Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Впервые маркиза осознала всю тяжесть своего преступления, ибо прочла приговор в глазах единственного мужчины, которого любила. В полном отчаянии она бросилась на колени перед шевалье и попыталась поймать его руку.
– Не осуждай меня, не выслушав, Робер! Вспомни, что я тебя люблю… и что ты тоже любил меня!
– На вашем месте, – процедил Брюслар, – я бы не стал напоминать о своей любви. Мне стыдно, что я внушил вам такую страсть. Что до меня… нет, мадам, я никогда, слава богу, не любил вас! Прочь с дороги!
Грубо оттолкнув с мольбой простертые к нему руки, он начал спускаться по лестнице, но на последней ступеньке остановился.
– Не забудьте: вы должны уехать не позднее завтрашнего утра! И считайте, что вы дешево отделались!
Через мгновение он исчез. Дверь с треском захлопнулась, и этот звук разнесся по дому, в котором остались только окровавленный труп и распростертая на полу женщина, напоминавшая надгробное изваяние…
На рассвете следующего дня Шарлотта де Вобадон навсегда покинула Кан. Она попыталась найти убежище в Париже, поскольку в большом городе было проще скрыть позорную тайну. Сняв небольшой домик в Бельвиле, она присвоила себе славное имя дяди, адмирала де Турвиля, в надежде, что все забудут о Вобадон. Однако секрет женщины в красной шали был в скором времени раскрыт, и вокруг Шарлотты образовалась пустота. Из ее двух сыновей младший умер в Кане несколько лет спустя, а старший доблестно служил Наполеону: он был капитаном драгунского полка Императорской гвардии и кавалером ордена Почетного легиона. Но Теодор де Вобадон ни разу не переступил порога парижского дома своей матери…
В одно зимнее утро 1848 года Шарлотту де Вобадон обнаружили мертвой в комнате, буквально заросшей грязью. Но мертвое лицо было нарумянено, как у деревянной куклы, и ни единого седого волоса не было в густых рыжих волосах. Она лежала с широко раскрытыми глазами, судорожно прижимая к груди наполовину истлевшую шаль из красного кашемира…
Императрица и чужеземные дьяволы
(Цы Си)
(1852 год)
– Сегодня ко мне прислал сватов твой двоюродный брат Жон Люй, – сказал Муянга племяннице. – Он хочет взять тебя в свой дом в качестве первой жены. Что мне ответить Жон Люю?
Обратившись с таким вопросом к будущей невесте, Муянга, бывший знаменосец императора, принадлежавший к древнему и благородному маньчжурскому роду, нарушил китайские обычаи, согласно которым девушку выдавали замуж, не спрашивая ее согласия. Однако у маньчжуров дело обстояло иначе, а старику очень хотелось увидеть улыбку на губах Е Хо Нала. Но эта семнадцатилетняя девушка уже давно научилась не показывать свои истинные чувства, поэтому она лишь низко склонилась перед дядей, спрятав ладони в рукавах синего шелкового платья, и прошептала:
– Твои желания станут моими, высокочтимый! Если ты хочешь отдать меня в дом Жон Люя, я безропотно подчинюсь твоей воле.
Муянга удовлетворенно вздохнул и протянул руку за янтарной трубкой, лежавшей возле него на серебряном блюде. Непроницаемое лицо Е Хо Нала внушало ему опасения: она могла и отказаться, ведь это такая странная девушка! Его племянница была слишком умна и чересчур упряма – любой разумный человек постарался бы побыстрее спровадить подобную девушку из своего дома, невзирая на ее поразительную красоту. Бывший знаменосец императора очень ценил спокойную жизнь и ничуть не возражал, чтобы Е Хо Нала попала в руки молодого и сильного мужа, который сумеет внушить ей должные понятия. Он широко улыбнулся, показав все свои зубы – точнее, те, что у него остались, а было их уже совсем немного.
– Ты славная девушка, Е Хо Нала… Завтра я пошлю сказать Жон Люю, что согласен, а потом обратимся к астрологам, чтобы узнать, какой день наиболее благоприятен для свадьбы. Теперь ступай к себе.
Е Хо Нала удалилась быстрым и легким шагом, почти скользя по выщербленным плитам старого дома, ибо ноги ее никогда не ведали пытки перетяжками – маньчжурских девушек не подвергали этому варварскому китайскому обычаю. Она направилась на кухню, где хлопотала дряхлая служанка – единственная в доме. Муянга принадлежал к знатному роду, но богатства не нажил, и обосноваться ему пришлось на аллее Прудов – в одном из самых бедных кварталов Пекина.
Прелестное личико Е Хо Нала оставалось по-прежнему бесстрастным, но сердце ее пело от радости. Она уже давно любила Жон Люя и много-много лун ждала этого дня, когда он попросит дядю отдать ее ему. Как она трепетала и боялась, что любовь другой женщины отнимет у нее этого красивого офицера Императорской гвардии!
Вскоре она покинет эту жалкую лачугу и переселится в небольшой, но очень изящный домик Жон Люя, расположенный прямо у стен Запретного Города.[4] У нее будет по меньшей мере две служанки, а главное – она станет женой самого красивого мужчины во всем Пекине! Несомненно, этот апрельский день 1852 года следовало отметить белым камешком…
Снимая кожуру с громадной тыквы, предназначенной для супа, Е Хо Нала вдруг принялась мурлыкать себе под нос песенку. Старая служанка, занятая чисткой котла, рассмеялась.
– Твое сердце веселится, молодая госпожа. Значит, скоро будет твоя свадьба.
– Откуда ты знаешь?
– Старухам многое известно. А любовь видно издалека.
Е Хо Нала ничего не ответила, но на губах ее заиграла улыбка.
Внезапно снаружи, с маленького двора перед входной дверью, послышался глухой звук гонга. Старуха, бросив котел, поспешила на зов, подгоняемая не столько долгом, сколько любопытством.
– Недолго пришлось Муянге отдыхать после обеда, – пробормотала она сквозь зубы.
Вернувшись через несколько минут на кухню, старуха уже не смеялась. Бросив на Е Хо Нала быстрый взгляд из-под своих морщинистых век, она произнесла дрожащим голосом:
– Молодая госпожа, в дом наш приходил евнух из дворца с распоряжением от Сына Неба. Кажется, нашему императору пришла пора выбрать себе супругу и наложниц… Приказ этот относится и к тебе тоже. Завтра ты должна пойти в Запретный Город и дожидаться там, пока тебя вместе с другими знатными маньчжурскими девушками не представят нашему владыке.
Е Хо Нала замерла с ножом в одной руке и с наполовину очищенной тыквой в другой. На ее гладком лице, как всегда, не отразилось ничего, но сердце бешено забилось от внезапно подступившей тревоги. Думая только о своей любви к Жон Люю, она совсем забыла о молодом императоре и об этом древнем обычае выбирать жену из какого-нибудь знатного маньчжурского рода. И вот ее приглашают в императорский дворец! Она знала, что Муянга держит сейчас в своих высохших руках свиток с желтой печатью – императорский приказ, которого нельзя ослушаться под страхом смерти.
- Сделка с дьяволом - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Кинжал и яд - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Фаворитка императора - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Марианна и неизвестный из Тосканы - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Ожерелье для дьявола - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Флорентийка - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Коллекция Кледермана - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Жажда возмездия - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Рено, или Проклятие - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы
- Голубая звезда - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы