Оружие забвения. Антология немецкой фантастики - Кларк Дарлтон

Защитник: Вас занимают знания или развлечения, удовольствия?

Ал: Я не понимаю. Занимаясь наукой, мы развлекаемся и получаем удовольствие.

Защитник: Есть у вас специалисты? Я имею в виду, такие, которых объединяют особые познания в определенной области?

Ал: Почему же, у некоторых есть свои особые интересы.

Защитник: Каковы твои особые интересы?

Ал: М-м… ничего выдающегося. Стереопение. Старинные истории о Диком Западе. А в науке — эволюция животных. Дарвин и все такое.

Защитник: Есть ли особые интересы у твоего друга Рене?

Ал: Насколько мне известно, «оживающие» скульптуры; физические и химические игры-загадки.

Защитник: А теперь о твоем пребывании на планете. Почему вы захватили так мало вспомогательных средств?

Ал: Таковы правила игры. Тогда ни у кого не будет преимущества перед другим. Применять инструмент, с помощью которого можно изменить что-то на чуждой планете, нам запрещено.

Защитник: Тогда объясни, что произошло, когда вы решили пройти по мосту в центр города?

Обвинитель: Заявляю протест! Детали событий, происходивших вне стен города, недоказуемы и поэтому не могут повлиять на ход судебного расследования. Я указываю на это, чтобы упростить и ускорить судопроизводство.

Защитник: Нападение, совершенное на группу, к которой принадлежали обвиняемые, доказывает, что, когда они сами впоследствии напали на первую группу, речь шла о справедливой ответной мере, и тем самым выводы прокурора о том, будто обвиняемые отличаются подчеркнуто негативными качествами даже среди себе подобных, неправомерны.

Председательствующий: Есть ли другие свидетели этих событий, кроме обвиняемых?

Защитник: Нет.

Председательствующий: Тогда протест прокурора принимается.

Защитник: Когда в день происшествия все пятеро оставшихся в живых встретились на смотровой башне, произошла перегруппировка. Можешь ли ты назвать причину?

Ал: Рене и я не хотели больше принимать участия…

Защитник: Отказались ли вы тем самым от возможности, все-таки выиграть вашу игру?

Ал: Да.

Защитник: Почему? У вас появилась другая цель?

Ал: Да. Мы установили, что обитатели этой планеты должны были быть очень похожи на нашу собственную расу. И нам очень захотелось узнать, какова их судьба.

Защитник: Думали вы при этом о чем-то недобром, что могло бы повредить этим людям?

Ал: Нет.

Защитник: А можно ли, напротив, предположить, что выстрел, задуманный Джеком и Хейко, поставил крест на вашем желании?

Ал: Да. Поэтому мы и возражали.

Защитник: Почему вы не действовали активнее?

Ал: Дон и Джек открыли эту планету — она, так сказать, им принадлежала. И кроме того… наше желание действительно было несколько необычным… Против нас были бы все… И дома — тоже.

Защитник: Нельзя ли суммировать сказанное следующим образом: общепринятые традиции и чувство дружбы оказались для вас превыше собственных интересов?

Ал: Да.

Защитник: Благодарю. У меня все.

Председательствующий: Слово имеет прокурор.

Обвинитель: Обвиняемый Рене Хонте-Окомура, имеешь ли ты что-либо заявить по поводу обстоятельств дела, изложенных в обвинительном акте и выяснившихся в результате допроса обвиняемого Александра Беера-Веддингтона? Что-либо уточнить или добавить?

Рене: Ничего недозволенного мы не совершили.

Обвинитель: Верно ли то, что сообщил твой друг Ал?

Рене: Да.

Обвинитель: Присутствовал ли ты при пуске ракеты?

Рене: Да.

Обвинитель: Пытался ли ты чем-то помешать?

Рене: Да. Ведь это не имело смысла. Мы стояли слишком близко. Я говорил Джеку.

Обвинитель: Это было единственной причиной для вмешательства?

Рене: В каком смысле?

Обвинитель: А ты не допускал мысли, что в результате взрыва могут быть ранены или убиты живые существа, находившиеся на подземных этажах?

Рене: Нет.

Обвинитель: Благодарю!

Председательствующий: Слово имеет защитник.

Защитник: Ты увлекался на родине физическими и химическими играми-загадками. Что это такое?

Рене: Есть некоторые интересные проблемы… Вызвать, например, новые световые явления или произвести неизвестные химические материалы. И задача ставится не перед автоматом, ты просчитываешь ее сам.

Защитник: Ты эксперт по химическим и физическим вопросам?

Рене: Кое-что мне известно.

Защитник: Знаешь ли ты столько, чтобы судить, трудно или легко преодолеть то или иное техническое препятствие?

Рене: Да.

Защитник: Сталкивались ли вы с трудностями при попытке войти в город?

Рене: Пожалуй что нет.

Защитник: Из-за того, что, кроме лестницы, у вас не было других вспомогательных средств, вы быстро проникли в город или нет?

Рене: Довольно быстро.

Защитник: А теперь об оружии. Было ли трудно завладеть им?

Рене: Нет, вовсе нет. Оружие в крепостном помещении у моста висело на виду. Как было с ракетной установкой, я не знаю, но Джек, Дон и Хейко довольно быстро разыскали ее.

Защитник: Трудно было обращаться с оружием?

Рене: Да нет же, наоборот, легче легкого.

Защитник: Это только по-твоему так, поскольку ты слегка разбираешься в технике? Или по мнению твоих товарищей тоже?

Рене: Они тоже сразу разобрались с оружием. А запустить ракету даже легче, чем стрелять из старых гранатометов.

Защитник: Спасибо. Это все.

Председательствующий: Переходим к опросу свидетелей обвинения. Слово имеет обвинитель.

Обвинитель: Обстоятельства дела, изложенные в обвинительном акте, очевидны благодаря записям Регистратора. Поэтому необходимость в вызове свидетелей отпадает.

Председательствующий: Слово имеет защита.

Защитник: Мне хотелось бы вернуться к фактам, которые до сих пор либо не связывались с обстоятельствами дела, либо оставались в тени. Они зарегистрированы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});