Женщина по имени Солнце. История великой любви - Инна Тронина

И всё-таки с самого раннего детства, благоговея, преклоняясь перед величием и святостью Дня жертвоприношения, я вместе с тем боялась его. Никак не могла избавиться от мысли о том, что пролитие крови, пусть даже овец, коз, верблюдов, реже коров, может каким-то образом способствовать наступлению благости и единения. Мне было мучительно жаль предназначенных на заклание животных, которым торопливо запихивали в рот леденцы, чтобы съесть их после забоя на счастье. Я ни секунды не могла смотреть в их ещё живые глаза, которые через несколько минут станут мёртвыми. Они блеяли, мычали, двигались, дышали, нюхали воздух. Некоторые даже начинали беспокоиться, пытались вырваться и убежать.

Во мне жило предчувствие беды, непостижимым образом связанное именно с этим днём, с этим праздником. Он, как и все торжественные даты, отмечаемые по хиджре, в зависимости от срока наступления новолуния, приходится на разные дни. Грандиозные картины, транслируемые телевидением с хаджа, когда в едином порыве перед Всевышним склоняются сотни тысяч, а то и миллионы одетых в простые белые одежды мужчин и женщин, вселяли в мою душу желания когда-нибудь оказаться там, в Мекке и Медине. Одновременно я. понимала, что ещё нескоро окажусь достойной такой великой чести.

И мысль о том, что опять, уже в который раз, песок или каменные плиты двора, а где-то трава или снег вновь обагрятся горячей кровью, не давала мне возможности возвыситься душой и забыть о земном. Я радовалась, что Аллах создал меня женщиной, и мне не придётся никогда самой заниматься этим. Прекрасно зная, что в незапамятные времена бессловесное животное по воле Господа заменило на жертвенном алтаре человека, и что тем самым был положен конец варварским, языческим обрядам, я всё же старалась в такие моменты оказаться как можно дальше от места забоя.

Каждый наш мужчина умеет мгновенно и, возможно, безболезненно лишать жизни обречённую скотину, перерезая острым ножом яремную вену. И всё же я давно уже ловила себя на мысли о неизбежности в будущем какой-то невосполнимой, душераздирающей жертвы, связанной с хаджем, а, значит, с Ид аль-Адха.

Даже нежная, кроткая Зейн, так остро не переживала обряд жертвоприношения, полагая его обязательным и святым, а потому подлежащим беспрекословному одобрению и исполнению. С тех пор, как начала понимать слова, я знала, что обряд заклания совершается не для того, чтобы умилостивить Бога, как думают многие европейцы и американцы, а для обеспечения общины мясом во время главного праздника. И ещё для того, чтобы каждый осознал – мясо некогда было плотью живого существа, убитого особым образом, при чтении молитвы. И лишь после того, как из него истекла вся кровь, оно стало пригодным для употребления в пищу.

Да, я сознавала это и радовалась вместе со всеми. Тем не менее, напиток «камаруддин», в переводе «луна веры», приготовленный из абрикосов и фиников, всегда немного горчил. А «Ид Мубаррак», счастливое, восторженное состояние, которое всегда охватывает правоверных в такие дни, было слегка окрашено печалью.

Кроме этих двух главных торжеств в нашей семье отмечали День рождения Пророка, да пребудет с Ним мир! Лейлят, ночи, знаменующие собой главные события Его праведной жизни, связанные с ниспосланием Корана, мы тоже справляли так, как полагается по обычаям. Кроме того, собирались на свадьбы родственников и друзей, на торжества по случаю рождения детей и обрезания мальчиков, совершения обрядов «Бисмилла», да и просто после успешной сдачи экзамена.

Наши люди любят и умеют праздновать, находя для этого самые разные поводы. Застолья длятся целыми днями, и женщинам приходится изрядно потрудиться, чтобы не обидеть съехавшихся гостей. А гостей бывает невероятно много, потому что, готовясь к праздничной трапезе, на Востоке больше всего боятся забыть хотя бы одного из своих родных. Также торжественные события, собирающие вместе близких и дальних членов клана, обычно предваряют другие. Я имею в виду то, что как раз во время застолий происходят смотрины будущих невест. Те довольно часто даже не знают о том, что их изучают и оценивают.

В какой-то степени девушка, а после и женщина у нас считается товаром, который нужно показать лицом. Убедить покупателя в том, что он нигде не найдёт ничего лучше. Отказ потенциального жениха от брака с предназначенной ему невестой, даже совершённый в мягкой и тактичной форме, наносит долго не заживающую рану самолюбию членов семьи отвергнутой девушки.

Такая ситуация возникает чаще, чем прямо противоположная, когда невесте не нравится жених. Всё-таки женщина, пусть даже холёная, богатая и праздная, занимает в мусульманской семье подчинённое положение, и она не приучена перечить воле отца. В рабовладельческом обществе отнюдь не все невольники были худыми, грязными и оборванными. Случалось, что они принадлежали к царственным родам, вели себя смело. Многие из них блистали изысканными туалетами, не выполняли чёрной работы. Некоторые пользовались искренней симпатией хозяев. Но всё же они были рабами – вещами, игрушками в руках тех, кому принадлежали.

И если у них умирал хозяин, или просто по какой-то причине менял милость на гнев, жизнь раба ничего не стоила. Его могли убить в любой момент, могли покалечить, могли продать какому-нибудь извращенцу или садисту, могли швырнуть из роскоши в нищету, зачастую ради того, чтобы просто развлечься. И в наше время так обращаются с домашними животными. Комнатную собачку балуют, закармливают лакомствами, даже делают ей завивку и маникюр, носят к лучшим врачам. Но находящийся не в духе хозяин вправе безнаказанно свернуть ей шею.

Я говорю так потому, что многие несведущие люди могут позавидовать восточным женщинам, видя их наряды и драгоценности, дома и автомобили их мужей. Но о том, что происходит внутри этих шикарных жилищ, никто не догадывается. Исламские законы милостивы к слабому полу, а в жизни случается так, что на деле работают совсем другие правила и обычаи. К примеру, чем бы ни руководствовались родители, решаясь на развод, дети практически всегда остаются с отцом. И он в отместку делает так, что мать их больше никогда не видит.

Сколько раз я воздавала хвалу Аллаху за то, что Он не послал нам с первым мужем ни одного ребёнка! Ведь мы всё равно рано или поздно развелись бы. Не только моё предполагаемое бесплодие оказалось причиной разрыва. Зафер, так звали моего первого мужа, непременно заставил бы меня рыдать из-за разлуки с детьми, потому что это не считается у нас постыдным.

Виновата всегда женщина – даже если она на самом деле чиста, как ангел! Именно потому, что по негласному уговору она считается товаром, а сам брак – сделкой. Муж, глава семьи, берёт на себя полную ответственность за жену и их будущее потомство, но это значит только то, что и распоряжается он всем единолично.

Браки и разводы, по представлениям мусульман, не предопределены небесами и не являются таинством. Это – договор, заключаемый между сторонами – семьями жениха и невесты. Считается, что новобрачные получают равные права и обязанности, но слишком уж вольно зачастую трактуются эти понятия! Даже старейшины бывают не в состоянии распутать туго переплетённые нити многолетних конфликтов, и суды выносят самые простые решения – в пользу мужчин, чтобы жёнам неповадно было своевольничать.

Так случилось и со мной, когда после семи лет бездетного брака Зафер аль-Ахмади объявил меня виноватой в этой беде, хотя ни он, ни я не проходили медицинского освидетельствования! И суд встал на его сторону только потому, что, в соответствии с представлениями кади, мужчина виноватым быть не может! А у меня ныне трое прекрасных детей. Я их рожала одного за другим. Родила бы и ещё, не начнись война…

Но вернёмся в тот самый, трагический для Ирака девяносто первый год. Тогда я даже не предполагала, что с этой страной меня свяжут самые тесные узы, и я стану воевать за её свободу! Разумеется, все мы слышали о войне в Заливе, но большую часть информации я пропустила мимо ушей.

У меня были другие заботы – предстоящая свадьба и возможность продолжать образование в Америке. Я всегда училась отлично, и ни один преподаватель не имел оснований жаловаться на меня. Кроме того, потребность мусульманских стран в женщинах-врачах огромна. У нас многие пациентки согласны лучше умереть, но не раздеться перед чужим мужчиной.

Тогда у Хамаля родился второй сын, наречённый именем Пророка, и мы отмечали его хитан, то есть обрезание. Перед тем, как Зафер приехал к нам в гости, мама шепнула мне, что это – смотрины, и я не должна посрамить их с отцом. Партия завидная – доктор аль-Ахмади, по образованию юрист, был видным функционером Социалистической партии труда, состоящей из представителей либеральной интеллигенции, а также мелкой и средней буржуазии.