Сто баксов на похороны - Борис Бабкин

– Нет! – раздался громкий женский крик.

– Дядя! – отчаянно закричал мальчишеский голос. Послышался звон разбитого стекла. Рубин вышел из квартиры и стал быстро спускаться по лестнице.

– Опять Кешка Тайку гоняет, – кивнул на стену читавший газету пожилой мужчина.

– Сын ихний, – вздохнув, проговорила седая женщина, гладившая белье, – видать, в отца пойдет. А ведь как в школе учился! Но бросил после девятого класса.

– Кто с ним был? – спросил Рубин сидевшего сзади прыщавого парня.

– Чиж. Он и повез туда парней. С Катюхой там мужик был какой-то, с пушкой. Он чуть Чижу пулю не засадил. Не знаю, что там у них за разговор вышел, но…

– Значит, Катька не просто так начала воду мутить, – сказал Рубин. – Где Чиж живет?

– Вы это, – буркнул прыщавый, – меня бы высадили. А то засечет кто-нибудь, и все. А…

– Не бойся ты! – раздраженно бросил Рубин. – Где Чиж живет?

Раздался вызов сотового телефона.

Рубин поднес к уху трубку.

– Сваливать надо, – услышал он торопливый голос. – Амбар одного нашего уломал. Шею ему свернул. Второму, похоже, из яиц яичницу сделал. Пацаненок его в окно выпрыгнул.

– Шакалы позорные! – заорал Рубин. – Справиться не могли! Уходите! Если труп из наших, то хрен с ним, оставляйте! Подумают, разборка лагерная.

Отключив телефон, выматерился.

– Куда? – притормаживая, спросил водитель.

– Ну? – обернувшись, Рубин ожег взглядом прыщавого. – Где Чиж живет?

– Где она? – спросил по телефону Зубов.

– Как ты ушел, – ответила Нина, – она сразу же…

– Будет звонить, – приглушенно перебил ее он, – скажите, что я на два дня в Киров уехал. Поняла?

– Конечно.

– Да сидите как мыши и никуда не высовывайтесь. Если продуктов нет, то пусть Леха сходит, наберет дня на три-четыре. Ясно?

– А что, милиция…

– Не высовывайтесь! – Зубов бросил трубку.

– Чего он сказал? – спросил Алексей. Увидев Нинино побледневшее лицо, подскочил. – Ты что? Что…

– Сказал, чтоб я никуда не ходила, – порывисто вздохнув, ответила она. – Наверное, милиция меня ищет. Какая же я дура! – стукнула она кулаком по столу. – Зачем того мужика привела? Меня там кто-то видел и приметы дал. Дура набитая!

– Успокойся, – вздохнул Алексей. – Все будет нормально. Посидим несколько дней и сразу из Москвы, на ход. За эти дни решим, куда ехать. Не волнуйся.

– Тебе хорошо говорить! – воскликнула она. – А мне…

– А думаешь, меня с той бабой не видели?! Там народ на остановке стоял. Зубу плевать на это, его все равно ищут. А он, сволочь, и нас по делу прихватил. Гад!

– Тише ты, – испуганно остановила его Нина. – Соседи услышат. Он велел тебе сходить в магазин и купить все, что нам надо, дня на четыре. Так что иди. Я сейчас скажу, что купить. – Она пошла на кухню. Леха пошел следом. Открыв ящик стола, достал самодельный нож для резки мяса с тонким острым лезвием. Обернув лезвие тряпкой, сунул за пояс джинсов.

– Ты что? – испугалась она.

– Если будут брать за убийство, – буркнул он, – я кому-нибудь пузо вспорю и себя кончу. Насчет кого-то, может, и не получится, но себя точно зарежу. В тюрьму не пойду. С меня тех лет, которые отсидел, хватит. Тем более сейчас там как вши мрут. А дают по двадцать и пожизненное. Нет, в тюрьму не пойду.

Нина опустилась на стул и, положив руки на стол, горько заплакала. Алексей растерялся. Ранее никогда не видел, как она плачет.

– Ты чего? – подойдя, положил ей руки на плечи. – Перестань. Слышь, Нинок, все будет…

– А я поверила, что у нас все будет хорошо, – всхлипнула она. – Все я виновата, денег захотела, дура.

– Перестань, – вздохнул Алексей. – Все будет нормально. Дня через три уедем. Вот как Пашка заявится, спросим все и, может, сразу рванем.

* * *

– У меня отдыха три дня, – улыбаясь, сказал Зубов Любе. – Можно я у вас…

– Зачем ты спрашиваешь? Конечно. Правда, Настя? – Она взглянула на дочь.

– Конечно, – сказала Настя.

– Я ключ от гаража забыл оставить, – смущенно улыбнулся Зуб. – Вот и поставил машину туда. Ничего?

– Мне гараж папа купил, – сказала Люба. – Я мечтала о машине. Даже права получила. А сейчас какая машина! – Она махнула рукой.

– Откуда ты Таньку знаешь? – неожиданно спросил он.

– Мы с детства знакомы, – ответила она, вытаскивая продукты из сумки. – Потом она замуж за какого-то дипломата вышла. Он часто за границей бывает. Но сейчас, кажется, он с мафией связался. Его друг мне сказал. Меня с ним Танька все сосватать хотела. Да вот дочь против была, – улыбаясь, поглядела она на Настю. – Но отношения нормальные. Когда встречаемся случайно, разговариваем. Вот он мне и сказал, что Артур, муж Татьяны, не работает в Министерстве иностранных дел уже около двух лет, но за границу ездит постоянно. Вот я и подумала, что он с мафией нашей связался. У Таньки телохранитель есть. Здоровый такой, молчаливый. Карл. Он откуда-то из Прибалтики.

– Дядя Карл дерется классно, – неожиданно добавила Настя. – Мы раз с тетей Таней в магазин ходили. Там к нам двое пьяных пристали. Он им как треснет! – Она махнула рукой. – И ногой. Как Чак Норрис.

– Где я буду спать? – спросил Зубов.

Настя весело фыркнула.

– Настя, – покраснела Люба, – ты что?

– Просто так. – Улыбаясь, девочка вышла из кухни.

– Умная девочка, – улыбнулся Зуб.

– Но сейчас не то время! – раздраженно говорил молодой подтянутый мужчина в строгом костюме. – Это раньше я мог возить что угодно. Мой багаж не досматривался. А сейчас…

– Они что-нибудь придумают, – рассматривая ногти, проговорила Татьяна. – И в твоих интересах, Артур, дать согласие. Иначе ты потеряешь все. Понимаешь?

– Я все прекрасно понимаю. Думаешь, я не знаю, что ты спишь с…

– Артур! – гневно воскликнула она. – Думай, что говоришь! Я живу с тобой! А тебя почти по полгода не бывает дома. Я сколько раз просила взять меня с собой. А ты…

– Сначала я действительно не мог, потому что дипкурьерам не положено брать с собой супруг. Мы в посольстве той страны, куда едем, бываем день-два. А сейчас, – он развел руками, – извини, милая. Ты сама выбрала для меня работу. Точнее, меня заставили с твоей помощью.

– Зато сейчас ты зарабатываешь столько, – взяв пилку, Татьяна стала подтачивать ноготь на мизинце, – что ранее тебе и не снилось.

– Но зато я спал спокойно. И всегда был рад русским таможенникам. Потому что приезжал на родину, для блага которой работал. Сейчас же чувствую себя преступником.

Она рассмеялась.

– Я поеду в какой-нибудь ресторанишко, – выходя, заявил он. – И напьюсь.

– Не забудь, – напомнила она, – мы приглашены на день рождения к Ласточкину.

– Милый, – входя в кабинет, улыбнулась Нина Петровна, – как ты находишь? – Она повернулась кругом.

– Ты обворожительна, – восхищенно проговорил Михайлов. – Платье великолепное. Ты его купила?

– Подарок Яшеньки, – гордо сказала она. Ее стройное тело облегало светло-зеленое платье с глубоким декольте.

– Отлично. Но позволю спросить: куда вы, мадам, собрались?

– Ты забыл?

– Что?

– Мы приглашены к Ласточкину, там отмечаются две знаменательные даты – открытие нового салона, будет много представителей домов моды из Европы, и день рождения Льва Яковлевича.

– Ах да! А не пойти мы, конечно, не можем?

– Костя, – Нина Петровна с упреком посмотрела на мужа, – мы же обещали.

– Конечно, идем, – кивнул Михайлов. – Сколько у меня времени? Понимаешь, у меня чрезвычайно важный телефонный разговор. И мне бы не хотелось нарушать праздничную атмосферу. Ведь гости не поймут этого. По-моему, нам лучше немного задержаться. А еще лучше, если ты поедешь туда с Яшей и…

– Сын не желает, – вздохнула Нина, – потому что не будет молодежи.

– В котором часу мы должны там быть? – спросил он.

– Понятно, – кивнул Бульдог. – Это точно? – спросил он Шарика.

– Абсолютно, – кивнул тот. – Я сам присутствовал при двух разговорах с Саидом. Они вроде бы обо всем договорились. Но казах решил подстраховаться и обратился к Альберту. И тот, видно, сделал более выгодное предложение. Ну а финиш этой договоренности ты знаешь.

– А почему ты так легко продаешь Кость? – усмехнулся Бульдог.

– Я чувствую, что стал ему не нужен и меня вот-вот выбросят. А именно благодаря Кости я привык жить, ни в чем себе не отказывая. Поэтому деньги для меня сейчас основной критерий.

– Ясно. Но если, как ты говоришь, Кость тебе уже не доверяет, то за что я буду тебе платить? За те сведения, которые ты сообщаешь? Так все это уже…

– Я сказал о возможности моей отставки, – поправил его Шарик, – а не о том, что он потерял ко мне доверие. Сейчас я должен быть в Прибалтике. Михайлов там хочет приобрести акции какого-то заводика. Так, мелочь. Но это выход на Финляндию и дальше…

– Меня это не интересует, – перебил Бульдог. – Я хочу покончить с ним здесь. Мне плевать на все его планы, потому как у меня свой план. Многие думают, что это из-за смерти Альберта, и это меня устраивает. Потому что Альбина поможет мне. А причина у меня другая. Что конкретно ты знаешь о золоте? – Он пристально посмотрел на Шарика. – Каковы его планы?