Космическая шкатулка Ирис - Лариса Кольцова

За нею тащился шлейф, усыпанный стеклянными звёздами. Кипарис подумал, что, неверное, шлейф её стал невозможно грязным, как она подмела им всю дорогу, пока они шли. Он подумал, что эта женщина каким-то образом трагически повлияла на его жизнь, стала причиной преждевременной смерти Вяза. Своим незваным вторжением в Храм Ночной Звезды она же стала причиной того, что кто-то из её свиты тайно похитил «Око Создателя», а его, Капу, ведут на жуткую казнь. Лучше бы и не было такой вот матери. И он выплюнул из себя имя, данное ею, – Кипарис, – попав прямо на её извилистый шлейф. Забирай!

– Стойте! – повелительно произнесла Сирень, едва они тронулись к нависающему над океаном высоченному скалистому берегу. Он резко обрывался вниз там, куда и предстояло столкнуть преступника. – Помощник мага имеет право на последнюю молитву. Я сотворю её с ним вместе. – Она встала коленями прямо на дорогу. Кипарис бухнулся следом. Палачи отошли несколько в сторону, таща за собою заупрямившегося Барвинка. Тот желал оставаться рядом с матерью и преступным сыном. Тогда один из людей саданул его уже откровенно по хребту, давая понять его недостойное поведение.

Что-то бормоча для вида, Сирень достала маленькую пластинку и стала тыкать в неё своими ухоженными пальчиками. Пластинка засветилась голубоватым светом и запиликала приятно и тихо. Поскольку палачи и Барвинок были в стороне, они ничего не заметили, поскольку любовались морскими красотами. Или не любовались, а просто медитировали. Один Барвинок то и дело нервно оборачивался в сторону Сирени и Кипариса. Как будто немолодая женщина и связанный преступник могли убежать.

В этот самый миг над их головами возник буквально из ниоткуда непонятный объект. Он был немалый, имел обтекаемую форму, окружённый хороводом огней, переливающихся то красными, то зелёными огоньками. Он плавно и бесшумно опустился неподалёку. Из него, когда он раскрылся как ракушка верхней своей частью, вышел высокий человек в блестящем и неземном одеянии. Голова неизвестного была лысой, и он имел густую бороду, как и простой человек. Только борода и была признаком того, что он принадлежал к мужской разновидности живых существ. Он чётко и внятно на понятном языке сказал, – Всем стоять! – и направил в сторону замерших поражённых людей какой-то предмет. После чего каждый из группы сопровождающих Кипариса ощутил, что, будто бы, у ног выросли корни, и они уже не могли сдвинуться с места. Руки также онемели, как бывает, если их отлежишь во время крепкого и длительного сна. Им осталось только наблюдать за тем, что будет происходить дальше. А происходило вот что.

Сирень вскочила с колен, крича истошно, – А что я вам и говорила! За невиновного моего сына вступились силы небесные! Сам Создатель пришёл на помощь тому, кто служил ему честно и праведно с самого детства, всю свою молодость!

Кипарис встал следом за матерью. Губы его безмолвно дёргались и не закрывались, как у выброшенной на берег рыбы, – он был потрясён не меньше остальных. Лысый и неведомый человек с пасмурных небес подошёл к нему и едва заметным жестом прикоснулся к цепям, сковавшим кисти. Цепь упала к ногам Кипариса. Кипарис какое-то время держал руки, сведёнными впереди себя, потом с трудом затряс ими и протянул их к своему спасителю в жесте мольбы. – Я не виновен, посланец Создателя!

Тот, кого и назвали «посланцем Создателя» заулыбался широко и радостно, – Идём, – сказал он, – есть о чём поговорить.

Он подтолкнул Кипариса вперёд к своей раскрытой штуковине, а сам подошёл к Сирени и утешительно погладил её разлохмаченные седые волосы, так как капюшон свалился с неё от порыва ветра. Маленькая в сравнении со спустившимся существом, почти великаном, она прижала голову к его груди. Он что-то неслышно ей шептал, нагнув свою гладкую голову, обрамлённую красноватой бородой. Кипарис весьма ловко уже забрался в небесную штуковину, уже соображая, что сегодня рыбам не придётся отведать его на вкус. Высокий серебрящийся человек, а он был человекообразным по виду, направился к своей колеснице. Сел впереди Кипариса, штуковина закрылась, став непроницаемой для зрения находящихся снаружи, и стремительно взмыла вверх, где и пропала. Лишь на пару секунд красно-зелёные огоньки приветливо мигнули из низкой облачности тем, кто стояли внизу.

Сирень важно подошла к ним и сказала повелительно, – Можете уже двигаться.

Они задвигали руками, попробовали двинуть ногами, и это получилось.

– Я, – сказала она, – попросила посланника Создателя пощадить вас, поэтому он всего лишь наказал вас временным параличом. Теперь поехали отсюда. Вы всё расскажете на экстренном Совете, что и как было. А тебя, – обратилась она к побелевшему Барвинку, чьи глаза выпучились ещё больше, – ожидает большая неожиданность. Так что тебе также необходимо присутствовать на Совете. Я приказываю тебе прибыть туда! И не вздумай проявить непослушание. Теперь я буду выбирать, что тебе даровать, жизнь или смерть, нечестивый вор!

Барвинок пошатнулся, – О чём ты говоришь? – крикнул он в ответ, – сумасшедшая ты старуха!

– Да поддержите вы его, – обратилась она к безмолвным палачам, – а то он упадёт вниз вместо того, кого и забрал на небеса посланец Создателя. Нечего ему падать раньше времени. Он будет мне ещё нужен для моего окончательного торжества. С кем ты и вздумал тягаться, тупой, подлый и жадный дурак! А мой сын будет восстановлен не просто в своей должности, а назначен на место старого Вяза.

– Кем? И каким образом? Его же забрали отсюда навсегда, – подал голос один из палачей.

– Совет и назначит. Как я представлю всем «Око Создателя», когда мои люди отыщут его в доме Барвинка. А Создатель, видя торжество справедливости, вернёт его на землю.

– Да неужели Барвинок – похититель «Ока Создателя»? – спросил другой профессиональный палач, но сам по себе человек не бессмысленно жестокий, если того не требовала профессия. Он был даже не лишён некой сострадательности к тем, кого и толкал в безвозвратную пучину.

– Он, – уверенно ответила Сирень. Она подождала Барвинка и взяла его под руку, повисла на нём, как на привычном себе телохранителе. Она сильно устала. И он покорно пошёл, помогая ей, взяв на себя дополнительную нагрузку.

Договор на условии взаимной низости

Она и Барвинок первыми направилась в сторону дороги на опорах, где и остались скоростные машины. Тяжёлый бархатный шлейф тянулся за нею, захватывая собою мелкое каменное крошево с дороги и поднимая белёсую пыль. Спотыкаясь, пыля точно также как и Сирень, двое мужчин тронулись за нею следом.

– Учти, – сказала она Барвинку, – я не свирепая, как ты. Я имею в себе милосердие. Если ты во всём признаешься, я обещаю тебе содействие в том, чтобы