Политическая биография Сталина - Николай Капченко

Приведенный выше отзыв Троцкого подводит нас ко второму вопросу, на котором мне представляется необходимым остановиться, поскольку он также неизменно присутствует практически во всех более или менее серьезных книгах о Сталине, написанных на Западе. Это вопрос о том, какова степень участия Ленина в научно-теоретической и политической разработке основных положений, изложенных в данной работе. На этот счет имеются две противоположные точки зрения.

Сторонники первой утверждают, что автором всех основных идей и положений сталинской статьи фактически был Ленин. Сам же Сталин выступал чуть ли не в качестве некоего литературного статиста, лишь переложившего на бумагу взгляды Ленина. Эту точку зрения активно пропагандировал Троцкий, который фактически первым выдвинул и попытался обосновать данную версию. ««Марксизм и национальный вопрос» представляет, несомненно, самую значительную, вернее, единственную теоретическую работу Сталина. На основании одной этой статьи, размером в 40 печатных страниц, можно было бы признать автора выдающимся теоретиком. Остается только непонятным, почему ни до того, ни после того он не написал ничего, сколько-нибудь приближающегося к этому уровню. Разгадка таится в том, что работа полностью внушена Лениным, написана под его ближайшим руководством и проредактирована им строка за строкой»[435].

Сходную с данной точкой зрения высказывают и такие авторы, как Б. Суварин, И. Дойчер, Б. Вольф и некоторые другие западные биографы Сталина.

Что можно сказать по этому поводу? Убедительна ли аргументация, подтверждающая правомерность таких утверждений?

На мой взгляд, подобные утверждения, хотя их и пытаются подкрепить кое-какими фактами, являются неверными, не отвечающими действительности. Они продиктованы изначально тенденциозным подходом к личности самого Сталина. В качестве чуть ли не «доказательства» приводят некоторые места из воспоминаний Н. Крупской, касающиеся данного сюжета. Она, в частности, писала: «В половине февраля 1913 г. было в Кракове совещание членов ЦК; приехали наши депутаты, приехал Сталин. Ильич Сталина знал по Таммерфорсской конференции, по Стокгольмскому и Лондонскому съездам. На этот раз Ильич много разговаривал со Сталиным по национальному вопросу, рад был, что встретил человека, интересующегося всерьез этим вопросом, разбирающегося в нем.

Перед этим Сталин месяца два прожил в Вене, занимаясь национальным вопросом, близко познакомился там с нашей венской публикой, с Бухариным, Трояновскими»[436].

На основе этого свидетельства Крупской Троцкий и другие делают безапелляционные выводы, будто Ленин чуть ли не изложил устно Сталину все положения будущей статьи. И в подтверждение своих умозаключений приводят также свидетельство Крупской о том, как внимательно Ленин относился к молодым, начинающим авторам. «Я вспоминаю, — писала она, — отношение Ильича к малоопытным авторам. Смотрел на суть, на основное, обдумывал, как помочь исправить. Но делал он это как-то очень бережно, так, что и не заметит другой автор, что его поправляют. А помогать в работе Ильич здорово умел. Хочет, например, поручить кому-нибудь написать статью, но не уверен, так ли тот напишет, так сначала заведет с ним подробный разговор на эту тему, разовьет свои мысли, заинтересует человека, прозондирует его как следует, а потом предложит: «Не напишете ли на эту тему статью?» И автор и не заметит даже, как помогла ему предварительная беседа с Ильичом, не заметит, что вставляет в статью Ильичевы словечки и обороты даже»[437].

Надо заметить, что к тому времени, о котором идет речь, Сталин уже не был начинающим, малоопытным автором. Ленин уже был знаком с некоторыми его печатными выступлениями, был хорошо осведомлен и с его работой в качестве одного из руководителей газеты «Правда» Так что представлять их отношения в тот период как отношения начинающего школяра со своим учителем — значит заведомо упрощать картину. Разумеется, между ними имел место обстоятельный обмен мнениями по национальному вопросу и основных позициях партии в связи с этим. Такое предварительное обсуждение — вещь вполне естественная, и она не ставит под вопрос авторский престиж Сталина, поскольку в своей статье он формулировал не только, а скорее всего не столько свои личные взгляды, но и партийные позиции. И если бы их взгляды существенно различались, то Ленин едва ли бы советовал Сталину написать статью по национальному вопросу. Часто цитируются слова Ленина из письма А.М. Горькому: «У нас один чудесный грузин засел и пишет для «Просвещения» большую статью, собрав все австрийские и пр. материалы»[438]. Узнав, что статью Сталина редакция намеревалась напечатать в качестве дискуссионной, Ленин решительно воспротивился этому: «Трояновский поднимает нечто вроде склоки из-за статьи Кобы для «Просвещения»… Конечно, мы абсолютно против. Статья очень хороша. Вопрос боевой и мы не сдадим ни на йоту принципиальной позиции против бундовской сволочи»[439]. В марте 1913 года В.И. Ленин писал в редакцию «Социал-Демократа»: «…У нас аресты тяжкие. Коба взят… Коба успел написать большую (для трёх номеров «Просвещения») статью по национальному вопросу. Хорошо! Надо воевать за истину против сепаратистов и оппортунистов из Бунда и их ликвидаторов»[440].

Из приведенных выше фактов следует однозначный вывод: Ленин высоко оценивал статью Сталина по национальному вопросу. Несомненно и то, что принципиальные политические положения статьи были согласованы между ними. Если принять за правду свидетельство М. Джиласа — одного из виднейших югославских руководителей, имевших в конце 40-х годов встречи со Сталиным, — то и сам Сталин подчеркивал причастность Ленина к данной своей работе: «А насчет своей книги «Марксизм и национальный вопрос», — вспоминает Джилас, — он заметил:

— Это точка зрения Ильича, Ильич книгу и редактировал.»[441]

Как видим, весь сыр-бор здесь не в том, что Ленин имел прямое отношение к написанию Сталиным данной работы. (Заметим в скобках, что редактировать в общепринятом смысле слова — это не значит писать за другого.) Речь идет о другом — а именно о том, является ли сам Сталин фактическим автором этой солидной теоретической и политической статьи. Объективные исследователи не ставят данный факт под сомнение, ибо для этого нет никаких серьезных оснований.

Несколько доводов, подтверждающих правомерность такого вывода.

Прежде всего, Сталин серьезно занимался изучением национального вопроса, был хорошо знаком с реальной ситуацией в национальных отношениях на Кавказе. Он неоднократно выступал по национальной проблематике со своими статьями в партийной печати, на всякого рода партийных совещаниях и встречах. Так что за ним правомерно закрепилась репутация знатока национального вопроса.

Во-вторых, литературный стиль и слог изложения всего материала с полной очевидностью выдает его как единственного и неоспоримого автора данного произведения. Буквально на всех страницах статьи явственно лежит печать его манеры мышления, аргументации и письма. Сама логика построения всего произведения типично сталинская от начала до конца. Что же касается утверждения Троцкого, почему он в дальнейшем не написал столь же глубокую и содержательную работу, как эта, то дело здесь в негативной оценке Троцким всего теоретического наследия Сталина, в стремлении всячески принизить это наследие. В дальнейшем мы еще будем иметь не раз возможность касаться тех или иных новаций, внесенных Сталиным в теоретический багаж большевизма. Поэтому в данном случае ограничимся лишь замечанием общего характера: это утверждение совершенно беспочвенно и тенденциозно.

В-третьих, на мой взгляд, лишена серьезной аргументации и точка зрения тех, кто приписывает какой-то особый вклад, внесенный в написание данной работы Бухарину и Трояновскому. С последними Сталин поддерживал контакт во время своего пребывания в Вене и написания этой работы. Обычно при этом ссылаются на то, что сам Сталин не знал немецкого языка и, по всей вероятности, Бухарин помогал ему в работе с источниками на немецком языке. Об этом, в частности, пишет американский советолог С. Коэн[442].

Вероятность такого сотрудничества вполне допустима, хотя прямых свидетельств в пользу этого и нет. Более того, по некоторым архивным данным Сталина консультировала в переводах с немецкого языка некая Ольга Вейланд[443]. Мы же заострим внимание на другом обстоятельстве. В статье Сталина обильно цитируются работы австрийских и немецких теоретиков национального вопроса. Однако почти все они были изданы в переводах на русском языке, а потому вполне были доступны и без знания немецкого. Исключение составляют лишь несколько ссылок на источники на немецком языке, которые и в самом объеме работы, и по своему содержательному смыслу, занимают более чем скромное место. Правда, несколько странное впечатление производит один момент в статье Сталина, где он пытается уличить русского переводчика в искажении смысла: «В русском переводе М. Панина (см. книгу Бауэра в переводе Панина) вместо «национальных особенностей» сказано «национальные индивидуальности» Панин неверно перевёл это место, в немецком тексте нет слова «индивидуальность», там говорится о «nationalen Eigenart» т. е. об особенностях, что далеко не одно и то же»[444].