Сбежать нельзя остаться (СИ) - Плай Селена

— А у вас, простите, какое образование? — поинтересовалась дамочка, приспустив очки.

— Это имеет значение? — улыбнулся Александр, вложив в улыбку максимум обаяния. Но тётка не велась. Ответила сухо:

— Разумеется. Как вы можете судить об уровне профессионализма, не зная основ того, чем мы занимаемся? Да вы не отличите плие от пассе, вы же даже не в курсе, что это такое. Верно?

Пришлось прикусить язык. Но позже он вернулся к вопросу, заявив, что вся концертная программа в формат вечеринки не войдёт, нужно отобрать отдельные номера, и пункт о посещении репетиции был внесён с целым рядом оговорок. Что ж, Александр Райт обязался находиться в тени и не вмешиваться в процесс, сдать при входе в зрительный зал мобильный телефон и иные средства фиксации, не общаться ни с кем из артистов, а так же покинуть репетицию по первому требованию директора. И да, за это он доплачивал в сумме, как за основное выступление. Ладно, не так уж плохо! Он и собирался просто посидеть и посмотреть.

Глава 8

Церемония вручения дипломов прошла торжественно и как-то даже помпезно. После такого казалось кощунством взрывать бутылки с шампанским и кричать похабные кричалки, которые мы заготовили. Но традиции нарушать не решились. Мало того, что на церемонию мы пришли в школьной форме и с бантами и бабочками, как здесь было принято, так по тем же общепринятым правилам школота-переростки обязательно должны были нахамить бывшим преподам и изрисовать стену мерзкими надписями-стишками о том, как нам здесь было тяжко, и как мы рады отсюда уйти. Не знаю точно, кто и когда это придумал, но на одну из стен натянули длинное баннерное полотно для надписей, а преподаватели с пониманием приготовились слушать всё, что у нас накипело. Да нет, мы по-доброму отшутились, и никто больше ни на кого не держал обиды. Обнимались, плакали, фотографировались на память и обещали забегать за советом к наставникам. А они обещали ждать…

***

Он отправил ей очередной букет и хотел понаблюдать за реакцией лично. Из этого можно было бы сделать вывод, с каким настроением к ней подходить. Но он оказался не готов к тому, что увидит! Натурально уронил челюсть, глядя на девочку в коротком тёмно-синем платьице и белом кружевном фартучке, с огромными бантами на милых тёмно-русых хвостиках. Он помнил, какие мягкие у неё волосы. А эти белые гольфы до колен… Прямо девочка для ролевой игры! Никогда прежде его тело не реагировало на подростков и детей. И ему было не по себе, что отреагировало сейчас, на эту пигалицу в костюме ребёнка! Дурацкая была затея приволочься сюда! Ещё и двигатель очередной арендованной тачки не завёлся сразу! Сжав руль до скрипа оплётки, мужчина уронил на руки голову. В зал сходить надо! Прямо сейчас. Поколотить кого-нибудь, спустить пар… Попробовал завести двигатель снова — провал! А тем временем явился курьер с цветами. Снова белые розы. Кира ассоциировалась у него только с этими цветами. Хрупкая, нежная, но холодная и недоступная, со своими острыми шипами… Девушка приняла цветы с таким мученическим выражением на лице… Точно не рада! Даже подружка, что прыгала вокруг, как паяц, радовалась больше. Он разозлился и в третий раз провернул ключ в замке зажигания. Наконец-то двигатель заурчал! Вывернул с парковки и тут заметил, как Кира поднесла букет к лицу и с затаённой улыбкой вдохнула аромат. Что за чёрт! Так она рада или нет? Завтра поговорит с ней. Сегодня нельзя — слишком взвинчен для разговора, а завтра поговорит! В контракте прописан ужин для группы, и ни слова о том, как он будет проходить. Очкастая дамочка прописала продукты, переживая о диете, но забыла о рассадке подопечных. Наверное, прежде им не предлагали ужинать…

***

Я снова получила букет. Снова розы. Снова белые. Снова целая охапка. Нет, вазу не куплю, пусть хоть каждый день присылает по букету! Да и уже плевать. Один день, и этот тип останется в прошлом. Только женщина, живущая внутри меня, уже тосковала. Дура! Как есть дура!

Я попрощалась с ребятами, пообещала, что, если буду в состоянии, загляну к ним на часок после репетиции. Но уже знала, что нет. Сегодня из нас выжмут всё. Потому что завтра загадочная частная вечеринка, а послезавтра перелёт и акклиматизация. Да, нас, скорее всего, прямо из аэропорта повезут к месту событий. А потом следующий самолёт и новый концертный зал. В лучшем случае будет гостиница с мягкой кроватью раз в два-три дня, но вероятнее всего спать придётся в самолётах, аэропортах или автобусах. А сегодня репетируем в костюмах! С макияжем, причёсками, с настроением…

И я полетела собираться на репетицию… О том, что гостем, а скорее всего хозяином вечеринки может быть Райт, старалась не думать. Даже если и так, он просто заказчик. Перетерпеть вечер можно. И через несколько часов этот пугающий мужчина будет уже далеко!

Сегодня было много накладок. С костюмами всегда так, особенно с атрибутами. Берёшь в руки реальный вейл*, а не дублёра, и как в первый раз танцуешь! Другой вес, другая амплитуда, динамика, в руке ощущается по-новому, это всё отвлекает, и танец превращается в борьбу с атрибутом. Будто и не было пятнадцати лет опыта! Начинаешь спотыкаться, крутишь как-то не так уверенно, путаешься в куске ткани… В общем мучились все, и практически в каждом номере было, что доработать по костюмам. Костюмеры сегодня тоже присутствовали, но по-моему больше как зрители. Их редко допускали до программы, поэтому наши старушки глазели во все глаза!

***

Он пересмотрел целую кучу записей выступлений «Мираля», но сейчас всё равно был впечатлён. В живую было совсем иначе. И рабочий процесс — это совсем другая история. Пользуясь тем, что на первых рядах царила суета, и никому не было до него дела, он пересел поближе, и теперь видел даже лица, мимику… Кира была на высоте! Педагоги её ругали за что-то, да и сама она, заканчивая пару номеров на полу, разочаровано-злобно била по нему ладошками, но Александр не мог понять, в чём проблема! Видимо про это говорила их очкастая дамочка, намекая на его некомпетентность… Но он и не собирался судить. Просто наслаждался её эмоциями. Ведь завтра, увидев, для кого танцует, она уже вряд ли будет такой же естественной.

— Кольцова, в чём дело! — набирала обороты очередная перепалка. — Ты опять не докручиваешь!

— Да потому что я запутываюсь в этом долбанном шарфе! Ткань слишком тяжёлая, мне нужно привыкнуть.

— Все вон со сцены. Перерыв пять минут, Кольцова привыкает к шарфу! Вперёд!

Развернулась, устало прошлась к центру сцены и с мрачным выражением на лице снова и снова начала повторять отрывок танца. А педагог комментировала, направляла, подсказывала… Хотя мужчине казалось, заткнись эта тётка, Кира быстрее привыкнет, к чему она там привыкала! Здесь и сейчас она ему нравилась ещё больше. Стойкая, как оловянный солдатик, сильная, целеустремлённая, и идеальная в своей стихии. Он восхищался ровно до того момента, пока не увидел постановки с парнями. Выпрямился напряжённо, едва ли отдавая себе отчёт в том, почему вдруг окружающий мир подёрнулся заметной красноватой дымкой гнева. Внимательно следил за всеми этими поддержками и прочей парной хернёй. В груди закипала жгучая собственническая ревность! Каждый раз, когда кто-то хватал Киру, хотелось сломать мерзавцу руки, которыми тот это делал. Хвала всем богам, никакого подтекста за пределами номера между партнёрами не было, только поэтому мужчина стерпел. А пара сильных номеров в конце, где девушка танцевала одна, сместили его эмоции в какое-то совсем уж дикое и неподдающееся осмыслению русло. Он как заворожённый ловил каждое движение, каждый её взгляд, смену сценических настроений и так проникся всем этим, до кома в горле, до мурашек и затаённого дыхания! А когда упала, закончив финальную партию, вскочил с места и даже сделал шаг, но вовремя себя осадил. Всего лишь танец! Всего лишь игра… Девушка лежала на сцене и, похоже, не могла встать. Кто сказал, что танцы — это легко? Вот так каждый раз выворачивать себя наизнанку, не только физически, но и эмоционально. Находить в себе и вытаскивать наружу нужные здесь эмоции… Он был поражён! И внутренней силой, волей участников коллектива. И тем, что дисциплина здесь почти армейская, а труд ничуть не легче, чем на его тренировках перед соревнованиями. Только и того, что синяки не от ударов противника, а от падений и прочих неплановых случайностей. Естественно после такого взобраться по лестнице на четырнадцатый этаж — ерунда! Сила воли — тоже отсюда. Нет, эта девчонка будет терпеть и идти только к своей цели, какими плюшками её ни прельщай на свою сторону. Всё блин по-серьёзному!