Одержимая - Фейт Хантер

«Он пытается взять массу», — запаниковала Джейн.

Я понимала. Ему нужен камень. Но камня не было. Волны энергии пожирателя печени отчаянно метались по моей шкуре. В попытке украсть массу Пантеры, тело Пантеры. Я укусила его за шею. Сражалась. Больше никогда в жизни не поддамся скинуокеру! Не бывать этому! Я притянула темную энергию — энергию Джейн. Дала отпор, используя магию скинуокера, ее силу, призвав на помощь темную бездну, в которую она погружалась, чтобы обернуться. Она удивилась, осознав, что я сделала, и принялась помогать, бороться. Мы с ревом набросились на врага.

Пожиратель печени вращал бедрами, со всей силы бросил меня на пол. Животом вверх, как жертву. Я выпустила его шкуру. Его клыки щелкнули возле моей челюсти. Кровь мощной струей вырвалась наружу. Я издала неистовый вопль. Страх и ярость. Длиннющие клыки впились в тело. Но пасть у пожирателя печени еще не успела полностью измениться, оставалась наполовину человеческой.

«Не укусит как следует. И нет камня, чтобы набрать массу. Он не может закончить превращение. — Джейн злобно засмеялась. — Мы сильные и умные».

Я притворилась, что ослабела, обмякла, закрыла пасть. Завизжала так, будто была смертельно ранена. Пожиратель печени издал победоносный возглас и ослабил хватку. Я выпустила задние когти и перевернулась. Молниеносно вцепилась в незащищенный живот пожирателя печени. Вонзила острые клыки в шею. Прямо как Джейн, когда она была маленькой кошкой.

Пожиратель печени взвизгнул от смертельной боли. С такой раной он долго не протянет. Пожиратель печени мгновенно полоснул когтями по лицу, одним ударом оставляя глубокие борозды, ведущие прямо к глазу.

Я покатилась, извиваясь и корчась от боли. Щека разорвана. Пожиратель печени задел дорожный мешок, поцарапав кожу. Я что есть силы укусила его за голую ступню-лапу. Энергия скинуокера поплыла. Ужасная боль пронзила язык. Лапа пожирателя печени... исчезла... в темной бездне. Появилась вновь. Пожиратель печени прыгнул, вышиб окно. Наружу. В ночь. За ним шлейф из серого света и черноты. Я собралась для прыжка. За ним!

— На помощь! Кто-нибудь! — Тяжелое дыхание. Бегло взглянула на Рика. Он тряс головой и переворачивался на бок. Истекает кровью. Лежит на полу, прислонившись к перевернутому стулу. Рука на шее, у уха. Между пальцами металлический блеск телефона. По голой израненной груди быстро течет кровь, образуя вокруг темно-красную лужу. Не пульсирует. Рик уставился в одну точку остекленевшими и широко открытыми от пережитого потрясения глазами. Лицо белое, бледное. Говорит по телефону, язык заплетается, голос осипший:

— Я в доме сто два по Уолкер-стрит в Баратарин, сразу за Эй-Дюфрен-стрит.

Я показала зубы, зарычала. Рик перевел взгляд на меня. Задержал дыхание. Посмотрел в сторону. Из-под угла коврика выглядывает металлическая рукоятка пистолета. Я оттолкнулась задними ногами, стремительно пролетела вперед. Прыгнула на него, выскочила в дверь, из освещенного дома в темноту ночи. В удушающее зловоние пожирателя печени. Взревело сердце машины. Длинный прыжок с крыльца на капот. Издала громкий рык, глядя в лобовое стекло. Пожиратель печени сидел на водительском сиденье. Голый, в человеческом обличье. Встретились взглядом. Кровь отхлынула от его лица. На время, казалось длившееся бесконечно, мир остановился. Джейн вырвалась, наблюдая и размышляя: «Чироки. Он из моего народа».

Он уставился на вещевой мешок. Губы зашевелились, слова за ревом машины разобрать было трудно. Он узнал во мне, в нас, скинуокера.

— Ани гилоги, — пробормотал пожиратель печени. — Клан Пантеры.

Серый свет вспыхнул над ним. И лицо изменилось... Темно-русые волосы, узкий нос. Белый юноша. Она смотрела. Она знала. Пожиратель печени нажал на газ, колеса завращались. Машина повернула, встала на дыбы. Я с криком отшвырнула Джейн на прежнее место. Сдирая краску, пробороздила когтями капот. Меня подбросило в воздух. Сильно ушиблась о землю. Полетела кувырком. Зарычала. Машина быстро отъехала, осыпав меня ракушками, вылетевшими из-под колес.

«Меняй форму. Сейчас. Пожалуйста!» — взмолилась Джейн.

«Пожиратель печени бежит, — огрызнулась я. — Хочу за ним, в погоню». Но машина мчалась быстро. Исчезла. Прочь с территории. Я фыркнула от удовольствия. Победа за мной! Потрусила под усыпанный цветами куст. Длинные ветви свисают сверху до земли. Я прошмыгнула в темноту. Села, тяжело дыша. Подумала о Джейн. Она забралась в мою голову, мысль. Взяла контроль. Вспомнила свою змею, ее извилистый вид.

Но Пантера большая, взяла массу от камня. Джейн нужно отдать массу обратно, подумала о валуне в саду. Нацарапанной на нем золотом полосе, которую она подновила после дождя. О золотой цепи с кулоном, крепко обвивающей шею.

Масса к массе, камень к камню. В ночи раздался грохот барабанов, слышимый только ею и мной. Нежный свист флейты. Масса к массе, камень к камню. Из памяти возник запах трявяного дыма. На каменных стенах танцевали тени. Меняюсь. Больно. Больно-болъно-больно. Масса уменьшается, двигаясь сквозь землю к камню с золотой насечкой. Масса к массе, камень к камню. Зловещая магия.

«Сложная магия», — подумала она, вновь возвращаясь в положение альфа, становясь Джейн. Вес и мышцы, кожа и кости ускользнули сквозь бездну промежуточного пространства. Обратно к камню. К желтому камню. В голове раздавался стук старых костей и треск валуна.

Я вернулась в свое тело, лежа под кустом, в грязи, на траве, что-то острое кололо лицо. Смахнула ракушку. Все тело зудело, липкое от пота; от комариных укусов не осталось живого места. Оттолкнувшись, села, провела руками по лицу, по бокам к бедрам и дальше вниз, к ступням. По десять пальцев на руках и на ногах, везде по пять, все на своих местах. Кажется, и вес остался прежним, не хотелось бы обзавестись широкими костями и горой мускулов только ради того, чтобы Пантера могла превращаться в Большую кошку, когда ей вздумается. При перемене массы я всегда боялась, не пошло бы что-нибудь не так, а это превращение было новым во многих смыслах. Пантера никогда не заставляла меня набрать массу побольше, никогда не оттирала меня, самостоятельно принимая решения. И я никогда не отдавала массу сквозь темную бездну. Но сейчас нет времени на беспокойство по этому поводу.

В мозгу вспыхнули воспоминания, оставленные Пантерой, и, несмотря на жару, меня бросило в дрожь. Это определенно случилось задолго до нашего с Пантерой слияния. Сколь многого я не знала о ней! Сколь иллюзорна моя власть над ней! Но и эти размышления придется отложить. Не сейчас.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});