Россия 1917 года в эго-документах - Коллектив авторов

достаточно врагов. Также мало вероятно нападение германцев

на Италию через Тироль. Общее стратегическое положение не столь благоприятно для германцев, чтобы они рискнули вторгнуться в пределы Ломбардии. Наиболее вероятным представляется удар

Гинденбурга на восток до того, как русские успеют собрать достаточно боевых снарядов. Целью

Гинденбурга в таком случае будет нанести русским столь сильное поражение, чтобы те не могли в

течение настоящего года перейти сколь-нибудь в серьезное наступление.

“Verdensgang” далее обсуждает вопрос, в какой части русского фронта следует ожидать удара

германцев. На первый взгляд кажется, что выгоднее всего германцам продолжить Макензена с

конечной целью занять Одессу и вторгнуться в плодородные губернии южной России. Однако, русские держат на юге свои главные силы. Поэтому, Гинденбург попытается сосредоточить втайне

возможно большие силы к северу от Припяти. Русским в последнюю минуту будет трудно

перебросить свои резервы с юга на север, ибо их тыловые и коммуникационные линии во многом

уступают австро-германским.

“Verdensgang” в заключение многозначительно отмечает, что Россия располагает, кроме войск, сосредоточенных на юге, еще другими весьма крупными резервами» (ГА РФ. Ф. 6612. Оп. 1. Д. 34.

Л. 59 об.). Перед текстом вырезки от руки надписано К 6 февр[аля].

[36] Далее следует вклейка – вырезка из неизвестной газеты: « В Германии все горячо желают мира.

Когда державы согласия отклонили предложение Германии вступить с нею в переговоры, то

разочарование было общее. Теперь все надежды на подводную войну, которая должна дать Германии

победу и привести к миру. Германский народ голодает в полном смысле этого слова. Разрыв сношений

с С[оединенными] Штатами произвел в Берлине громадное впечатление. Рассказывают, что

Вильгельм, узнав о решении Вильсона, только и повторял, что его нота была плохо понята.

В берлинских дипломатических кругах возможность разрыва предвидели, но надеялись, что все же

его можно будет избежать. В общем в Берлине настроение очень подавленное. Безграничная вера в

Вильгельма и Гинденбурга подорвана, и часто, и часто о них говорят не в особо почтительных

выражениях. Отъезд американцев из Берлина вызвал глубокую грусть. Никакой враждебности по

отношению к ним не проявлялось» (ГА РФ. Ф. 6612. Оп. 1. Д. 34. Л. 60). Поверх вырезки после текста

надписано К 7 февр[аля].

[37] Перед Из вычеркнуто Он.

[38] Перед они вычеркнуто несколько букв нрзб.

[39] Исправленопо смыслу, в документе убеждающие.

[40] Далее следует вклейка – вырезка из неизвестной газеты: « Находящийся в Москве депутат

Ф. И. Родичев в беседе с вашим корреспондентам, высказался о текущем моменте.

“Настоящий момент требует объединения всех сил страны. А эти силы представляют из себя

[…] Я читаю отчет совещания по обороне, которое пришло к необходимости обеспечить

мероприятия по продовольствию и перевозкам. Это свидетельствует о чрезвычайной серьезности

создававшегося положения, которое чувствуется в больших городах, в Москве и Петрограде, а еще

острее в провинции. На эти затруднения должны быть направлены все усилия общественных сил. Без

содействия населения преодолеть затруднения невозможно... ”» (ГА РФ. Ф. 6612. Оп. 1. Д. 34. Л. 61).

Текст вырезки обрывается. Поверх вырезки в конце первого абзаца надписано К 11 февр[аля]. Вдоль

левого края вырезки вертикальные пометы чернилами.

[41] Перед пишут вычеркнуто сообщают.

[42] Наше вписано над строкой.

[43] Перед попытки большая клякса.

[44] Так в документе.

[45] Далее следует вклейка – вырезка из неизвестной газеты: « Речь Керенского. Председательское

место занимает Некрасов.

Керенский соглашается с Милюковым, что действительно вступаем в критический решительный

фазис широкой борьбы. Нет, – говорит оратор, – я не оптимист. Последний акт мировой трагедии

не предрешен. Силы истощаются у всех, не только у наших врагов, но и союзников. В этот момент

приближении решительного фазиса войны мы должны спросить себя, с какими результатами и

каким багажом мы готовимся вступить в этот последний фазис. Можем ли сказать, что мы

сделали все, что проявили полное напряжение всех действенных сил страны. Нужно в последствии

раз посмотреть, с чем мы вступаем на исторический путь. Настроение в России падает, страна

находится в хаосе и переживает смуту, перед которой 1613 год – детская сказка. Хаос разрушил

основы социальной жизни. Вы ставите широкие материалистические лозунги, говорите о

Константинополе, о перекройке карты Европы, а власть совершенно бессильна защитить свое

государство. Есть ли у вас сознание необходимости подчинить ваши личные интересы интересам

государства? Оратор отвечает: Нет, вы критикуете власть, критикуете людей, приходящих и

уходящих с министерских скамей, но забываете, что система остается прежней. Работа нашего

правительства совершенно разрушила хозяйственную жизнь страны. Известный французский

антимилитарист Густав Эрве до войны пропагандировал такую же идею разрушения государства.

Наши министры тоже эрвисты: один разрушил организацию общественной мысли и действенности, другой – путей сообщения, третий – продовольствия. У нас нет воли к действию, – говорит

Керенский, – обращаясь к Думе. Вы разрушаете пафос и энтузиазм народных масс. Вам не дороги

интересы, за святость которых вы клянетесь. Вы проповедуете империалистические захваты, но, ведь, это – дурман, которым вы умышленно запутываете безотрадную действительность русской

жизни. Пора забыть мечту и подумать о настоящем. Надо постепенно подготовить ликвидацию

этой кровопролитнейшей войны и формулировать минимальные требования, на которых может

быть заключен мир (Аплодируют)» (ГА РФ. Ф. 6612. Оп. 1. Д. 34. Л. 62). Поверх вырезки после

заголовка надписано Гос[ударственная] Дума. После Некрасов поверх вырезки надписано К 16

февр[аля]. 15 февраля 1917.

[46] Запись сделана на небольшом клочке нелинованной бумаги, скорее всего, вырванной из блокнота

(ГА РФ. Ф. 6612. Оп. 1. Д. 34. Л. 62 об.).

[47] Далее вклеена листовка: « Товарищи!

В декабре 1916 года Германский Император добровольно предложил вам мир. Никто его не

принуждал. Он заговорил о мире, искренно желая сократить страдания несчастных народов, истерзанных войной. Теперь вы избрали себе правительство. Можно ли допустить мысль о том, чтобы наш Император желал снова возвести на престол вашего бывшего царя? Ведь это было бы

нелепо в высшей степени! У нас никто, положительно никто, и не думает вмешиваться