С шашкой против Вермахта. «Едут, едут по Берлину наши казаки…» - Евлампий Поникаровский

Усадьбы, на которых стояли «дома-крепости», огорожены тыном из лозы, реже заборами из камня-плитняка. Скот — козы и овцы, коровы и лошади содержатся в плетеных стайках и хлевах.

Венгрию же мы увидели в полном контрасте с Румынией. Первое, что запомнилось, это всюду прекрасные дороги. Все города связаны с Будапештом, а многие и между собою асфальтовыми или асфальтобетонными автодорогами с разделительной полосой для двухстороннего движения. По бокам имеются насаждения фруктовых, тутовых или декоративных деревьев. Кроны их на некоторых участках сомкнулись через дорогу. Катишь по такой дороге, словно по зеленому коридору. Свежий душистый воздух, прохлада даже при знойном солнце. Этакая красота! Проселочные дороги почти все тоже гравийно-песчаные и тоже в густом зеленом наряде по окаемам. Какой бы слякотной в ту зиму сорок пятого года погода ни была, дороги хорошо нам помогали делать стремительные 100-километровые марши за одну ночь.

Села здесь несравненно богаче румынских. Дома больше всего кирпичные или шлакоблочные и реже деревяннорубленые или саманные. Каждый дом имеет красивый вид и построен как бы на века. Кровли их сплошь из жести, красной черепицы или из асбестоцементных плиток, редко из рубероида. У каждого дома имеется остекленная веранда или открытая терраса. Оконные проемы, двери и даже стены домов покрашены в теплые, веселые тона. Усадьбы со стороны улицы обнесены невысокими каменными заборами, с воротами и калитками из металла. На усадьбах у всех домов сад из фруктовых деревьев, ягодников и цветников. Живи, радуйся и отдыхай!

Обстановка в венгерских домах тоже не та, что в Румынии. Там — скамейки, табуретки, шкафы и полки для посуды, кровати, чаще самодельной грубой работы, печи глинобитные, посуда деревянная, глиняная и стеклянная. Здесь же, в Венгрии, вся мебель заводская, полированная, посуда фаянсовая, фарфоровая и даже хрустальная, металлическая из алюминия, луженая и никелированная. Печи кирпичные, многие облицованы изразцовой плиткой. На металлических кроватях не домотканые дерюжки, а пуховики и атласные покрывала. Освещение ламповое и электрическое. Примечательно и то, что каждое венгерское село имеет как бы свою копию, полевой рабочий выселок, расположенный на огородах и виноградниках. Выселок этот тоже с добротными, из камня или кирпича, постройками. Главная постройка — производственное помещение, в котором размещается оборудование для переработки урожая — мельницы-крупорушки, дробилки, прессы для давления винограда и других фруктов, различные инструменты. Один угол или комната отведена под жилье. Под этим производственным помещением находится просторный подвал, в нем хранятся вино, соки, соленья и варенья, мясные и молочные продукты. Венгерский крестьянин выращивает в поле все зерновые культуры, нужные для хлеба, кукурузу, коноплю, подсолнечник и в больших размерах красный перец — паприку.

Многие жители села слушают радио, румыны же об этом и понятия не имеют.

Города Венгрии по своему развитию экономики и культуры нисколько не уступают нашим городам и городам других стран.

В Австрии же, куда мы пришли в конце войны, уклад жизни и экономика отличаются и от Венгрии, и от Румынии. Проходя через Альпы, мы побывали в более десятка населенных пунктов, — фольварков, разбросанных по горным долинам и плато. И не встретили ни одного жителя. Немцы, отступая, угоняли всех их в горы.

Здесь мы увидели настоящие крепости — крестьянские дома, стоящие в одиночку на живописном плато или на горной круче, обнесенные трехметровой высоты заборами из толстых бревен-стояков, заостренных вверху и плотно прижатых друг к другу. Попасть в такой глухой двор невозможно. Даже снаряды и мины не всегда их проламывали.

В таких «крепостях» дома обыкновенно деревянные, с крутоскатными крышами, над ними мансарды. Окна в доме прорублены с трех сторон и не одинаковые. Одни обычные прямоугольные, другие продольные окна-щели, в одно, в два бревна, которые могли служить и, видимо, служили бойницами, а мансарды — наблюдательными пунктами. Внутри дома обыкновенно две комнаты с общей глинобитной печью. Одна комната с полатями и полками по стенам, ядреной и массивной мебелью. Вторая — горница с городской обстановкой.

В большом дворе есть все необходимое как бы для долгой осады — колодец или родник, гумно-ток, погреб, мельница-крупорушка и баня. Одна половина усадьбы занята садом и огородом. В австрийском городе нам побывать не удалось. Не успели.

Но мы, военные туристы-солдаты, были уже по горло сыты заграницею. Всех нас грызла тоска по родине. Тяжкая это болезнь, ностальгия. И когда пришел час возвращаться домой, с каким же великим удовольствием, страстью, подъемом и радостью пелось:

«Много верст в походах пройдено…»

В знаменитом румынском городке Фокшаны мы погрузились в вагоны-теплушки. И помчались на восток. С красных вагонных боков большими белыми буквами запели гордые слова:

«ВСТРЕЧАЙ, РОДИНА, СВОИХ ПОБЕДИТЕЛЕЙ!»

Ах, как хорошо на душе!

Глава шестнадцатая

Давным-давно окончен бой

Прошло уже четыре десятилетия, как закончилась Великая Отечественная война. Но сколько бы лет ни прошло — война не забудется. А для тех, кто ее прошел как исполнитель, она будет в сердцах до последнего вздоха. Война является к нам в тревожных снах. Она отдается болью старых ран. А то напомнит о себе песней тех далеких лет, то обелиском или памятником на площади или где-то у дороги…

Я переписываюсь со многими еще живыми однополчанами и родственниками тех, кто уже ушел в небытие. Сегодняшние письма, как и треугольнички военных лет, несут на своих страницах радость, волнение, тревогу и боль. Воспоминания… Без конца воспоминания. В одних рассказы о запомнившихся эпизодах фронтовой жизни, в других — раздумья о товарищах, дошедших и не дошедших до края войны, о пережитом и об ушедших из жизни в последние годы.

Но как бы тяжко ни сложилась их жизнь в послевоенный период, фронтовики не пали духом. Подтянув ремни и не редко стиснув зубы, все они принялись за восстановление народного хозяйства, порушенного войной. Да и как не радоваться тому, что мои друзья, однополчане, нашли свое место в жизни и изо всех сил трудились, а многие трудятся и сейчас на благо нашей Родины. Что все они были и есть уважаемые и достойные люди.

Прежде чем поставить точку в повествовании о ратных делах и суровых днях войны, нужно ответить на один вопрос, который непременно задают мне читатели в своих письмах или при встрече где-либо на вечере — о послевоенных судьбах героев книги и их месте в жизни.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});