Седьмой этаж, годы 1-3 - Маргарита Глазова

Она долго плюхалась в холодной воде, ополаскивая лицо и поглядывая на своё отражение в зеркале, висящем над раковиной. Она казалась себе сейчас такой взрослой, почти старой. Промокнув лицо полотенцем, Лин попыталась улыбнуться своему отражению, но глаза не желали улыбаться, и вряд ли кто-нибудь смог бы сейчас судить их за это.

Она медленно поплелась обратно в свою комнату, совершенно не представляя, что будет делать дальше.

* * *

Лин нехотя плелась к себе в комнату, пытаясь определиться со своими дальнейшими действиями. Можно было пойти сейчас к девчонкам. Ей этого хотелось, но она была уверена, что они обязательно заметят её состояние. Она не была готова обсуждать свою проблему. Она просто не вынесла бы сейчас расспросов, а их точно избежать не удалось бы, поэтому Лин решила, что это не вариант.

В холле она столкнулась с Петром.

— Привет, Лин, — улыбнулся он ей, покрываясь румянцем, как обычно.

— Угу, привет, — кивнула ему Лин.

У неё в памяти медленно всплывало какое-то обстоятельство, связанное с ним, но она никак не могла сосредоточиться и вспомнить, какое именно.

— Петь, погоди, что-то я хотела…, — пробормотала она. — Ах, да! Знаешь, я сегодня случайно оказалась около одного зоомагазинчика. Обнаружила там какие-то вкусняшки для пауков. Не знаю, правда, подойдёт ли это Каролине. Давай я принесу, ты сам посмотришь, можно ей такое, или нет.

— Давай, — с готовностью отозвался Пётр.

— Ну, я тогда сейчас к тебе зайду, — слабо улыбнулась Лин и направилась было к себе.

Пётр открыл дверь в мужское крыло и шагнул в коридор. Дверь в его комнату находилась всего в нескольких метрах от входа в холл. Вдруг из комнаты Петра раздался какой-то грохот, словно упало что-то очень тяжёлое. Лин и Пётр оба вздрогнули и повернулись в сторону звука.

— Что за…? — озадаченно пробормотал Пётр и бросился к своей двери.

Лин поспешила за ним. Пётр рывком распахнул дверь. Лин заглянула в комнату поверх его плеча и сразу поняла, что послужило причиной такого жуткого грохота — книжная полка сорвалась со стены на пол. Книги разлетелись по всей комнате.

Пётр сделал пару осторожных шагов вглубь комнаты, напряжённо всматриваясь в заваленный книгами пол. Лин не сразу поняла, почему он вдруг так побледнел. Парень присел на корточки и тихонько свистнул. Ответа не последовало. Пётр сделал ещё одну попытку позвать Каролину. Потом стал поднимать книги одну за другой, подбираясь к упавшей полке. Лин видела, как дрожат у него руки, и ей стало страшно. Она тоже стала молча осторожно поднимать книги, боясь того, что может под ними обнаружить.

Пётр поднял очередной увесистый том и замер. Лин какое-то время опасалась взглянуть на него. Потом решилась. Он сидел на корточках и держал в ладонях безжизненное мохнатое тельце, низко опустив голову и тяжело дыша. Лин присела рядом и осторожно обняла его за плечи. Она вдруг так отчётливо почувствовала его отчаянье, словно между ними сейчас установился какой-то незримый канал прямой связи. Это не было обычным человеческим состраданием. Чувства, которые она в этот момент испытывала, совершенно определённо не были её собственными. Её на миг это озадачило, а потом она внезапно поняла, что ей следует делать.

— Петь, — она слегка тряхнула его за плечо. — Дай мне её.

Он поднял на неё глаза. Лицо у него было совсем бледным и растерянным.

— Давай её сюда, так надо, — уверенно повторила она.

Он подчинился и передал ей изломанное тельце Каролины из рук в руки. Лин подержала его в ладонях пару секунд и вдруг отчётливо ощутила, что в него ещё можно вернуть жизнь. Она закрыла глаза и сосредоточилась на своих ощущениях. В ней всколыхнулось что-то мощное, но вполне управляемое, какая-то энергия, которую ей следовало направить в нужное русло. Эта энергия, подчиняясь её воле, потекла к рукам, в которых она держала Каролину. В кончиках её пальцев появилось ощущение жара, и в какой-то момент тепло вышло наружу. Тельце в ладонях Лин засветилось мягким светом.

— Вивификаре, — прошептала Лин.

Свечение медленно угасало, и Лин чувствовала себя какой-то опустошённой, но она отчётливо ощущала тепло в тельце Каролины.

* * *

Лин погладила Каролину по спинке ладонью. Та шевельнулась и чирикнула. Пётр, который всё это время наблюдал, как зачарованный, за происходящим, резко вздрогнул.

— Кажется… с ней всё в порядке, — тихо сказала Лин, передавая ему Каролину. Она и сама была потрясена не меньше его. Они какое-то время молча смотрели друг другу в глаза, с трудом осмысливая то, что произошло. Каролину, очевидно, не устраивало состояние ступора, в котором пребывал её хозяин. Она недовольно пискнула и попыталась вывернуться из его рук. Пётр поднял её до уровня глаз, внимательно осмотрел, убеждаясь, что на ней нет ни малейших признаков травм, потом снова изумлённо взглянул на Лин.

— Как… Лин?

— Я не знаю, Петь, — покачала головой Лин.

На неё вдруг навалилась такая жуткая усталость, что она с трудом держалась на ногах. Очевидно, она побледнела, потому что Пётр спросил озабоченно:

— Ты как себя чувствуешь?

— Нормально, — тихо ответила она. — Мне лучше пойти к себе.

— Погоди, я сейчас.

Пётр быстро сунул Каролину в ящик и повернулся к Лин.

— Ты точно сможешь дойти до своей комнаты? Может, лучше посидишь у меня тут, а я Глеба позову?

— Да нет, я просто устала. Всё в порядке, не волнуйся. Мне просто надо пойти к себе и прилечь.

— Тогда я тебя провожу.

Он шёл за ней следом по коридору, пристально следя за её движениями. У Лин сильно кружилась голова. В какой-то момент всё поплыло перед глазами, и она почувствовала, что оседает на пол.

Когда у неё в голове прояснилось, оказалось, что он несёт её на руках. Её удивило, что она не ощущает себя тяжёлой ношей для него. Он нёс её без напряжения, уверенно, крепко к себе прижимая. Она сделала движение, останавливая его.

— Петь, пусти меня, я могу сама дойти.

— Сиди тихо. Ты уже дошла сама, — почти сердито буркнул он, прижав её к себе ещё крепче и продолжая идти вперёд.

Его поведение до крайности её озадачило, и она притихла, уступая ему. Он спиной толкнулся в дверь комнаты, донёс Лин до кровати и осторожно опустил вниз.

— Ну вот, теперь можешь сама, — сказал он. — Ты как? Может, всё-таки позвать Глеба?

— Нет, Петь. Не надо. Это просто слабость. Сейчас всё пройдёт, — ответила она, устраиваясь на кровати поудобнее.

— Ты, наверное, слишком много энергии потратила, — глубокомысленно заявил Пётр. — Надо отдохнуть. Давай я принесу тебе чаю.