Кукла (СИ) - "Shirinlove"

Утро следующего дня…

— Мам, доброе утро. Я принёс тебе завтрак. — Ставлю на стол кофе с булочкой. — Это всё что я смог найти в больничном буфете.

— Спасибо сынок. Этого вполне будет достаточно. Сейчас все равно должна уже подойти Самира и подменить меня пока я съезжу домой для того, чтобы переодеться, да и вообще нужно посмотреть, как обстоят дела дома.

— Мам может тебе стоит сегодня в больницу больше не возвращаться? — С горечью в голосе спросил я, видя, как мама очередную ночь сидит у кровати Карима держа его за руку.

За эти две недели что Карим находится в больнице мама очень сильно постарела. Хотя сейчас так можно сказать и про всех нас.

— Нет сынок я вернусь. Я нужна своему сыну сейчас. Ты знаешь этой ночью что-то произошло с ним.

— В смысле? Что случилось? Почему ты мне не позвонила? — Тараторил я свои вопросы перепуганным голосом.

— Успокойся сынок, ты лучше присядь, — указывает рукой мне мама в сторону диванчика, расположенного неподалёку от кровати Карима. — Ничего страшного не произошло, — продолжает мама, — просто у Карима вдруг ни с того ни всего поднялось давление, и он как мне показалось пошевелил пальцами рук и ног. И знаешь для меня это уже маленькое чудо, хотя врачи убеждали меня что для его состояния это вполне нормальное явление. Но я мать, и я чувствую, что мой сын борется за свою жизнь. И пока идёт эта борьба я обязана быть рядом с ним.

— Я понимаю мама, и ты права. Мы все должны быть рядом с ним.

— И я благодарна Самире что несмотря на их последний разговор с Каримом она не бросила его, а находится рядом с ним.

— Мам, ну не плачь, — подошёл я к ней и приобнял ее, — все будет хорошо. А я сейчас был у отца.

— Как он?

— Уже лучше идёт на поправку. Когда я к нему заходил он собирался на физиотерапию, а после у него по плану будет лечебная физкультура.

— Он спрашивал про Карима? — Вытирая слёзы интересуется мама.

— Да. Я сказал, что он уехал, решил побыть некоторое время вдалеке от всех. Думаю, ему пока рановато знать, про аварию и про… — но смелости договорить своё предложение я не нашёл в себе.

— Ты прав сынок. Ты все сказал верно отцу. Придёт время, и мы расскажем ему, но не сейчас.

— А еще я вчера поговорил с Аминой. — Вот тут мама посмотрела на меня уже неодобрительно.

— Мам, больше невозможно было скрывать от неё правду. Время идет и день свадьбы приближается медленными шагами, а так как она ничего не знает то уверена была по сей день что все идет по плану и что свадьба будет. И, в связи с этим в ближайшие дни она бы уже покупала билеты на самолет. Так что я должен был рассказать ей правду.

— И как она отреагировала?

— Ужасно. Сначала она долго плакала, после долго на меня кричала и злилась что так долго скрывали от неё правду, а после приняла и успокоилась. Она, конечно, хотела приехать несмотря ни на что, но я ее отговорил. Все равно она сейчас здесь была бы бессильна. Но на новый год она сказала, что приедет в любом случае.

— Хорошо сынок домой приеду я позвоню ей. В любом случае спасибо тебе что пока я здесь ты решаешь все остальные проблемы.

— А разве может быть по-другому мам?! Мы ведь семья, а семья друг друга не бросает в сложные моменты.

— Кстати сынок, вчера вечером полиция передала личные вещи Карима там телефон, портмоне и ключи от дома. Они вон на столе лежат. Ты не мог бы отвезти их к нему домой?

— Конечно мам, без проблем. — Подхожу к столу и зачем-то начинаю детально осматривать предметы, которые лежат на столе.

— Ну и хорошо. Ладно давай сынок выпьем с тобой кофе пока Самиру ждем.

— Давай, — улыбнулся я маме.

*****

— Спасибо Вань что согласился со мной выйти прогуляться и позавтракать вне дома.

— Разве я мог отказать тебе?! — Все еще холодно разговаривал со мной Ваня после вчерашнего.

— Прости меня, вчера я была грубая с тобой. А ты ведь единственный кто не бросил меня на том грязном асфальте. — Улыбаюсь ему по-доброму и беру его под руку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— И ты меня прости, что-то я тоже вспылил вчера на ровном месте, а ведь должен был понимать в тот момент в каком эмоционально нестабильном состояние ты была. Знаешь я был против того, чтобы тебе кололи тот препарат для «успокоение твоих расшатанных нервов» но твоя мама…

— Вань давай не будем об этом. Я здесь в здравом уме и в здравой памяти слава Богу. А то, что было вчера, позавчера давай оставим в прошлом.

— В прошлом говоришь?! А зачем тогда снова надела этот кулон? Раз ты его сорвала тогда и выбросила значит была на то причина.

— Ты прав была причина, но и сейчас есть причина, по которой я надела его снова.

— И какая же? — С какой-то неприязнью в голосе спросил Ваня.

— Не знаю. Правда не знаю, — повторила я, еще раз увидев удивлённый взгляд Вани. — Просто знаю, что должна его носить и все тут. Ты лучше мне расскажи зачем сломали мой телефон и сим-карту? — Спрашиваю я, присаживаясь на лавочку в парке.

— А разве это не очевидно?!

— Для меня нет, не очевидно.

— Прости меня, но, когда я включил твой телефон и зашёл в него. Пароль ты мне сама тогда сказала, помнишь?

— Помню. Ну и?

— Так вот, когда я вошёл в него то там обнаружил ваши совместные фотографии и вашу переписку. И тут я понял, что если твое прошлое останется с тобой, то ты никогда не избавишься от него.

— Так значит это было сделано в знак заботы обо мне?

— Да. А почему тебя так это удивляет? Александра я твой друг, — берет меня за руку Ваня, — и я всегда хочу заботиться о тебе, быть с тобою рядом. Разве это плохо?

— Нет Вань, это очень хорошо и спасибо тебе за всё. — Обнимаю его крепко. — И за новый телефон спасибо. У тебя есть номер телефона Амины? Нужно ведь ей сообщить мой новый номер. Она, кстати, тебе писала, зато время что я была в отключке?

— Писала, — вру я, — но я её игнорирую. — Снова вру я.

— Почему? — В тот день, ну, когда у тебя произошёл нервный срыв я рассказал тебе не все. В аэропорту, когда я провожал Амину, мы говорили не только о наших с ней отношениях хотя между нами никогда и не было никаких отношений это так для сведения тебе Санька. В общем в тот день мы говорили с ней так же и о тебе. Но почему-то я решил это скрыть от тебя, о чём сейчас жалею. Я считаю, что ты должна знать какая на самом деле эта Амина и вся ее семейка. — Вру я и даже не краснею при этом от стыда. ПОТОМУ ЧТО МНЕ НЕ ЧЕРТА НЕ СТЫДНО. Кричит мой внутренний демон.

— Я слушаю тебя. — Начало мне уже не нравилось, но я должна была выслушать все, что то, что расскажет мне сейчас Ваня. Я сильная я все смогу пережить…наверное.

— В общем если сказать коротко, то она знала про тебя и про Карима…

— Так стоп. Ты сейчас так спокойно об этом говоришь будто сам тоже был в курсе? Ты что тоже знал про нас? — Выпучила я на него свои шокированные глаза. И видя то, как он опустил голову вниз и теперь его взгляд направлен куда-то вниз, то я понимаю и без его ответа. Он знал. — Как давно ты знал?

— За пару недель до случившегося я узнал. — Снова вру я. Но не скажу ведь я, что знал давно и что следил за ними даже пару раз.

— А почему молчал? — С неким наездом в голосе спрашиваю я.

— А что я должен был тебе сказать? Про свадьбу я тогда еще не знал, про то, что Амина все знала и молчала тоже не знал. А как узнал то пришёл и сразу всё тебе рассказал. Ну почти все.

Я на него так сейчас глянула, что из без слов было понятно, чтобы он продолжал.

— Оказывается подружилась она с тобой не просто так и не случайно. Все это они запланировали вместе с Каримом поэтому он и позвал тебя к себе на неделю личным помощником. Ему нужно было знать о тебе больше, чтобы как можно лучше держать тебя под своим контролем. Вот такие вот дела. — Вау, вот это я дал жару. Оказывается, я неплохой врунишка. Восхищаюсь я сам собой про себя улыбаясь и радуясь.