Я рискну - Шантель Тессьер

налиты кровью, кожа бледная. Он выглядит как полумертвый.

Я сглатываю комок, образовавшийся в моем горле.

— У твоей мамы и моего отца был роман?

Лилли шесть лет. Мой папа и Селеста женаты уже десять лет.

Он сжимает руки в кулаки, и его челюсть заостряется.

— Нет.

— Тогда как ты объяснишь…?

— Брюс, блядь, изнасиловал ее, — перебивает он меня.

— Что? — вздыхаю я.

Бекки всхлипывает рядом со мной, но я не могу отвести взгляд от Коула. Его глаза смотрят на меня с отвращением. Мой отец, будучи таким ублюдком, какой он есть, изнасиловал ее? У нее был ребенок. Ребенка, которого его отец не хотел. И Коул заботится о ней. Он воспитывает ее.

Слезы начинают жечь мои глаза.

— Остин? — Дик привлекает мое внимание.

Его голубые глаза такие мягкие, какими я их, когда-либо видел. Это заставляет меня нервничать, чем, когда-либо, потому что он действительно выглядит обеспокоенным чем-то.

— Теперь мы знаем, что Брюс, Джефф и Джерольд работали вместе. Вам нужно убираться из этого дома. Там небезопасно.

— Мне некуда идти…

— Ты останешься со мной, — прерывает меня Бекки.

— Мне еще нет восемнадцати. Я не могу просто уйти. Они поймут, что что-то случилось…

— У тебя нет выбора, — рычит Дик. — Мы не можем допустить, чтобы Джерольд приехал и увидел тебя там. Если он это сделает, ему понадобится всего несколько секунд, чтобы сложить два и два, а потом, когда он расскажет Брюсу…

Его голос прерывается, и я все понимаю. Мой отец убьет меня, если узнает, что я знаю, что он заплатил другому человеку, чтобы тот попытался убить Коула.

Бекки протягивает руку и нежно поглаживает меня по спине. Я избегаю смотреть на Коула из-за стыда. Все это время он знал, что Лилли — моя сестра, и ни разу не сказал мне об этом. Но зачем ему это? Зачем говорить девушке, которую он хотел только использовать?

— Я заберу свои вещи, — говорю я и, развернувшись, бегу вверх по лестнице.

Слезы текут по моему лицу, пока я переодеваюсь в свою прежнюю одежду и запихиваю свое дерьмо обратно в рюкзак. Я плачу из-за того, что случилось с мамой Коула. О маме моей сводной сестры. Имел ли мой отец какое-то отношение к ее смерти? От этой мысли мне становится плохо.

Я поднимаю сумку, перекидываю ее через плечо и поворачиваюсь. Я останавливаюсь, когда вижу Коула, стоящего на вершине лестницы с руками, засунутыми в карманы джинсов. На его лице привычная маска. Боже упаси его проявлять какие-либо эмоции.

Его глаза обводят следы на моей шее, и я сглатываю комок в горле, но ничего не говорю. Мне нечего ему сказать.

Затем, не говоря ни слова, я обхожу его, спускаюсь по ступенькам и выхожу через парадную дверь. 

ГЛАВА 35

КОУЛ

Я просыпаюсь, слыша громкие голоса. Я спускаюсь в кабинет и открываю дверь. Мой отец стоит за своим столом.

Мама сидит в одном из его черных кожаных кресел. По ее щекам текут слезы.

— Я беременна, — шепчет она.

Он проводит рукой по лицу.

— Это вообще мой?

Она фыркает.

— Я не знаю…

— Как долго ты с ним трахалась? — рычит он.

— Я не….

Он опускает кулаки на стол.

— Ты, блядь, беременна, Бетти!

— Он изнасиловал меня, — плачет она.

— Потому что ты позволила ему.

Он бьет ее по лицу.

Я вбегаю.

— Мама!

— Убирайся отсюда, Коул! — рычит мой отец.

— Иди, Коул.

Она выталкивает меня из комнаты и закрывает дверь. Я прикладываю ухо к ней и прислушиваюсь.

— Черт! Как ты могла позволить этому случиться? — требует он. — Теперь ты просто еще одна сломанная сучка. Как и все остальные.

— Я ухожу, и я забираю Коула с собой, — говорит она, игнорируя его слова.

— Ты никуда не уйдешь. И ты точно не заберешь моего сына с собой.

— Ты не смеешь поднимать на меня руку, — огрызнулась она.

— Я буду делать все, что мне заблагорассудится.

Я слышу, как он снова дает ей пощечину, и я пытаюсь открыть дверь, но она заперта. Она кричит.

— Мама! — говорю я, стуча кулаком в дверь. — Мама, открой дверь.

— Ты думаешь, я позволю тебе бросить меня? Ты думаешь, я позволю этому городу думать, что ты трахалась с другим мужчиной, которому на хрен не нужна ни ты, ни его ребенок? — его голос повышается. — Вы с Коулом останетесь там, где вам место. Под моей крышей. Под моим гребаным контролем.

— Ты мне не нужен, — гневно кричит она. — Ты нам не нужен.

Я слышу, как книги падают на пол, и ее придушенный крик.

— Ты права, — рычит он. — Не нужен. Но если ты выйдешь за эту дверь, я заберу у тебя Коула и этого ребенка тоже. Я брошу тебя в грязь, не имея ничего, кроме одежды на спине. Может, ты и при деньгах, но вся власть в этом доме принадлежит мне.

Я стою на чердаке, лицом к кровати. Хлопок входной двери вырывает меня из воспоминаний. Звук, с которым Остин покидает меня. Она заслуживает лучшего. Кого-то, кто не настолько испорчен. Человека, который будет относиться к ней лучше, чем все остальные гребаные ублюдки в ее семье.

Я провожу рукой по волосам. Голова раскалывается.

Я сделал ей больно. И самое ужасное, что мне это нравилось. Мое тело физически жаждало ее до