Приключения капитана Гаттераса - Жюль Верн

VII. Дэвисовъ проливъ

Втеченіе дня Forward легко пролагалъ себѣ дорогу среди на половину разбитыхъ льдинъ. Вѣтеръ былъ благопріятный. но температура очень низкая; воздушныя теченія охлаждались, проносясь надъ ледяными полями.

Ночью были приняты крайнія мѣры предосторожности, такъ какъ ледяныя горы скоплялись въ узкомъ проходѣ; въ громадномъ количествѣ; нерѣдко на горизонтѣ ихъ насчитывали цѣлыми сотнями. Отдѣлившись отъ высокихъ береговъ, онѣ таяли или погружались въ бездны океана подъ разлагающимъ дѣйствіемъ волнъ и лучей апрѣльскаго солнца. Встрѣчались также массы плавучаго лѣса, столкновеній съ которымъ слѣдовало избѣгать. Въ виду этого, на вершинѣ фокъ-мачты устроили такъ называемое сорочье гнѣздо (crow's-nest), состоявшее изъ бочки съ подвижнымъ дномъ, въ которой ісе-master (лоцманъ среди льдовъ), отчасти защищенный отъ вѣтра, наблюдалъ море, указывалъ находившіяся въ виду льдины и, въ случаѣ надобности, распоряжался ходомъ брига.

Ночи были короткія. Солнце, появившееся 31-го января, день ото дня все дольше и дольше держалось надъ горизонтомъ. Носившійся въ воздухѣ снѣгъ заслонялъ однако окрестные виды и если не производилъ полной темноты, то очень затруднялъ движеніе брига.

21-го апрѣля сквозь густой туманъ показался мысъ Отчаянія (Dеsolation). Экипажъ окончательно изнемогалъ отъ трудовъ. Со времени вступленія брига въ область льдовъ, матросы не имѣли ни минуты отдыха; пришлось прибѣгнуть къ помощи паровой машины, чтобы проложить Forward'у дорогу среди скучившихся ледяныхъ массъ.

Докторъ и Джонсонъ бесѣдовали на кормѣ, а Шандонъ, между тѣмъ отправился въ свою каюту, чтобы соснуть нѣсколько часовъ. Клоубонни любилъ разговаривать съ старымъ морякомъ, которому многочисленныя путешествія дали разумное и интересное развитіе. Докторъ начиналъ чувствовать къ нему большую симпатію, а шкиперъ, съ своей стороны, платилъ взаимностью доктору.

– Право – говорилъ Джонсонъ,– страна эта не похожа на другія страны. Назвали ее Зеленою землею (Green Land,Гренландія), а между тѣмъ только втеченіе нѣсколькихъ недѣль она оправдываетъ свое названіе.

– Какъ знать, любезный Джонсонъ,– отвѣтилъ докторъ,– не имѣла-ли эта страна въ X вѣкѣ полное право на такое названіе? Не мало всякихъ переворотовъ совершилось на земномъ шарѣ, и я очень изумилъ-бы васъ, сказавъ, что, по словамъ исландскихъ лѣтописцевъ, восемьсотъ или девятьсотъ лѣтъ тому назадъ на материкѣ этомъ процвѣтало двѣсти очень значительныхъ деревень.

– Вы настолько бы изумили меня, докторъ, что я даже не повѣрилъ-бы вамъ, потому что Гренландія – печальная страна.

– Какъ она ни печальна, а все-же она доставляетъ убѣжище своимъ обитателямъ и даже цивилизованнымъ европейцамъ.

– Безъ сомнѣнія. На островѣ Диско и въ Упернавикѣ мы находимъ людей, рѣшившихся поселиться въ этихъ угрюмыхъ страеахъ. Однакожъ, я всегда думалъ, что они остаются тамъ скорѣе по необходимости, чѣмъ по собственному желанію.

– Очень вѣрю. Впрочемъ, человѣкъ ко всему привыкаетъ и, ао моему, гренландцы менѣе достойны сожалѣнія, чѣмъ рабочіе нашихъ большихъ городовъ. Быть можетъ, они и несчастные, но во всякомъ случаѣ не обездоленные люди. Я говорю – несчастные, хотя это слово не вполнѣ выражаетъ мою мысль. Дѣйствительно, если они не пользуются благами странъ умѣреннаго пояса, то на долю этихъ людей, освоившихся съ своимъ суровымъ климатомъ, очевидно выпадаетъ такая сумма наслажденій, о какой мы не имѣемъ даже понятія.

– Надо полагать, что такъ, докторъ, потому что Богъ справедливъ. Но я часто бывалъ у береговъ Гренландіи и всякій разъ сердце мое сжималось при видѣ этихъ безотрадныхъ пустынь. Слѣдовало-бы хоть немножко скрасить эти мысы, косы и заливы, давъ имъ болѣе привѣтливыя названія потому что мысъ Разлуки и мысъ Отчаянія едва-ли могутъ привлечь къ себѣ мореходовъ.

– Мнѣ тоже приходило это на мысль,– отвѣтилъ докторъ. Но названія эти имѣютъ лишь географическій интересъ,– которымъ пренебрегать не слѣдуетъ. Если рядомъ съ именами Дэвиса, Баффина, Гудсона, Росса, Парри, Франонна, Бэлло я встрѣчаю мысъ Отчаянія, то вскорѣ нахожу также заливъ Милосердія (Mercy); мысъ Провидѣнія какъ-разъ подъ пару мысу Горя (Anxiety); мысъ Недоступный (Repulse) приводитъ меня къ мысу Эдема; я покидаю мысъ Поворотный (Turnagain) для того, чтобы отдохнуть въ заливѣ Убѣжища. Предъ глазами моими проносится безпрерывный рядъ опасностей, препятствій, неудачъ, успѣховъ и бѣдствій, связанныхъ съ великими именами моего отечества и, подобно ряду античныхъ медалей, названія эти возстановляютъ въ моемъ воображеніи всю исторію полярныхъ морей.

– Совершенно правильное заключеніе, докторъ, и далъ бы Богъ, чтобы во время нашего путешествія мы встрѣчали больше заливовъ Успѣха, чѣмъ мысовъ Отчаянія.

– Я тоже желаю этого, Джонсонъ. Но, скажите, экипажъ успокоился или нѣтъ?

– Да, нѣсколько, но, по правдѣ сказать, со времени вступленія въ проливъ матросы опять начинаютъ заниматься фантастическимъ капитаномъ. Они надѣялись, что онъ явится на бригъ у береговъ Гренландіи, а между тѣмъ до сихъ поръ ничего… Межъ нами будь сказано, докторъ, не кажется ли вамъ это нѣсколько… страннымъ?

– Да, Джонсонъ.

– И вы полагаете, что капитанъ этотъ существуетъ дѣйствительно?

– Конечно.

– Но какія-же причины побудили его дѣйствовать такимъ образомъ?

– Если вы хотите знать мое мнѣніе, Джонсонъ, то этотъ человѣкъ хотѣлъ только подальше завести экипажъ, чтобы возвратъ былъ уже невозможенъ. Будь онъ на бригѣ въ моментъ отъѣзда, всякій-бы желалъ знать, куда отправляется судно, а это могло затруднить капитана.

– Почему?

– Допустимъ, что онъ хочетъ предпринять что нибудь превосходящее силы человѣка, хочетъ проникнуть туда, куда никто еще не проникалъ,– какъ вы полагаете, успѣлъ-бы онъ при такихъ условіяхъ навербовать экипажъ? Но разъ вступивши въ море, можно уйти такъ далеко, что одно только и представится возможнымъ: подвигаться впередъ.

– Очень можетъ быть, докторъ. Я знавалъ многихъ неустрашимыхъ авантюристовъ, одно имя которыхъ приводило всѣхъ въ ужасъ и которые никогда не нашли-бы людей, готовыхъ сочувствовать имъ во время ихъ опасныхъ экспедицій…

– За исключеніемъ меня, Джонсонъ,– сказалъ докторъ.

– Да и меня тоже, чтобъ слѣдовать за вами – отвѣтилъ Джонсонъ. И такъ, я говорю, что нашъ капитанъ принадлежитъ къ числу именно такихъ авантюристовъ. Впрочемъ,– увидимъ. Полагаю, что въ Уппернавикѣ или въ заливѣ Мельвиля этотъ молодецъ преспокойно явится на бригъ и объявитъ намъ, куда его фантазія намѣрена направить судно.

– Я такого-же мнѣнія, Джонсонъ. Но дѣло въ томъ, что трудненько будетъ подняться до залива Мельвиля. Посмотрите: льдины со всѣхъ сторонъ окружаютъ насъ и Forward съ трудомъ подвигается впередъ. Да вотъ взгляните на эту безконечную ледяную равнину.

– На языкѣ китобоевъ такая равнина извѣстна подъ именемъ ice-field'а, т. е. безпредѣльнаго ледянаго поля.

– A вотъ въ этой сторонѣ, эта пересѣченная равнина, эти длинныя, болѣе или менѣе соединенныя своими краями ледяныя пространства – что это такое?

– Это pack[12] – скучившійся ледъ; если онъ имѣетъ круглую форму, то мы называемъ его palch, и stream, если форма его продолговатая.

– A какъ вы называете эти отдѣльно плавающія льдины?

– Это drift-ice; будь онѣ немного повыше, онѣ назывались-бы ice-bergs или ледяными горами. Столкновеніе съ ними очень опасно, а потому корабли тщательно избѣгаютъ ихъ. Посмотрите на это возвышеніе, произведенное напоромъ льдовъ – вотъ тамъ, на той ледяной полянѣ; мы называемъ это hummock[13]; если бы основаніе его было залито водою, то возвышеніе называлось-бы calf[14]. Чтобы успѣшнѣе оріентироваться въ этихъ мѣстностяхъ, каждому встрѣчающемуся предмету необходимо было дать особое названіе.

– Все это въ высшей степени интересно! вскричалъ докторъ, созерцая чудеса полярныхъ морей; разнообразіе всѣхъ этихъ поистинѣ волшебныхъ картинъ должно несказанно поражать воображеніе каждаго человѣка.

– Это не подлежитъ сомнѣнію,– отвѣтилъ Джонсонъ. Иногда льдины принимаютъ какія-то особенно фантастическія формы, и матросы по своему объясняютъ ихъ.

– Полюбуйтесь, Джонсонъ, общимъ видомъ вотъ этихъ ледяныхъ массъ! Точно какой-то странный восточный городъ съ своими минаретами и мечетями, освѣщенными блѣдными лучами луны. A вотъ, подальше, длинный рядъ готическихъ арокъ, напоминающихъ собой часовню Генриха VII или зданіе парламента.

– Да, докторъ, здѣсь на всякій вкусъ что нибудь найдется. Но въ этихъ городахъ и церквахъ жить опасно, да и подходить съ нимъ близко тоже не слѣдуетъ. Иные изъ этихъ минаретовъ шатаются на своихъ основаніяхъ и меньшій изъ нихъ могъ-бы раздавить судно, подобное Forward'у.