Корсары Таврики - Александра Девиль

— Так ты замужем, дитя мое? — переспросила Марина и тут же обратилась к Ринальдо: — Я счастлива иметь такого зятя, как вы, синьор. Но почему так получилось, что за столько лет вы не могли найти родителей Примаверы?

— Ринальдо не знал, кто мои родители, — ответила за мужа Примавера. — А я от потрясений потеряла память и не могла ему ничего объяснить. Лишь совсем недавно, после встречи с Аврелией, я узнала, кто я такая, и стала многое вспоминать.

— А как же ты жила все эти годы, доченька? Где, в каком окружении?

— Я была пираткой Грозовой Тучей, мама, — вздохнула Примавера. — Но теперь с этим покончено.

— Вероника Грозовая Туча?.. — вскрикнула Марина. — Не может быть!..

Она внимательно оглядела девушку с головы до ног и не на­шла в ней ничего, что бы соответствовало как описанию Гро­зовой Тучи, которое разносили кафинские сплетники, так и представлению самой Марины о подобных особах. Прима­вера была одета в элегантное платье красного шелка, ее пыш­ные темные волосы кокетливо выбивались из-под кружевной повязки, в выражении лица, как и во всем облике, сквозила яркая женственность.

— Не могу поверить... — снова повторила Марина.

— Вы представляли Грозовую Тучу совсем другой, не так ли, синьора? — слегка улыбнулся Ринальдо. — Злые языки обри­совали ее кровожадной ведьмой, убийцей со свирепым лицом и змеями вместо волос. Но знайте, что Вера использовала ору­жие или для защиты, или против турецких пиратов, которые везли в неволю пленных христиан. Да, она жила среди корса­ров, носила мужскую одежду. Но теперь у нее будет совсем дру­гая судьба — женская.

— Да... глядя на вас, Ринальдо, и на нее, я верю в эту судь­бу, — тихо промолвила Марина. — Но как много я еще долж­на узнать про свое дитя!.. Пойдемте в дом, там и переговорим.

В доме все уселись вокруг большого стола, и начались раз­говоры наперебой, иногда бессвязные, иногда с женскими сле­зами, но чаще — с радостными улыбками и удивленными восклицаниями.

Скоро пришли Кириена с Евдокией и внесли дополнитель­ное оживление в беседу.

Слуги тем временем постепенно заполняли стол празднич­ными блюдами и напитками, но собеседники, не замечая уго­щений, продолжали без умолку говорить.

Когда послышался шум со двора, первой на него обратила внимание Кириена и, выглянув в окно, воскликнула:

— Роман и господин Донато приехали!

В ту же секунду девушка, позабыв о недавнем ранении, стре­мительно кинулась навстречу жениху, а Марина, перекрестив­шись, с благодарной улыбкой прошептала:

— Спасибо тебе, Матерь Божья, что всю нашу семью ты се­годня собрала под свой покров! Сон мой был вещим!

Аврелию, которая хотела бежать навстречу отцу и брату, Ма­рина жестом остановила:

— Погоди, дочка. Мне надо их сперва предупредить, подго­товить.

И она вышла во двор, к мужу и сыну, оставив дочерей и их возлюбленных с волнением дожидаться той встречи, которой как раз не хватало для полной радости необыкновенного дня.

Когда через несколько минут появился Донато, обе девуш­ки поднялись ему навстречу. Но Аврелия, предоставив стар­шей сестре первой обнять отца, сама подошла к стоявшему чуть поодаль брату и с улыбкой посмотрела на счастливо-по­трясенных Донато и Примаверу.

Праздник радостного соединения семьи был так похож на чудо небесное, что скоро новость о нем разнеслась по всем кварталам Кафы.

До ночи продолжалось веселое торжество в доме Латино, и каждого, кто в столь знаменательный день заглянул в этот дом, хозяева были рады приветить и попотчевать.

А за стенами дома жил своей шумной жизнью многолюдный и многоязычный город — город купцов и корсаров, моряков и зодчих, ремесленников и земледельцев, священников и врачей, чиновников и стражников, трактирщиков и грузчиков, уче­ных книжников и отчаянных авантюристов; кипела жизнь в об­ширной гавани, куда заходило множество кораблей с Запада и Востока, перевозивших рабов и вино, зерно и пряности, шел­ка и фарфор, меха и кожи, оружие и драгоценности.

Почти три четверти века было еще отмерено городу оставать­ся Кафой — важнейшей гаванью Черного моря, расположенной на пересечении торговых путей, населенной разными народа­ми, управляемой предприимчивыми итальянскими купцами. А потом, после османского нашествия, Кафа на три века пре­вратилась в Кафе — владение турок и татар, называемое ими еще Кучук-Истанбулом — Маленьким Стамбулом. А в конце во­семнадцатого столетия славяне отвоевали Крым у Османской империи и вернули городу его древнее греческое название — Феодосия.

Сколько веков миновало... но, кажется, до сих пор в старин­ной части Кафы-Феодосии, между башнями, храмами, полураз­рушенными стенами цитадели и холмами, сбегающими к причалам, бродит память о романтических героях прошлых лет...

Послесловие

Работая над романом «Королева Таврики», основное действие которого разворачивается в Кафе (Феодосии) четырнадцатого ве­ка, автор не мог не заметить и не развить впоследствии тему пи­ратства, издавна распространенного не только на Средиземном, но и на Черном море, где в Средние века промышляли мор­ским разбоем варяги, славяне, византийцы, турки, генуэзцы, венецианцы. На рубеже четырнадцатого—пятнадцатого веков наряду с обычным пиратством появилось корсарство, или ка­перство, — захват судов с разрешения официальных властей. Основоположниками знаменитой практики corsao (от которой и пошло название корсаров) были рыцари-госпитальеры (иоанниты), укрепившиеся в то время на острове Родос и развернув­шие настоящую морскую войну против мусульманских военных и торговых кораблей. Боевые галеры рыцарей, ставшие грозой для турецких пиратов, проникали и в Черное море.

Гаванью корсаров нередко становились таврийские бухты и го­рода, многие из которых в то время находились под властью итальянских купеческих республик. Порой границы между тор­говлей и корсарством бывали размыты.

По-разному складывалась жизнь отчаянных авантюристов мо­ря, и не все они были по натуре жестокими разбойниками и убий­цами. Иных сама судьба толкала к опасному промыслу, но, даже занимаясь им, они сохраняли определенную честность и чело­вечность. И часто лучшие душевные качества проявлялись в них под влиянием любви. Таковы главные герои моего нового рома­на «Корсары Таврики», являющегося второй частью дилогии о сложной и романтической жизни Тавриды в Средние века.

Примечания

1

  См. роман «Королева Таврики»

2

 Кафа — ныне Феодосия.