей жизни Дейв не испытывал. Вместе со своими товарищами он смотрел, как вырвавшийся из Рангат язык пламени заполонил все небо, а потом разделился, образовав некое подобие огненных пальцев с когтями. И вслед за этим они услышали хохот Могрима.

«И по решению Богов он навечно закован в цепи» — так еще вчера сказал Ливон.

Похоже, Боги допустили оплошность.

Как зачарованный слушал Дейв этот чудовищный хохот, принесенный северным ветром. Их отряд был так мал, его было так легко заметить на этой бескрайней Равнине, где они казались сейчас совершенно беззащитными, а этот ужасный Могрим явно вырвался на свободу… Дейв не совсем ясно соображал, когда понял вдруг, что ускакавшие вперед разведчики, что есть мочи погоняя коней, мчатся назад, к основному отряду.

— Ливон! Ливон! Мы должны немедленно вернуться домой! — кричал один из них, вырвавшись вперед. Дейв повернулся к Ливону и, поглядев на него, в который уже раз был потрясен до глубины души. Одного взгляда на этого человека ему было достаточно, чтобы взять себя в руки. Лицо Ливона казалось сейчас совершенно бесстрастным, его профиль был точно высечен из камня, и он не отрываясь смотрел на гигантский огненный столб над вершиной Рангат. И в этом его спокойствии, в его бесстрастном принятии неизбежного Дейв сумел почерпнуть силы и уверенность, столь ему сейчас необходимые. Ливон, застывший как изваяние, казалось, рос на глазах, точнее, заставлял себя расти над другими, доказывая всем и себе самому, что найдутся силы, способные потягаться с этим злом и перебороть то, что творилось сейчас в небесах. И отчего-то в эти минуты Дейв отчетливо представил себе Айвора, наверняка делающего сейчас то же самое, но только в двух днях пути отсюда на север, где кошмарная жадная рука Могрима тянется с небес прямо к его лагерю. Дейв поискал глазами Торка и увидел, что тот тоже на него смотрит, и в его темных глазах Дейв прочел не жесткое сопротивление, как у Ливона, но ярость, обжигающее презрение, страстную ненависть к тому, кто выпустил в небеса эту руку, — но ни капли страха не было в глазах Торка!

«Твой час пробил», — вспомнил Дейв Мартынюк, и в это апокалипсическое мгновение в голове его мелькнула другая мысль: «Я очень люблю этих людей!» Острота этого чувства была для него точно удар молнии, иначе Дейв не был бы Дейвом, ведь порой и он бывал не менее тверд и неколебим, чем эта гора. Тщетно пытаясь вновь обрести внутреннее равновесие, он понял вдруг, что Ливон что-то говорит, перекрывая поднявшийся среди Всадников ропот.

— Нет, возвращаться мы не будем. Мой отец сумеет позаботиться о племени. Они переберутся в Селидон, как и все остальные. И мы тоже туда отправимся — вот только доставим Дейва к Серебряному Плащу. Два дня назад Гиринт сказал: грядет что-то страшное. Вот оно! Нам как можно скорее нужно попасть в Бреннин и обязательно посоветоваться обо всем с Верховным правителем…

Именно в эти мгновения Верховный правитель Бреннина Айлиль дан Арт умирал в Парас-Дервале. Когда Ливон закончил свою речь, Всадники молча перегруппировались и продолжили путь на юг. Только теперь они держались вместе и мчались вперед с твердой решимостью, оставив за спиной родные места. Они без колебания последовали за Ливоном, хотя каждый знал: если будет война с Могримом, то начнется она именно на Равнине.

В своем напряженном единении Всадники сумели заранее почувствовать приближение беды, однако же это их не спасло.

А сообщил им о беде Торк, который около полудня вдруг оторвался от остальных и ускакал далеко вперед. Однако вскоре Дейв заметил, что Торк повернул назад и мчится к ним, низко пригнувшись в седле. Подъехал он к Ливону не сразу, а предварительно сделав довольно большую петлю. Лес снова приблизился к ним и тянулся совсем рядом, справа.

— Впереди засада, — коротко сообщил Торк. — Цверги.

— Сколько их? — спокойно спросил Ливон, приказав остальным остановиться.

— Сорок. А может, шестьдесят.

Ливон кивнул.

— В общем, справимся. Но потери будут. Тем более они уже знают, что мы на подходе.

— Ну да, глаза-то у них есть, — кивнул Торк. — Местность тут слишком открытая.

— Ну что ж. Адеин уже недалеко, но мне бы не хотелось сейчас вступать в бой. Лучше мы потеряем немного времени, но обойдем цвергов стороной, а через обе реки переберемся чуть дальше к востоку.

— Не уверен, что это нам удастся, Ливон, — очень тихо сказал Торк.

— Почему? — Ливон был явно удивлен.

— Посмотри.

Дейв и Ливон дружно повернулись и посмотрели на восток, куда показывал Торк. И вскоре Дейв тоже увидел: какая-то темная масса ползла, приминая траву, по направлению к ним.

— Что это? — спросил Дейв, и горло его вдруг пересохло.

— Волки! — резко ответил Ливон. — И очень много. — Он выхватил меч. — Значит, пойти в обход мы не сможем: они все равно задержат нас у реки и заставят сражаться с цвергами. Мы непременно должны пробиться к югу, прежде чем они до нас доберутся! — Теперь Ливон говорил в полный голос. — Итак, друзья, будем биться на полном скаку. Рубите эту нечисть и сразу скачите дальше, но ни в коем случае не останавливайтесь! А добравшись до берега Адеин, сразу же переправляйтесь через реку. Не медлите! На той стороне мы еще сможем их обогнать. — Он помолчал немного — Я же говорил, что будет война. Придется, видно, нам принимать первый бой — от имени нашего народа. И пусть проклятые слуги Могрима трепещут перед Всадниками дальри, как трепетали они перед ними и во времена славного Ревора!

Отряд ответил ему дружным боевым кличем. Все, в том числе и Дейв, выхватили мечи и топоры и пустили Коней вскачь. С бешено бьющимся сердцем Дейв мчался следом за Ливоном по зарослям низкого кустарника. За кустами уже виднелась блестящая полоса реки — до Адеин было меньше мили. Но тут путь им преградили цверги. Не успели дальри взлететь на высокий берег, как на них дождем посыпались стрелы, и Дейв увидел, как Всадник, скакавший с ним рядом, выпал из седла; по груди его ручьем струилась кровь.

Дейва охватил бешеный гнев. Понукая и пришпоривая коня, он вместе с Торком и Ливоном вломился в самую гущу врага. Чуть пригнувшись, он со свистом опустил свой топор на голову одного из мерзких темно-зеленых цвергов и разрубил его пополам. Ярость и гнев кружили ему голову, он вытер топор и повернулся в другую сторону, чтобы снова нанести удар…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});