Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гран-при проходят без перерыва на заливку льда, там же всего по шесть участников. Поэтому сразу переходят к разминке перед произвольной программой. Напряжение нечеловеческое. Я сейчас все это вспоминаю, но уже не хочу дальше углубляться, потому что боюсь, что я с сердечным приступом упаду со стула. У меня сразу начинает болеть голова, как только я рассказываю про это соревнование. Опять на разминке «мимо сада городского», ни одного прыжка — традиционный его номер. Подъезжает ко мне: «Что вы посоветуете как тренер?» Я не могу сказать, что бы я ему посоветовала как тренер, но куда ему надо пойти, на языке у меня вертелось.
Но все же что-то я ему «как тренер посоветовала», он быстро отъехал от борта. В произвольной программе у него вдруг случился последний стартовый номер, и у меня появилась возможность понаблюдать за другими. Я редко хожу в зал, обычно смотрю соревнования по монитору. В последний момент думаю, можно снять у Илюши четверной прыжок, потому что заметила, как у Стойко бегают глаза. Слышу по аплодисментам, что канадец не прыгнул четверной. Говорю: «Илюша, есть варианты. Как ты себя чувствуешь? Может, программу облегчить?» Он: «Нет, буду прыгать, не волнуйтесь, сделаю». — «Я не волнуюсь, но сейчас нужен чистый прокат, только чистый прокат». Он: «Сделаем». Выходит и идеально прыгает четверной. Он здорово напугал меня на разминке, я все никак к его «забаве» не могла привыкнуть. В принципе, это, конечно, нехватка профессионализма.
Кулик первый, он обыграл Стойко, чемпиона мира. Меня все поздравляют, но со стороны соотечественников и граждан, коллег по команде, наблюдается легкое замешательство. Произошла великая победа, ее результат — зашатался непоколебимый Стойко. Я потом прочла, что писали у нас в прессе о турнире, с тех пор родные газеты не читаю. В основном утверждали, что Кулик выиграл лишь потому, что Стойко упал, а Плющенко чего-то не сделал… Как объяснить, что Кулик выиграл потому, что победил, а не потому, что Стойко упал. Мало того что он выиграл, он опроверг мнение о непобедимости Стойко. Кулик стал первым у семи или девяти судей из десяти. Это называется «в одни ворота». И Грищук с Платовым победили, я была вся в цветах.
В этот вечер многие специалисты поверили в то, что Илюше по силам золото на Играх. Этот тур Гран-при — последнее соревнование перед Нагано, где пересеклись все лидеры. Теперь у одних чемпионат Европы, у других — Америки, Канады, теперь они вновь сойдутся только на олимпийском льду. В разном настроении фигуристы разъехались из Парижа. Элдридж, который гонялся там за четверным, но ни разу его не сделал, а падал, падал и падал. Ягудин, который тоже упал. И наконец, Стойко — дело же не в том, сделал ты прыжок или не сделал, дело в другом: вырос соперник, который может тебя победить, от этого рождается страх и появляется неуверенность. Но об этом не написал никто.
Перед отъездом — показательные выступления. Он на них вытворял, мягко выражаясь, ерунду. А я хотела, чтобы он всегда выступал блистательно. Поэтому, может быть, он потом и сказал мне: «Вы давили на меня».
Вернулись в Москву, я предлагаю: «Отдыхай три дня». — «Нет, три дня много». Начал волноваться, впереди чемпионат Европы. Я ему: «Еще лучше, если пять дней отдохнешь». — «Нет, я завтра позвоню. Вам что, лень пойти на тренировку?» — «Мне не лень, я могу сейчас, прямо с чемоданами на каток прибыть». Не послушался, не отдохнул как следует. Пошел на какое-то интервью, поздно лег спать, а на тренировку подниматься рано. Начал работать, все шло нормально, вдруг заболела спина. Она, конечно, заболела не «вдруг», а потому что он неслух по своей природе, потому что хотел больше, чем я ему давала, прыжков. А когда полагалось прыгать больше, хотел меньше. Любил сделать наоборот, хотя не терпел и моего отсутствия на тренировках. Я ему говорю: «Раз заболела спина, то надо отдыхать». Нужны уколы, вольтарен и как минимум пять дней отдыха. Но тут он заявляет: «У нас в семье таблетки не пьют и уколы не делают», — с этим уже тяжело бороться. Я к врачу сборной, твержу, что нужно массированно браться за спину Кулика, а он мне в ответ: подождем, потому что Илюша его уговаривает не давать ему лекарства. Я понимаю, что сами по себе боли в спине не пройдут, а с каждым новым днем только усилятся. Короче говоря, принимаем и таблетки, делаем и уколы, только потеряв неделю. Устраиваю его в институт нейрохирургии. Там Илюша соглашается на уколы только потому, что выхода нет.
Я принимаю решение пропустить первенство Европы. Все «друзья» в один голос: «Испугалась». Чего же мне бояться, когда он первый? Похоже, и на европейском первенстве собирались устроить внутреннее соревнование. Я уезжаю с Платовым и Гришук на чемпионат Европы, звоню ему оттуда по восемь раз в день: как? что? Спина лучше, но не настолько, чтобы можно было говорить о полноценном катании. Леня Райцин с ним, Володя Ульянов с ним. Раз в день тренируется. Вот какая хитрая, говорят у меня за такой же больной, но уже моей спиной, не привезла ученика, чтобы борьбы избежать. Какая борьба? Я думаю только об Олимпийских играх, а они бог знает о чем. Звоню ему с чемпионата Европы: «Собирай чемодан и завтра вылетай в Америку, а там сразу иди к врачу, который лечил тебе ногу». Мы собирались тренироваться в Москве, все же от нас к Японии, где Олимпиада, ближе, чем лететь туда с Восточного побережья США. Но я подумала: к нам все время будут ходить на тренировки: смотреть, дергать, мешать. Будут интриговать, будут давить.
В клинику к американскому врачу все же я его привезла. И тут самая искренняя благодарность президенту НОК России Виталию Георгиевичу Смирнову и Валентину Николаевичу Писееву, приславших мне в Америку массажистку Тамару Гвоздецкую. Высочайшего класса профессионал, фантастические руки, мертвого может оживить. Итак, у него теперь американская клиника плюс Тамара. Через неделю боли в спине пропадают. Какое счастье, не болит!
Кто скажет, когда ехать на Олимпийские игры в Японию из Америки? Где найти человека, знающего, как лучше перенести акклиматизацию, не потеряв формы? У тренера эти ощущения построены на интуиции. Десятки раз я привозила своих учеников через часовые пояса вовремя только по внутреннему чутью. Я предполагала, что мы с Ильей приедем впритык к олимпийскому старту, но за две недели вижу: он излечился от травмы, все элементы восстановил — нужно срочно его везти в Японию, чтобы он полностью акклиматизировался. А я прилечу через два дня с Пашей и Женей, и мы начнем с ним тренировку.
Не хочет ехать. Тяжелый мальчик, тяжелый. «А зачем? Ну объясните». Объясняю, объясняю. Не только я ему объясняю, но и Маша. Наконец меняем билет. Мне же все ученики верили, никто во мне не сомневается, кроме него. Илюша, ты подумал? Подумал. Решил, что едет. Я его провожаю: «Илюша, сумку сам не неси, тяжелое не поднимай. Приедешь, как следует выспишься. Выйдешь на тренировку — только лед попробуй, как раз и я приеду». Я прилетела, встретил он меня в хорошем настроении. Но очень уж их много в Олимпийской деревне на одной жилплощади собралось. Крошечная квартирка, у всех ребят разное расписание, спать нормально невозможно. Мы его днем забирали к себе, он спал у нас в комнате. А жила я с Тамарой Гвоздецкой, Наташей Павловой и Жанной Громовой.
- Фридрих Ницше в зеркале его творчества - Лу Андреас-Саломе - Биографии и Мемуары
- Николай Георгиевич Гавриленко - Лора Сотник - Биографии и Мемуары
- Праздник, который всегда со мной - Лев Россошик - Биографии и Мемуары
- Власть Путина. Зачем Европе Россия? - Хуберт Зайпель - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература / Политика / Публицистика
- Автомат Калашникова. Символ России - Елизавета Бута - Биографии и Мемуары
- Слушая животных. История ветеринара, который продал Астон Мартин, чтобы спасать жизни - Ноэль Фицпатрик - Биографии и Мемуары / Ветеринария / Зоология
- Великие американцы. 100 выдающихся историй и судеб - Андрей Гусаров - Биографии и Мемуары
- Зеркало моей души.Том 1.Хорошо в стране советской жить... - Николай Левашов - Биографии и Мемуары
- Братья Старостины - Борис Духон - Биографии и Мемуары
- НА КАКОМ-ТО ДАЛЁКОМ ПЛЯЖЕ (Жизнь и эпоха Брайана Ино) - Дэвид Шеппард - Биографии и Мемуары