Черная корона Иссеи - Александр Маслов

Едва Голаф двинулся за ней, над бронзовым саркофагом возникло бледно-желтое свечение. И тут же все почувствовали скольжение какой-то тени. Астра замерла, оглядываясь по сторонам. В зале происходило что-то странное, тревожное, словно приближение могучего врага, невидимого во тьме и от того еще более опасного. Сначала застоявшийся воздух всколыхнули порывы ветра, пробежавшегося вдоль стен, поднявшего пыль по углам. Потом сами собой вспыхнули светильники, висевшие на медных лапах у центрального ряда колонн. Послышались клацающие звуки, будто кто-то тряс мешок с ореховой скорлупой. Они доносились с разных сторон и становились громче.

– Рена Милостивая! – бард схватился крепче за шест, глядя полными ужаса глазами, как в ближнем саркофаге трясутся желтые кости храмового воина, разрывая сгнившее тряпье.

– Уходим отсюда! – крикнула Верда, потянув Леоса за рукав.

– Дай мне Гале! – мэги Пэй, остановила ее, загораживая проход.

– Ты и так сумасшедшая! – воспротивилась госпожа Глейс. – Нужно уходить! Потом решим, как нам быть.

– Гале! – настояла дочь магистра и вспомнила, что два пузырька микстуры храниться в ее сумке. Она сорвала застежку и нащупала стеклянный сосуд. Открыла его, выпила большими глотками, давясь перечной горечью.

– Держи ее, Леос! – попросила Верда, подталкивая музыканта к Астре – та, дрожа всем телом и задыхаясь от вспенившего кровь зелья, упала на колени. Сама мэги Глейс стала между рейнджером и Карридом Рэббом, собрав перед собой узел силы эфира, приготовилась к магической атаке. – Господин Рэбб и вы, милейший господин Брис, старайтесь целить в черепа! Желательно, чтобы они слетали с позвоночника!

– Не учите меня, мэги, – огрызнулся рейнджер, имевший немалый опыт подобных сражений в могильниках ведьм под Анрасом, но сейчас разволновавшийся, может оттого, что воздух вокруг был наполнен тревогой и какой-то невероятной магией, липко тянущейся к самому сердцу. – Отходите сюда, – он грубо оттеснил Верду между двух саркофагов, надеясь вдвоем с Карридом перекрыть узкий проход.

Скелеты одним за другим поднимались из глиняных гробов и заполняли средину зала. Одни сжимали кривые бронзовые мечи, другие небольшие секиры, заостренные с двух сторон. Стук костяных пяток по каменным плитам был похож на удары палочек Смерти, которыми пользовались некроманты в отвратительных ритуалах Маро.

– Это похуже явления Керлока, – прошептал Леос, прижимая к себе Астру. – Клянусь, в тысячу тысяч раз хуже! Пожалуйста, вставай! – он попытался поставить ее на ноги.

– Не дрейф, сладкоголосый, – Астра оперлась на крышку саркофага и приподнялась. Сознание возвращалось к ней, магический жар растекался по венам, обжигая лицо и грудь. В тело будто вселился огненный демон, неутомимый, полный нечеловеческих сил, жаждущий борьбы.

– …фая-спелл! – призвала мэги Пэй, вскочив на ноги и пуская сдвоенный фаерболл в приблизившихся скелетов.

Голаф Брис даже не успел взмахнуть мечом – сразу три храмовых воина, объятых пламенем, отнесло к основанию колонны.

– Авро-канья-фая-спелл! – повторила Астра, целя в скопление костяных существ.

– Их этим не проймешь, – обернувшись, сказала Верда. – Только зря тратишь силы.

В подтверждение ее слов, воины, сбитые фаерболлами, снова поднялись и двинулись к проходу, который защищали Голаф и Каррид Рэбб. Там уже зазвенел металл. Анрасец с трудом отбивал удары двух мертвых служителей Сатха, атаковавших секирами. Голаф, вскидывая Синий Зигзаг, успел обезглавить троих, но чудесным образом черепа вернулись на их рассеченные позвонки, и в пустых глазницах сверкнули рубиновые искры воли Маро. Увидев это, франкиец выругался и стал рубить с такой силой, что кости брызгали желтой трухлявой крошкой. Скелеты падали, громыхая, на пол, снова вставали, спеша занять место в мертвом строю.

– Что же это происходит?! – ревел Каррид Рэбб, дико вращая двумя короткими мечами. – Они не желают отправляться в могилу! Я только срубил одного – он снова скрипит костями! О, Балд! Балд-отец! – он задыхался от ярости, плевался грязным потом, струившимся ручьями по лицу.

Помогая другу, Леос запрыгнул на крышку саркофага и попытался оттуда отбивать атаки шестом. Мэги Верда, защищая его и анрасца, выбросила щит льда, и он несколько минут сдерживал натиск непобедимых стражей гробницы. Астра старательно содействовала Голафу Брису, чередуя удары фаерболлов и ледяных конусов, которые ненадолго лишали движения воинов Сатха, давая рейнджеру перевести дух. Но силы мэги кончались, несмотря на действие микстуры Гале. Так же она чувствовала, что вымотался франкиец: выпады его меча становились неточны, не так стремительны, как некоторое время назад.

«Рена! – прошептала мэги Пэй, пуская невысокую стену огня поперек прохода, чтобы остановить часть наседавших стражей гробницы. – Они истинно бессмертны, и мы не можем сделать ничего! Мы все умрем здесь, разорванные холодными костяными пальцами!».

Потянувшись к сумке, где лежал еще один пузырек микстуры, которая скорее могла убить ее, чем дать еще немного магической силы, Астра смотрела на раскрошенные кости. Неведомым волшебством они снова и снова соединялись и вставали в обличии проклятых воинов Сатха. Отдернув руку от замка сумки, дочь магистра попыталась определить нити чьей черной воли творят такое непостижимое волшебство. От чего-то вспомнила подземелье Керлока, его колечко с топазом, водившее Удачу по кругу и помогавшее мэги столько раз. Вспомнив, Астра повернула подарок эклектика на пальце и внезапно, чуть не вскрикнув от догадки, почувствовала долгую вибрирующую волну магии, которая исходила от бронзового саркофага жреца.

– Шетов выродок! – выдохнула мэги Пэй, найдя взглядом желтое свечение, мигавшее за дальней колонной у выхода. – Госпожа Глейс, – хрипло окликнула она Верду, – какие там у тебя свитки? Ведь был же «Солнечный Меч»?

– И что с того? Успокоить душу одного из них? – Верда с презрением кивнула на храмовых воинов, столпившихся в узком проходе. – Я попробую «Светлую Птицу». Она задержит их, и, может быть, нам удастся уйти.

– Нет, Глейс! Быстро достань «Солнечный Меч» и иди сюда! – Астра запрыгнула на соседний саркофаг, с него перепрыгнула на другой и увидела прятавшееся за дальней колонной существо, бывшее когда-то старшим жрецом Сатха. Они несколько мгновений с ненавистью смотрели друг на друга. От блеска неживых, похожих на мутные капли яда глаз на сморщенном лице, дочь Варольда испытала какой-то гипнотический страх, словно все это происходило во сне, а она была бессильна, беззащитна и неподвижна. Мэги едва устояла на ногах, судорожно сдавив пальцами зеленоватый камешек на шнурке – амулет, брошенный служителем Иссеи. Это будто помогло. Ощущение реальности вернулась с частыми ударами сердца, и она услышала голос рейнджера.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});