Воспоминания товарища Обер-Прокурора Святейшего Синода князя Н.Д. Жевахова - Николай Давидович Жевахов

Богу взамен их, и, в письме от 30 декабря 1865 г., пишет:

«Грустно подумать, как пробегают часы нашей жизни и как мало сделано добра в сравнении с теми неисчислимыми благословениями, какие выпали на нашу долю» (стр. 120).

Отношение ее к скорбям и испытаниям отражало глубокое понимание психологии и ничем не расходилось с точками зрения, установленными нашей святоотеческою литературою, конечно, незнакомой Великой Герцогине. Такое совпадение нисколько не удивительно, ибо все, идущие верным путем к Богу, видят и знают одно и то же.

«Милосердие Божие действительно велико, и Он посылает бальзам на израненное, истерзанное сердце, чтобы дать ему облегчение и, посылая нам испытания, учит нас тому, как мы должны переносить их» (стр. 212).

Таков был духовный склад Великой Герцогини, содержание ее внутренней духовной сущности. Как же выражалась такая сущность во вне, в какие внешние формы воплощалась в жизнь?! Цитируемая нами книга дает обстоятельный ответ и на этот вопрос.

Я уже указывал на то, что эти формы были очень родственны Православию. К этому можно добавить, что Великая Герцогиня глубоко усвоила себе и самую идею подвига и стремилась к нему, столько же ради того, чтобы помочь ближнему, сколько и во имя христианского долга. Об этом свидетельствует, между прочим, и пространное письмо от 5 марта 1864 года, в котором Великая Герцогиня описывает один из таких подвигов, умоляя мать никому об этом не рассказывать: «… но прошу тебя никому ничего не говорить, ибо ни одна душа здесь ничего об этом не знает, кроме Людвига и моих дам» (стр. 71).

Уход за ранеными и больными в лазаретах и больницах и посещение разного рода благотворительных учреждений и приютов нищеты входили в программу каждого дня. Великая Герцогиня не ограничивалась существующими учреждениями, но и открывала новые, обращая особое внимание на беспомощное положение престарелых, лишенных возможности личным трудом зарабатывать себе средства к жизни. Помощью со стороны таких учреждений пользовались не только живущие в них, но и те бедные, которые, за недостатком места, оставались на городских квартирах и ютились на чердаках и в подвалах. Эти последние были особенно близки сердцу Великой Герцогини и она нередко лично посещала их. И цель, и результаты таких посещений, как видно из приводимого письма, резко отличались от обычных. Как-то однажды Великая Герцогиня, в сопровождении своей придворной дамы, отправилась «incognito» к одной бедной прачке, жившей в трущобах старой части Дармштадта. Много усилий потребовалось, прежде чем Великая Герцогиня отыскала ее, пройдя маленький грязный двор и поднявшись по темной лестнице на чердак. Там она застала бедную больную женщину, лежавшую вместе с маленьким Baby на кровати. Тут же находились и ее муж и еще четверо ребят. Муж не имел заработка, а дети были так малы, что не ходили даже в школу и не могли служить подспорьем для родителей, и в семье царила страшная нужда, так как имелось всего 4 крейцера. Великая Герцогиня отослала из помещения придворную даму и детей и, вместе с мужем, сварила бедной женщине обед, взяла у нее дитя, которому промыла больные глаза, привела в порядок постель, убрала помещение и, два раза посетив больную, оставила ее лишь после того, как облегчила ее горе и нужду и оказала действительную помощь ближнему. Письмо заканчивается такими словами: «Это было очень полезно для сердца найти в обстановке такой нищеты столь верное ощущение. Подумай только, какое бедствие и злой рок! Когда никогда не видишь настоящей бедности и всегда вращаешься в придворной среде, чувство сердечности охладевает, и я чувствую потребность делать то малое добро, что в моих силах» (стр. 71–72).

В другой раз Великая Герцогиня, спустившись в подвал и застав там еще более тяжелую картину, потребовала горячей воды и, засучив рукава, собственноручно вымыла кучу белья, сваленную в углу.

Подобных случаев в жизни Герцогини было много, и все они свидетельствуют о том, что идею христианской помощи ближнему она связывала с личными трудами и подвигами… Там же, где подвиги, там смирение, и в этом отношении жизнь Великой Герцогини дает очень много характерных иллюстраций. Трудовой день Герцогини начинался в 6 часов утра и заканчивался после 10 часов вечера (стр. 51). «Жизнь дана для работы, а не для наслаждения» пишет Великая Герцогиня к матери 29 Августа 1866 г. (стр. 157); а в чем заключалась эта работа, мы видели из предыдущего, когда отмечали, что, с точки зрения Великой Герцогини, земная жизнь должна быть только приготовлением к вечности, к загробной жизни. Таков духовный облик матери Государыни Императрицы Александры Феодоровны.

Обратимся теперь к отцу Императрицы, Великому Герцогу Гессенскому Людвигу IV.

Облик отца, поскольку он находит свое отражение в письмах Великой Герцогини, рисуется в чрезвычайно привлекательных красках. Смелый, бесстрашный полководец на войне, рассудительный, спокойный и умный государственный деятель. Великий Герцог был в то же время и редким семьянином, любящим мужем и отцом, для которого семейный очаг был не только главным, но и единственным местом отдыха. Между супругами царило не только трогательное единодушие, но и нежная взаимная любовь и уважение, и Великая Герцогиня, считая свой брак одним из самых счастливых на земле, часто писала своей матери о том, что не знает даже, чем заслужила такое счастье и за что Господь изливает на нее Свои милости в таком изобилии. В письме от 24 июня 1862 г. Великая Герцогиня пишет:

«Когда я говорю, что люблю своего мужа, то это едва достаточно; здесь и любовь и уважение, какие увеличиваются с каждым днем и часом, и какие и он, со своей стороны, выражает мне так нежно и любовно. Чем была моя жизнь раньше в сравнении с настоящею!.. Это — такое святое ощущение быть его другом, чувствовать такую уверенность, и когда мы вдвоем, то имеем тот мир, какого никто не может ни отнять от нас, ни нарушить. Моя судьба действительно благословенна, но, все же, что же я сделала, чтобы заслужить такую горячую и усердную любовь, какую дает мне мой дорогой Людвиг! Я восхищаюсь его добрым и благородным сердцем больше, чем могу сказать. Как он меня любит — ты знаешь, и он будет тебе хорошим сыном. Каждый день он читает мне «Westward ho», и я нахожу это восхитительным и интересным. Я всегда так нетерпелива, пока не услышу его шагов по лестнице и не увижу его милого лица, когда он возвращается домой» (стр.31).

В письмах к матери, Великая Герцогиня часто останавливается на своих чувствах к мужу и в письме от 9 Декабря