Двуединый. Трилогия - Владимир Сазанов

— Знаешь, мне никто и никогда не приносил столь дорогих извинений. — Я был потрясен. — Расскажешь, откуда у тебя такие документы?

— Расскажу, — кивнула она. — Только можно потом?

— Конечно. Останешься на ужин?

— Если ты приглашаешь. Только, Абель, я не уверена, что снова смогу быть твоей любовницей. — Она отвела взгляд.

— И не надо. — Я взял ее за руку. — Ты моя подруга, Мелли. Близкая подруга. И в моем доме тебе будут рады, когда бы ты ни появилась.

Мелисанда подняла на меня глаза и улыбнулась. Впервые за все время нашего с ней разговора.

— Твои поступки иногда ставят меня в тупик, — проворчал ректор, наливая себе в стакан ледяной воды из графина. — Поясни, пожалуйста, зачем ты отдал наставнице Факаш досье на всех шпионов Гнецев. Да еще и людей Денова к ним прибавил. Гениальные мысли, рождающиеся в твоей голове, порой ходят такими странными путями, что мой старческий разум не в состоянии уследить за ними. А очень хочется.

— Все достаточно просто. Моя ужасная репутация перестает работать. — Сокол сидел напротив Ли Каласа, умудрившись развалиться на обычном строгом стуле с невысокой спинкой. — Слишком много молодежи добирается до высоких должностей, слишком короткая память у стариков. Служба безопасности Летнего дворца еще достаточно вежлива, потому что вынуждена жить и работать с нами бок о бок. А вот остальные… Люди из Осеннего дворца наглеют. Причем это касается не только подчиненных главного наследника, но и слуг самого императора. Гнецы думают, что если одного из их агентов отправили к родне в гробу, то они избавлены от необходимости приносить извинения за активную работу без предупреждения на чужой территории. А между прочим, их действия грозили опасностью курсантам академии, за которых мы отвечаем. Если Александро забыл, почему со мной не стоит ссориться, то что уж говорить об остальных, далеко не столь осторожных.

— Причины мне понятны. Мне непонятен смысл твоих последних действий. — Ректор допил воду из стакана и, отставив его в сторону, откинулся на спинку кресла.

— А это еще проще. Незачем сталкиваться с Гнецами самостоятельно. Нужно просто принять во внимание их мелкие внутренние разногласия и, предоставив Ла Абелю нужную ему информацию, позволить сделать все за меня. Причем к его собственной выгоде. Так, параллельно с освежением памяти окружающим, можно еще и с будущим главой дома подружиться.

— Ты о нем слишком хорошего мнения. Может быть, Абель действительно не такой уж рассеянный, как притворяется, но, для того чтобы возглавить дом не только формально, нужно нечто большее, — проворчал ректор.

— Я и не говорю про завтрашний день — Александро ведь пока в отставку не собирается. А вот лет через десять вполне. Юноша куда способнее, чем кажется на первый взгляд. У него много тайн.

Сокол вытянул ноги и, сцепив пальцы в замок, сложил руки на животе. Ли Калас скосил глаза на собственный объемистый живот, на лежащие на нем в точно таком же положении ладони и тихо хмыкнул. Если лучшему директору службы безопасности в империи для отвлечения от работы требовалось изображать из себя шута, пародируя собственного работодателя, то пожалуйста. Некоторые вообще наркотики используют для стимуляции мозговой деятельности.

— Хочешь сказать, что Абель до сих пор имеет неизвестные тебе секреты?

— В этом городе множество людей имеет неизвестные мне секреты, — пожал плечами Сокол. — Дело не в этом. Абеля сложно предсказывать. Несмотря на то что он явный логик.

— Люди вообще непредсказуемы, — хмыкнул ректор.

— Великолепная сентенция. — Гнешек похлопал в ладоши. — Но дело в том, что я не пророк. Видеть будущее — не мой талант. Предпочитаю его создавать. Вот только молодой Гнец из той же породы.

— Только ты лучше, — рассмеялся Калас.

— Сейчас да. Хотя невелика заслуга — превзойти восемнадцатилетнего юношу. Особенно обладая ресурсами целой организации. — Сокол потянулся и зевнул. — Боюсь, что лет через двадцать уже я буду не желать с ним связываться, а совсем не наоборот. Если он, конечно, продолжит развиваться.

— Двадцать лет — это много.

— Не очень. Мне, например, кажется, что я закончил академию буквально вчера. — Сокол зевнул снова.

— Все. Прекращай. — Ректор с трудом удержал собственную челюсть на месте. — Иди отсюда. Мне еще полдня работать. Надеюсь, больше никаких вопросов нет?

— Есть. — Гнешек улыбнулся, даже не подумав подняться со стула. — Надо бы Эмме премию выписать. Не зря же она три недели таскала нашего ловеласа по маршруту прогулок наставницы Мелисанды, пока та наконец соизволила обратить на них внимание. Так дурачить мужчину не каждая может.

— Знаю я твою Эмму, — хмыкнул Ли Калас. — Наверняка она за эти три недели хотя бы раз, но побывала в ювелирном магазине, уйдя оттуда не с пустыми руками.

— Премия важна как признание, что ее работу заметили и оценили. — Гнешек наставительно поднял вверх палец. — А уж сколько раз она посещает магазины и салоны и кто там за нее платит — не мое дело. По крайней мере, до тех пор, пока счета не ложатся для подписи на мой стол.

— Хорошо, хорошо. Премия Эмме и Зионе. Еще что-нибудь?

— Зионе не надо. Она вытаскивала подругу из депрессии по личным соображениям. Той суммой, которую вы обычно называете премией, ее можно только оскорбить.

ГЛАВА 22

Ла Абель Гнец

Время летело незаметно, растрачиваемое на учебу, общение с друзьями и разработку необходимых для работы заклятий. Я оглянуться не успел, как закончилась зима и промелькнул где-то за окном март. Апрель тоже мог бы пройти незамеченным, если бы не значительно уменьшившееся количество дождливых дней.

Впрочем, сейчас погода на улице волновала меня гораздо меньше того факта, что испытываемое заклятие не желало принимать строго горизонтальное положение, заваливаясь то в одну, то в другую сторону, несмотря на все ухищрения. Я раз за разом создавал одну и ту же магическую структуру, внося в нее различные мелкие изменения. В идеале, она должна была взлетать к потолку и оттуда передавать изображение страниц лежащей на столе открытой книги. В реальности же соблюсти равномерный подъем чар не удавалось, и даже в тех случаях, когда в область обзора попадала вся книга полностью, а не какой-нибудь один из ее углов, текст оказывался плохо различим.

— Какой непривычный выбор, — послышалось из-за моего плеча. В последнее время Сильвия приобрела дурную привычку подкрадываться и наблюдать за мной, тихо стоя где-нибудь в стороне. — Никак не ожидала, что ты будешь читать стихи. Тем более «Балладу о реках» Маскариони.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});