Любовь тебя настигнет - Сьюзен Филлипс

Бри несколько раз заходила в свой бывший летний дом, с тех пор как Люси вернулась туда. Она пришла и на следующий день после интервью, чтобы помочь Люси собраться. Всего за пару месяцев она, Тоби и Майк прочно обосновались в жизни Люси, и та знала, что будет скучать по ним. Но как бы ни были близки они с Бри, Люси не могла говорить с ней о Панде. Она ни с кем не могла говорить о нем, даже с Мег.

Бри присела на кухонную стойку, глядя, как Люси отмывает большой холодильник из нержавеющей стали.

— Забавно, — произнесла она. — Я думала, возвращение в этот дом меня разрушит, но он лишь вызывает у меня ностальгию. Моя мать устраивала столько плохих ужинов на этой кухне, и даже папа с грилем не мог исправить ситуацию. У него вечно все подгорало.

Подгоревшие гамбургеры не были худшим из того, что творил отец Бри, но эта история не предназначалась для ушей Люси. Она взяла бутылочку с горчицей, которой очень редко пользовались.

— Хотите?

Бри кивнула, и Люси поставила горчицу в картонную коробку вместе с остатками других продуктов, которые тоже хотела отправить к соседям.

Бри закатала рукава тяжелого свитера, который надела, чтобы защититься от ранних осенних холодов.

— Теперь, когда не стою весь день в ларьке, чувствую себя свободной женщиной и лентяйкой.

— Это временная праздность. Вы очень много трудились. — Бри потеряла почти треть свежего урожая из-за вандалов — группы панков, которых поймали, когда они садились на паром. Но благодаря сухой погоде бабьего лета ей все же удалось собрать более тысячи фунтов меда.

— Я буду любить пастора Сандерса вечно, — произнесла она.

Священник «Милосердного сердца» устроил встречу Бри с владелицей оптовой фирмы на материке, которая поставляла товары для сетевых магазинов подарков. Этой даме понравились образцы Бри: мед с разными ароматами, лосьоны, свечи и открытки, полироль для мебели на основе пчелиного воска и одна елочная игрушка, которая уцелела после налета хулиганов.

— Новые этикетки с каруселью позволили заключить сделку, — сообщила Бри. — Она в восторге от них. Говорит, они делают каждый предмет изысканным и элегантным. Но я все равно не ожидала такого большого заказа.

— У нее хороший вкус.

— Не знаю, что я сделала бы, если бы она не заказала столько товара. Что ж, знаю, но рада, что мне не пришлось этого делать. — Бри снова кивнула, когда Люси протянула закрытый пакет с морковью. — Мне невыносима мысль о финансовой зависимости от Майка. Я это уже проходила и ни за что не соглашусь на такое снова.

— Бедный Майк. Он всего лишь хочет заботиться о вас, а все, что нужно вам, — это забота о вас самой. Скоро вам придется выйти за него замуж.

— Я знаю. Но есть кое-что в Майке Моуди… — На ее губах заиграла мечтательная улыбка. — Он верный. Этот мужчина всегда будет в одном и том же месте.

Люси сглотнула болезненный ком.

— Если не считать того, каким образом он каждую ночь появляется и исчезает в окне вашей спальни.

Бри вспыхнула.

— Я рассказала вам об этом по секрету.

— Так же как и рассказали, какой он страстный любовник. Без этих сведений я вполне могла бы обойтись.

Бри не обращала внимания на возражения Люси.

— Я в самом деле верила словам Скотта о том, что это у меня проблемы, а теперь мне просто жаль его бедную маленькую девятнадцатилетнюю девочку. — Мечтательная улыбка вернулась. — Кто бы мог подумать, что такой высоконравственный религиозный парень вроде Майка окажется таким…

— Страстным, — вставила Люси, перебив ее.

Бри помрачнела:

— Если нас поймает Тоби…

— А это рано или поздно случится. — Люси добавила кусок сыра «Пармезан» и, с трудом поборов желание швырнуть этот предмет в стену, — закрытую банку апельсинового джема Панды.

— Майк все больше нервничает из-за того, что ему приходится прятаться. Он уже пригрозил, что прекратит оказывать мне… услуги, до тех пор пока я не соглашусь назначить дату свадьбы. Шантаж. Представляете?

Люси закрыла дверь холодильника.

— Что вам мешает, Бри? На самом деле?

— Просто я так счастлива. — Она покачала ногой и задумалась. — Я знаю, мне нужно преодолеть отвращение к браку, и я справлюсь. Просто пока я еще не готова. — Она соскользнула со стойки. — Вы приедете к нам на свадьбу, ведь правда?

Люси никогда больше не хотела возвращаться сюда.

— Конечно, — сказала она. — А теперь давайте перенесем вещи к вам в дом. И никаких долгих прощаний, договорились?

— Разумеется, никаких.

Но они обе знали, что им будет нелегко сдержать слезы. Так и вышло.

Наконец Панда перестал кашлять, и силы стали к нему возвращаться, но он чувствовал себя так, будто у него не хватало руки или ноги. Его реакция была не такой быстрой, хотя и не замедлилась настолько, чтобы кто-то еще это заметил, но он-то знал правду. Да и стрелял он не так метко, как раньше, а если отправлялся на пробежку, то без причины сбивался с ритма. Он опрокидывал кружки с кофе и без конца ронял ключи от машины.

Он читал интервью Люси в «Вашингтон пост». Ни слова о нем, да и с какой стати? Но ему не понравилось, что ее фотографиями снова пестрили все газеты.

Он нашел у себя несколько седых волос. Более того, у него не шли дела на работе. Актриса, игравшая в фильме женскую роль второго плана, начала флиртовать с ним и принимать отказ явно не собиралась. Она отличалась исключительной красотой, а округлостью форм могла посоперничать с доктором Кристи. Покувыркавшись в постели с новой партнершей, он мог бы стереть воспоминания о последней, но Патрик и думать об этом не хотел. Он сказал ей, что любит другую.

Тем вечером Панда напился впервые за много лет. Он проснулся в панике. Несмотря на все предосторожности, призраки, которых он так долго держал в узде, вернулись. Он позвонил единственному человеку, который, как ему казалось, может помочь.

— Кристи, это я…

Люси нашла квартиру и работу в Бостоне, пока пресс-секретарь Нили отражала атаку журналистов. «Миз Джорик скоро приступает к новой работе и слишком занята для дополнительных интервью». Люси собиралась и дальше оставаться такой же занятой, пока не начнется ее тур, связанный с презентацией первой книги.

В последний вечер дома в Виргинии она сидела с родителями на крытом дворике на участке, где выросла. Нили надела одну из старых толстовок Люси времен колледжа, чтобы согреться, но все равно вид у нее был аристократический. Она потягивала из кружки горячий чай, а медово-каштановые волосы, обычно уложенные в строгую прическу, растрепались на октябрьском ветру.