Торговцы во времени (авторский сборник) - Андрэ Нортон

Ратвен с трудом поднялся из кресла. Униформа плотно обтягивала его грузное тело.

— Верно, полковник. А пока я бы посоветовал проверить организацию работы на своем участке.

Не говоря больше ни слова, он направился к двери.

Валдор вопросительно посмотрел на оставшихся. У него было слишком много работы, и он ждал, когда его кабинет освободят. Но Эш не собирался уходить. Он чувствовал, что ситуация уходит из-под контроля, что вот-вот наступит кризис, и это будет намного серьезнее, чем простое упущение службы безопасности. Всегда ли враг на другой стороне мира? Или же он носит ту же самую форму и преследует те же цели?

Он вышел в коридор, все еще сомневаясь. Келгариес, шедший немного впереди, оглянулся.

— Твое сопротивление не имеет смысла. У нас ведь связаны руки, — пробормотал он, словно стыдясь сказанного.

— Выходит, ты согласен с применением редакса?

И снова Эша посетило чувство, что почва ускользает из-под его ног.

— А разве мое согласие имеет какое-то значение? Все дело в том, сможем ли мы справиться с проблемой. Ты только представь, что в их распоряжении было восемнадцать месяцев, а может, и все двадцать... — полковник сжал кулаки, — и потом, вряд ли они остановятся из соображений гуманности...

— Значит, ты веришь, что Ратвену удастся получить одобрение Совета?

— Когда имеешь дело с напуганными людьми, они слышат только то, что им хочется слышать. Ко всему остальному они глухи. Кроме того, у нас нет доказательств, что редакс может быть опасен.

— Да, но мы использовали его в условиях строжайшего контроля. Ускорить процесс — значит наплевать на все меры предосторожности. Отправить группу мужчин и женщин в их расовое прошлое и оставить их там надолго... — Эш тряхнул головой.

— Ты принимал участие в «Операционном Ретрограде» с самого начала. Кому, как не тебе, знать, что она проходила достаточно успешно.

— Но мы действовали иначе. Мы тщательно отбирали людей и готовили их к отправке в определенные периоды истории, наиболее соответствующие их темпераменту и личностным характеристикам, ролям, которые они смогут успешно сыграть. Но даже тогда был определенный процент неудач. А мы сейчас говорим о том, чтобы помещать людей не в прошлое, а в прототипы их собственных предков — умственно и эмоционально. А это совсем другое. Апачи записались добровольцами. Они прошли все тесты, с ними поработали психологи. Но они — американцы сегодняшние, а не кочевники, жившие два или три века назад. Если сломать определенные барьеры, то в конечном итоге можно сломать и все остальные.

Келгариес нахмурился.

— Ты имеешь в виду... ты хочешь сказать, что их сознание вернется в прошлое окончательно и потеряет всякую связь с настоящим?

— Да, именно об этом я и говорю. Образование и подготовка — всё это хорошо. Но нельзя допускать полного пробуждения расовой памяти. Процесс должен идти медленно, иначе не миновать беды.

— Но у нас совсем нет на это времени. Уверен, что Ратвен добьется своего, и Валдор его поддержит.

— В таком случае нам нужно предупредить Фокса и остальных. У них есть возможность выбирать.

— Ратвен сказал, что поступят так, как он предлагает, — голос полковника звучал неуверенно.

Эш фыркнул.

— Я поверю в эго только тогда, когда услышу собственными ушами.

— А не могли бы мы...

Эш повернулся и недовольно посмотрел на полковника.

— О чем это ты?

— Ты же сам сказал, что во время путешествий во времени у нас были неудачи. Мы никогда этого не исключали и принимали такую возможность, хотя нам и было больно. Когда мы искали добровольцев для нашего проекта, мы давали им понять, что всегда существует определенная доля риска. Мы набрали три группы — эскимосов, апачей и островитян. Их специально отобрали, учитывая способность этих народов к выживанию в прошлом. Благодаря этому они могут быть колонистами на совершенно разных планетах. Итак, эскимосы и островитяне не предназначались для отправки в миры, указанные на скопированных дисках.

Но на Топазе ждут апачей. Поэтому нам следует отправить их туда как можно быстрее. Да, дело дрянь, как ни прикидывай.

— Я обращусь прямо к Совету!

Келгариес пожал плечами:

— Хорошо. Можешь рассчитывать на мою поддержку.

— Думаешь, это безнадежно?

— Ты же знаешь этих бюрократов. Тебе следует поторапливаться, если хочешь опередить Ратвена. Наверняка он пойдет к Стентону, Ризу и Маргейту. Он давно ждал этого случая!

— Но если мы выступим в прессе, нас поддержит общественное мнение...

— Ты ведь это не всерьез, так? — В голосе Келгариеса послышались холодные нотки.

Эш покраснел. Это было заметно даже сквозь темный загар. Нарушение секретности было сродни богохульству. Он начал отряхивать руками свои брюки, словно желая очистить их от какой-то невидимой грязи.

— Нет, — бесцветным голосом произнес Эш, — конечно, я не имел в виду ничего такого. Я свяжусь с Хоугом, и будем надеяться на лучшее.

— А тем временем, — как ни в чем не бывало продолжал Келгариес, — мы будем делать все от нас зависящее, чтобы ускорить осуществление нашей программы. Я порекомендовал бы тебе отправиться в Нью-Йорк, и как можно быстрее.

— Мне? Но почему? — В голосе Эша сквозило подозрение.

— Потому что я не могу сейчас уехать, не нарушив при этом приказа. А это может навредить нам. Встреться с Хоутом и поговори с ним лично, объясни ему все. Он должен знать все факты, иначе он не сможет противостоять Стентону перед Советом. У тебя есть все аргументы и все доказательства. Кроме того, ты достаточно авторитетен, чтобы с твоим мнением считались.

— Я сделаю все, что от меня зависит, — с готовностью ответил Эш. Такая перемена в настроении Эша заставила полковника вздохнуть свободнее.

Тем не менее, прежде чем вернуться в свой кабинет, Келгариес проследил, как Эш удаляется по боковому коридору. В кабинете он сел и уставился на стену, не видя ничего, кроме картин, которые рисовало его воображение. Затем нажал кнопку и начал читать символы, которые замелькали на экране встроенного в стол монитора. Набрав код, он отдал приказ, который, по его мнению, мог бы отсрочить неприятности хоть на какое-то время. Эш был слишком ценным сотрудником, которого жалко было бы потерять. В нем кипели эмоции, с которыми он не мог совладать. Тут и до беды недалеко.

— Бидвел, исправь расписание команды «А». Пусть отправляются в гипнолабораторию через десять минут.

Выключив микрофон, Келгариес вновь уставился на стену. Никто не посмеет прервать сеанс гипноза. А он будет длиться три часа. Скорее всего, Эш не увидит новобранцев до самого отлета в Нью-Йорк. Таким образом, можно будет избежать лишних разговоров.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});