Дитя понедельника - Луиза Бэгшоу

Я недоуменно гляжу на него. Он считает, что мне надо быть продюсером?

— Вам стоит воспользоваться своими отношениями с Марком Суоном, — поясняет Фаллон. — Вы же друзья, не так ли?

— Откуда вам это известно?

— Вас часто видели вместе. Наша компания восхищается работой Марка. Он очень талантлив. Вы с ним близки? Вы могли бы привлечь его к работе над вашим сценарием? — Он тычет наманикюренным ногтем в мое резюме.

Я вздыхаю.

— Марка нельзя привлечь. Он занимается лишь тем, чем хочет заниматься.

— Но ведь вы друзья, и довольно близкие, не так ли? Разве вы не можете повлиять на него? — настойчиво расспрашивает Фаллон. — Мы могли бы договориться с вами, если бы вы привлекли Суона, Анна.

— Но мой сценарий хорош и сам по себе, — хмурюсь я. — Вы могли бы сначала прочитать его.

— Уверен, Марк Суон превратил бы его в шедевр, но без него… это всего лишь стопка бумаги. — Он разводит руками. — Приятно было пообщаться, Анна Браун.

Я встаю и выхожу из кабинета, забыв даже попрощаться. Мои плечи расправлены, голова горделиво вскинута. Прежняя Анна непременно бы расплакалась, быть может, стала бы умолять дать ей шанс. Новая Анна просто немного расстроена и разочарована. И будь я проклята, если этот болван догадается об этом!

Что ж, меня ждет второе собеседование, где мне может повезти больше. Проклятый Фаллон, как он все повернул! И еще этот шлейф отношений с Суоном, что тянется за мной, словно ненужный хвост!

Пока я бреду по Сохо-сквер, меня посещает ужасная мысль. Ужасная до того, что мне становится дурно. Я присаживаюсь на скамейку под деревом и вытаскиваю мобильный. Господи, сделай так, чтобы моя догадка оказалась неверной.

— Добрый день, — говорю в трубку, набрав номер, — это Анна Браун. У меня назначено собеседование… да-да, на четыре часа. Могу я поговорить с Ричардом Хатерли?

Меня соединяют почти мгновенно.

— Анна, — выдыхает в трубку незнакомый мужской голос. — Надеюсь, вы звоните не для того, чтобы отменить нашу встречу?

— Пока не знаю, — уклончиво отвечаю я. — Я хотела бы убедиться, что верно поняла причину, по которой вы назначили мне встречу. Итак, речь пойдет о моем сценарии, верно?

— Именно так, — с готовностью говорят на том конце. — Мы заинтересованы в новых авторах и ищем таланты. Не могу дождаться, когда вы принесете сценарий.

Я облегченно выдыхаю:

— Уф! Мне вдруг показалось, что, возможно, я интересую вас только по причине моего знакомства с Марком Суоном.

Долгая пауза.

— Вы хотите сказать, что не знакомы с ним? В груди начинает щемить.

— Нет, мы знакомы, но… я с ним больше не работаю.

— Вы с ним… больше не работаете? Что значит «вы с ним больше не работаете»? Может, это он с вами не работает, Анна? — Теперь в голосе Ричарда Хатерли ледяная насмешка. Его тон напоминает мне тон Китти. — Как это понимать?

В глазах начинают мелькать красные мушки, меня захлестывает бешенство.

— Очень просто. Вам придется засунуть в задницу свои честолюбивые намерения бесплатно поиметь и хороший сценарий, и известного режиссера, который станет снимать по нему фильм! — Я нажимаю красную кнопку отбоя.

Итак, подведем итоги. Никто не собирался читать мой сценарий. Я просто наивная дура!

Раздраженно бросаю телефон в сумку и обвожу глазами площадь. Несколько пожилых женщин, устроившихся на соседней скамейке, неодобрительно смотрят на меня. Должно быть, они слышали, что я орала в трубку.

Я встаю и бреду вдоль улицы, бросая короткие взгляды на продюсерские студии, приватные клубы, звукозаписывающие компании и студии, которых так много в районе Сохо. Я прохожу мимо всего того, что, как я надеялась, должно было стать частью моего будущего.

Какой чудовищный проигрыш!

Знаете, о чем я мечтала, едва поступив в колледж? О да, меня одолевали честолюбивые надежды, что к тридцати я стану миллионером или на худой конец главой какой-нибудь крутой голливудской студии.

И вот мне уже тридцать два, и я безработный рецензент бездарных сценариев.

Засунув руку в сумку, я нащупываю папку со своим сценарием. Сколько надежд я на него возлагала! Но агентам плевать на мои таланты, а единственный человек, способный мне помочь, отвернулся от меня, едва я вылетела с работы. Он, и только он, был нужен всем этим агентам. Он, а не я со своей дурацкой комедией, будь она хоть триста раз талантливой и блестящей.

Я никому не интересна, даже в этих новых туфлях и шмотках, с элегантной прической и хорошо подкрашенными глазами… полными слез.

Я не должна плакать! Во-первых, это испортит макияж, а во-вторых, осталось совсем мало времени до встречи с Чарлзом. Нельзя, чтобы он тоже расстраивался вместе со мной вдень вечеринки.

И в-третьих, на вечеринку придет Марк Суон.

По телу проходит озноб. Я не позволю Суону увидеть меня в состоянии отчаяния. Если мне будет совсем плохо, я смогу выплакаться завтра.

Глава 12

У Ванны уже все украшено и готово к приему гостей. Я-то надеялась перекинуться с ней парой слов до приезда Чарлза, но, как видно, не судьба. Двор уже заставлен машинами, на деревьях и кустах развешаны фонарики, нанятая прислуга носит подносы с закусками и выпивкой.

Я торопливо поднимаюсь на крыльцо.

— Ванна? — зову подругу. — Где Ванна?

По коридору стремительно движется Руперт в сопровождении лающего Уинстона. Я отскакиваю в какой-то угол, чтобы собака не бросилась ко мне и не испортила макияж. Уинстон выскакивает на улицу, не заметив меня.

— Поднимайтесь наверх, — говорит мне Руперт. — Все гости там. — Он на секунду останавливается и озадаченно смотрит на меня. — А вы приглашены?

— Руперт, это же я, Анна, — лепечу я испуганно. Что у меня с лицом, если он меня не узнал?

— Анна? — Руперт округляет глаза и чешет затылок. Вид ошеломленный. Он подходит ближе, бесцеремонно меня разглядывает. — Анна! Это и в самом деле ты! Глазам не верю!

— Да что со мной такое? — с беспокойством спрашиваю его.

— Ты потрясающе выглядишь! Ты красавица! — От этих его слов по моей спине пробегают мурашки удовольствия. Меня еще никогда не называли красавицей чужие мужья. — Что ты с собой сделала? Пластическую операцию, как и хотела, что ли? У тебя и нос стал меньше!

— Я не делала никакой операции, Руперт.

— Но твой нос… в полтора раза меньше! — Он наклоняется и смотрит на меня с расстояния почти в десять сантиметров. — И правда, никакой операции. Удивительное преображение. И ты… похудела, что ли? Невероятно!

— Спасибо, Руперт, — с чувством говорю я. До сих пор мне не приходилось слышать от мужа Ванны комплиментов.

— Ну-ка покрутись, — велит он. — Отличный наряд! Тебе очень идет это платье. Шила на заказ? Прекрасно сидит. Тебе надо носить платья, Анна. Настоящие платья, а не те балахоны, в которые ты постоянно куталась.