Ювелирные сокровища Российского императорского двора - Игорь Зимин

Любопытно, что исходным материалом для этого безумно дорогого ювелирного изделия стал опаловый убор, заложенный кем-то из аристократов в Санкт-Петербургском Опекунском совете. В его состав входили диадема, склаваж, фермуар, пара серег, два браслета и булавочка, оцененные в 107 000 руб. 50 коп. Поскольку чиновники Камерального отделения привлекались Опекунским советом для оценки таких ювелирных изделий, то они, выкупая уникальные вещи по остаточной стоимости, существенно экономили средства Кабинета Е.И.В[560].

Для Российского Императорского двора всегда были характерны пышность и блеск. Ювелирные изделия при этом превращались просто в фон повседневной жизни. В середине 1830-х гг. Николай I ввел строго регламентированную придворную форму. Если обязательной частью мужской формы стало разнообразное золотое шитье, то для женской формы, наряду с золотым и серебряным шитьем, ввели обязательный, национально ориентированный кокошник.

Франц Крюгер. Портрет императрицы Александры Федоровны

Критически настроенный к николаевской России маркиз де Кюстин отмечал в своих знаменитых записках: «Национальный наряд русских придворных дам импозантен и вместе с тем старомоден. Они носят на голове какое-то сооружение из дорогой материи. Это головное украшение напоминает мужскую шляпу, сверху несколько укороченную и без донышка, так что верхняя часть остается открытой. Диадема, вышиной в несколько дюймов, украшенная драгоценными камнями, приятно обрамляет лицо, совершенно его не закрывая»[561]. Есть парадный портрет императрицы Александры Федоровны в кокошнике, действительно, усыпанном крупными драгоценными камнями.

Избыток драгоценных вещей на теле подчас приводил к трагедиям. Так, в 1823 г. великая княгиня Александра Федоровна дохаживала свою беременность в Гатчинском дворце. Как иногда бывает с беременными, она часто плакала. Тогда еще не знали слова «депрессия». И во время одного из таких нервных плачей «золотой пояс, усеянный камнями, бывший в тот день на ней, не успели достаточно быстро распустить, и он причинил ей сильное ущемление. В ту же ночь она разрешилась мертвым сыном и тяжело захворала»[562]. Сегодня беременные последние месяцы дохаживают в просторных платьях, тогда же затягивались буквально до последней недели, что и приводило подчас к подобным семейным трагедиям.

Дарил Николай Павлович жене подарки и на многочисленные семейные праздники, и, прежде всего, на дни рождения. Надо сказать, что в этом случае император экономил, поскольку день рождения Александры Федоровны совпадал с днем их свадьбы. Это идея принадлежала матери Николая I, которая в качестве свадебного дня совершенно не случайно выбрала 1 июля 1817 г. Как известно, кроме дней рождений ювелирные подарки дарились на тезоименитства, различные семейные юбилеи и события. В этих случаях, император подбирал подарки из ювелирной «расходной» коллекции кладовой № 2 Камерального отделения Кабинета Е.И.В.[563] (табл. 50):

Таблица 50

Дарил жене подарки Николай Павлович и по самым мелким поводам. Например, когда в 1852 г. Александра Федоровна вернулась «с вод» (т. е. с одного из европейских бальнеологических курортов), он поднес по случаю возвращения из-за границы «браслет бриллиантовый с рубинами», купленный у придворного ювелира Болина за 6820 руб. Дарил император подарки жене и на рождественскую елку. Так, в декабре 1853 г. Александра Федоровна получила от мужа «браслет с малиновым шерлом» (4980 руб.) и «три пуговицы с гранатами» (884 руб.). В их последнюю семейную елку в декабре 1854 г. императрица получила в подарок от мужа скромный «кулон с бирюзами» за 1450 руб.

Когда в феврале 1855 г. Николай Павлович скончался, подарки матери стал дарить сын, император Александр II. Так, в январе 1856 г., когда один из сыновей Александры Федоровны женился, то по этому случаю она получила от старшего сына «Сан-Силь с 4 опалами» за 8738 руб. В этом же году по случаю коронации Александра II вдовствующая императрица получила «в день коронования брошь с рубином, жемчужиною и портретом Его Величества» за 8030 руб.[564]

К. Робертсон. Портрет императ рицы Александры Федоровны. 1840 г.

Особенно любила императрица Александра Федоровна жемчуга. На одном из парадных портретов императрица изображена в дивных жемчужных кордельерах. Это женское украшение в виде нескольких длинных жемчужных бус крепилось драгоценными застежками к предплечьям, соединяя обе руки. Иногда императрица, привыкшая к тому, что все у нее самое лучшее, позволяла себе запрещенные приемы в погоне за этим лучшим. Так, по воспоминаниям современников, встретив на одном из балов дочь графа А.Г. Орлова Анну с великолепной нитью редких жемчужин, она обронила: «Таких жемчугов, как у графини Орловой, у меня нет». Императрица не обманулась в своих надеждах, эти жемчуга ей подарили, и, конечно, Александра Федоровна отдарилась соответствующим образом, но при этом она получила очередное «самое лучшее»[565].

Отметим, что наряду с жемчугами Александра Федоровна любила простую бирюзу и радовалась, получая украшения с этим камнем. Об таких подарках свидетельствуют приведенные выше документы.

Так, на протяжении многих лет формировалась знаменитая ювелирная коллекция императрицы Александры Федоровны.

Из Кабинетных сумм Николай Павлович мог себе позволить делать своим близким роскошные подарки. Поскольку именно в его царствование в дворцовый обиход вошли воскресные общесемейные обеды, получившие название фамильных, император заказал для всех дам фамильные ювелирные украшения, которые в обязательном порядке они должны были одевать на эти обеды. Комплект обеденных украшений включал в себя, во-первых, фамильный браслет. Мемуаристка пишет: «Государь подарил совершенно одинаковые браслеты всем дамам своего семейства. Браслет шириной 1/2 вершка состоял из разных драгоценных каменьев в форме параллелограммов одинаковой величины; каждый камень был оправлен отдельно и мог быть отстегнут от другого». Во-вторых, два золотых обруча: «…в 1/2 вершка ширины: первый на лбу у самых волос, второй окружал косу, из которой выпадали три-четыре длинных локона»[566].

Много ювелирных вещей Александра Федоровна покупала во время поездок в Европу. Например, в Берлине в начале 1830-х гг. она оплатила четыре ювелирных счета. Например, придворному ювелиру Вагнеру «за крест, фероньер, гребень, браслету и крючок для часов» выплатили 146 талеров[567].

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});