Вожделенная - Морган Райс

О, нет, подумала она. Только не он.

Спенсер. Он был ботаником с покрытым угрями лицом и застёгнутой на все пуговицы рубашкой. Он улыбнулся Скарлет, обнажив скобки.

«Привет, Скарлет», – шепеляво сказал он.

Спенсер был милым парнем, но он совсем ей не нравился, хотя Скарлет не хотелось ранить его чувства.

«Привет, Спенсер», – сухо ответила она.

«Получается, что мы с тобой партнёры, да?» – гордо сказал он.

«Получается, что так», – ответила Скарлет.

Скарлет сидела, сгорая внутренне и надеясь, что Мария оценила ту огромную жертву, на которую она пошла ради неё.

Боковым зрением Скарлет видела Сейджа. Как ни странно, он не обращал на Марию никакого внимания, а вместо этого смотрел по диагонали, на Скарлет. Его интерес к ней был очевиден, и Скарлет покраснела. Мария наверняка тоже это заметила, и Скарлет знала, что подобное открытие должно огорчить подругу.

«Ты уже слышал о завтрашних танцах?» – Мария спросила Сейджа.

Скарлет наблюдала за его реакцией. Его лицо ничего не выражало. Видимо, он просто не хотел выводить Марию из себя.

«Слышал», – ответил он, более не распространяясь на эту тему.

Скарлет гадала, хватит ли у подруги смелости задать ещё один вопрос и напрямую пригласить его на бал. Повисла неловкая тишина.

Скарлет услышала, как Мария нервно сглотнула. Было видно, что она слишком нервничала, чтобы задать свой главный вопрос.

«Итак, класс, – прокричал мистер Сперроу. – Парни, вы, конечно же, будете читать за Ромео, а девушки – за Джульетту. В этой сцене Ромео и Джульетта встречаются на роскошном балу. Они впервые видят друг друга. Это любовь с первого взгляда, и хотя они не знакомы, в своих первых репликах они выражают вечную любовь друг к другу. Как вы понимаете, сами танцы мы воссоздавать не будем».

Ученики засмеялись.

«Но, – продолжил учитель, – постарайтесь читать ваши слова с выражением. Почувствуйте себя Ромео и Джульеттой. Прочувствуйте язык произведения. Подумайте, есть ли разница в его звучании, когда вы читаете про себя и вслух? Этим мы займёмся до конца урока. Вы можете начинать».

Кабинет погряз в несвязном хоре голосов, потому что все принялись читать свои реплики.

«Её сиянье факелы затмило. Она, подобно яркому бериллу в ушах арапки, чересчур светла…», – начал читать Спенсер, обращаясь к Скарлет.

Он говорил в нос и читал так сухо, что Скарлет с трудом удавалось сдержать улыбку. Это было худшее прочтение сцены, которое ей приходилось слышать, да и в словах Спенсера совсем не чувствовалась романтика – он произносил реплики без эмоций, словно их читал компьютер. Скарлет закусила губу, заставляя себя сохранять спокойствие и не улыбаться, чтобы его не смущать.

Она быстро и монотонно прочла свою реплику.

Мельком взглянув в сторону Сейджа, она увидела, что он тоже на неё смотрит.

«Любил ли я хоть раз до этих пор? О нет, то были ложные богини. Я истинной красы не знал доныне», – с интонацией прочёл он, обращаясь к ней и вкладывая в каждое слово значение и смысл.

Ошибки не было: Сейдж смотрел прямо на Скарлет, когда читал свои слова.

Её сердце забилось быстрее. Она взглянула на Марию, гадая, заметила ли та то, что видела сама Скарлет. К счастью для неё, Мария так нервничала, что зарылась с головой в книгу, боясь даже взглянуть на Сейджа. Она ничего не видела, но видела Скарлет. Сейдж читал эти строки для неё. Для Скарлет.

«Святой отец, пожатье рук законно. Пожатье рук – естественный привет. Паломники святыням бьют поклоны», – прочла она. Скарлет ничего не могла с собой поделать: читая строки из Шекспира, она смотрела на Сейджа и читала их ему.

«Это не та строка! – громко поправил её Спенсер. – Ты прочитала не ту строку!»

Покраснев, Скарлет перевела взгляд на своего партнёра. Вот зануда. Он был невыносим, да ещё и нарушил такой момент.

«К угоднице спаломничают губы и зацелуют святотатства след», – прочёл Сейдж, опять глядя на Скарлет.

В это мгновение Мария подняла глаза и всё поняла. Она осознала, что Сейдж смотрел не на неё, а на Скарлет. Она сильно покраснела от злости.

Прозвенел звонок, и все поднялись с мест. Мария схватила свои книги, засунула их в рюкзак и промчалась мимо Скарлет.

«Я считала тебя подругой», – на ходу прошипела она.

Скарлет была так расстроена, что не знала, что ей делать и как отвечать. Она пошла вслед за Марией, чтобы поговорить, но та уже исчезла, выбежав из кабинета. Хуже Скарлет не чувствовала себя никогда.

«Скарлет, это было классно!» – раздался высокий, гнусавый голос.

Обернувшись, Скарлет увидела не в меру близко стоящего Спенсера. Он улыбался, и его скобки были прямо у лица Скарлет. Изо рта у него пахло колбасой.

«Нам стоит больше времени проводить вместе!»

Он стоял и улыбался, наклоняясь всё ближе, пока не оказался всего в нескольких сантиметрах от неё. Скарлет резко и брезгливо отвернулась, а потом изворотливо нагнулась, чтобы взять свои книги. К счастью, Спенсер, наконец, ушёл.

Теперь Скарлет была в ещё большем бешенстве – своим поведением Спенсер мог отпугнуть Сейджа.

И тут она вдруг услышала голос – мягкий, нежный, низкий мужской голос.

«Твоя подруга расстроилась», – сказал Сейдж.

Скарлет подняла глаза и с облегчением отметила, что он по-прежнему был здесь.

«Ты не сделала ничего плохого. Она мне никогда не нравилась. Мне нравишься ты».

Скарлет остановилась и посмотрела ему в глаза. Земля уходила у неё из-под ног. Он словно читал её мысли.

«Прости, – на одном дыхании сказала Скарлет, – но она – моя подруга, и ты ей нравишься».

«Но она не нравится мне», – ответил Сейдж.

Скарлет сгорала от желания спросить его почему. Почему она ему нравилась? Откуда он был так в этом уверен? Разве так бывает? Они ведь даже не знают друг друга!

Скарлет очень хотелось поговорить с Сейджем, задать ему свои вопросы, остаться здесь и побыть с ним наедине. Ей не хотелось уходить из кабинета.

Но всё это было невыносимо – её разрывали противоречивые эмоции, и ей казалось, что она предаёт Марию, даже разговаривая с Сейджем.

Действуя против своей воли и своих желаний, Скарлет развернулась и заторопилась выйти из кабинета, чтобы затеряться в толпе учеников. Сердце её разрывалось на миллион маленький осколков.

Глава седьмая

Скарлет с мамой шли по вымощенной камнем дорожке, ведущей к парадному входу в церковь. Скарлет чувствовала себя некомфортно. Она никогда не была в церкви, хотя та находилась всего в двух кварталах от дома, и ей не хотелось, чтобы кто-нибудь из друзей заметил её здесь. Церковь была заметным строением, расположенным на главной улице прямо посреди города. Скарлет плотнее натянула на глаза бейсбольную кепку, которую взяла с вешалки в коридоре прямо перед выходом из дома, надеясь, что её никто не узнает. Не то, чтобы она думала, что ходить в церковь плохо, просто это было для неё нетипично. Это было необычно для её семьи. Скарлет решила, что это будет выглядеть как минимум странно, если кто-то из знакомых или соседей увидит, как они с мамой идут в церковь посреди дня. Разве так кто-нибудь делает, если в семье всё в порядке?

Скарлет знала, что поход в церковь порадует маму, и по какой-то непонятной ей самой причине она ждала встречи со священником, особенно если учитывать, какими эмоционально нестабильными были последние несколько дней. Скарлет была не прочь поговорить с кем-нибудь, и ей казалось, что священник был классным, а не каким-нибудь строгим стариком, ведь именно так описала его мать. У неё были сомнения относительно того, что он сможет понять суть её проблемы, но, возможно, ему удастся пролить свет на то, что с ней происходит. Или, по крайней мере, после разговора с ним Скарлет просто успокоится.

По дороге она вспоминала минувший день. Он выдался паршивым. После первого урока всё стало неимоверно скучно: Скарлет больше не видела Сейджа, хотя он и не выходил у неё из головы. Она надеялась, что он не возненавидел её за то, что она ушла так внезапно. Ей хотелось верить, что она ему нравится. Скарлет искала его в течение всего дня, но его нигде не было. Это было странно – он словно исчез.

Мысли от Сейдже помогли Скарлет немного забыть о Блейке. Благодаря Сейджу она почти совсем не вспоминала его, хоть и встречала мельком пару раз за день. Он тоже её видел и при встрече быстро отворачивался. За весь день Блейк не отправил Скарлет ни одного сообщения. Было очевидно, что между ними всё кончено. Скарлет понемногу смирилась с этой мыслью, и помог ей в этом Сейдж.

Как бы она ни старалась, поговорить с Марией ей тоже не удалось. Скарлет была уверена, что подруга намеренно избегала её, но всего хуже было то, что и Жасмин, и Бекка стали вести себя точно так же. Скарлет решила, что Мария им всё рассказала, выставив её не в лучшем свете. Она не встретила ни одну из них за обедом, что было странно. Чувство одиночества стало её единственным спутником. Друзья, Блейк и родители – все объединились против неё.