Компьютерная лингвистика для всех: Мифы. Алгоритмы. Язык - Анатолий Анисимов

В предсказаниях дельфийского оракула Лаю и Эдипу сообщается только схема событий, детали замаскированы в многообразных оттенках жизни. Создается иллюзия возможности скрыться от роковой схемы, затерявшись в конкретных проявлениях материального мира. Лай предпринимает неудачную попытку избавиться от сына, Эдип пытается избежать предначертанной участи. Вначале схема как бы отступает, растворяется в течении событий, прикрывается неузнаванием лиц и незнанием имен. Но приходит момент, и схема торжествует, а затем опять превращается в слабую тень вещей и событий.

Рис. 2. Мир Эдипа до убийства Лая

В трагедии Софокла «Царь Эдип» содержатся зачатки использования рекурсии в развитии сюжета. Схема судьбы была сообщена Эдипу и играет важную роль в его последующих действиях. И до Софокла в трагедиях боги предсказывали судьбу героев.

Рис. 3. Мир Эдипа после подстановки в мир Лая

Но такие предсказания были статичными и неполными, относились только к определенному эпизоду жизни, чаще всего к гибели героя, и не влияли на поведение персонажей.

История Эдипа в изложении Софокла — это загадка человеческого рода. Уход Эдипа в мир иной также сопровождается тайной. Слепому Эдипу перед смертью открылось какое-то новое знание, и он, просветленный и умиротворенный, уходит из жизни, унося с собой и эту загадку.

Это странная история, рассказанная много веков назад под шум вечного моря в древней стране. Простая, выполненная по классическим правилам, замена символов в игре жизни привела к трагическому поражению. Человек, разгадывающий загадки, сам превратившийся в загадочный символ, ушел в неведомый мир. С тех пор вновь и вновь расставляются фигуры в игре жизни, проходят века, меняются игроки, но никому не суждено победить в этой игре, угадать последнюю тайну, потому что изменчивые правила игры и сами фигуры призрачны, а в каждой разгадке кроется новая загадка. И игра эта длится вечность

3. АКСИОМАТИЧЕСКИЙ РАЗУМ

.... машина мира слишком сложна для человеческого разума

X. Л.Борхес. Ад

В мире нет ничего более удивительного, чем сознание, разум человека; тем большее удивление вызывает то, что в своей глубинной основе оно обусловлено весьма простыми явлениями.

П. Эткинс. Порядок и беспорядок в природе

ОДНИ ГЛАГОЛЫ

Дикие животные в своих ощущениях делят мир на две категории: на тех, кто на них нападает, и на то, что они сами могут захватить. Их «схема мышления» конкретна, проявляется при непосредственном взаимодействии с окружающим миром и состоит в целенаправленном управлении движениями. Собака гонится за убегающим человеком, но тут же останавливается, если тот остановится. Кошка ловит катящийся клубок ниток, но теряет к нему интерес, как только поймает его. Сложное управление требует от сознания определенной степени абстрагирования, необходимой для опережающего планирования действий. По- видимому, звери могут представлять себе движения. Хищник, притаившийся в засаде, нетерпеливо вздрагивающий от возбуждения, уже ощущает свой прыжок, уже видит растерзанную жертву. Его прыжок и есть его мысль. В мозгу животного происходят сложные биохимические реакции, позволяющие сознанию с удивительной точностью и быстротой рассчитать силу прыжка и представить траекторию полета тела.

Когда-то предки человека обладали только таким «звериным» мышлением. Но в отличие от животных человек сумел приспособить первобытную схему мышления для других действий. Он стал сознательно применять сложившуюся схему мышления для трудовых операций. Есть много доводов в пользу предположения, что это было обусловлено изменением условий существования, переходом от лесного образа жизни к равнинному. Для того чтобы выжить, надо было освоить другую охоту. Новая пища, новые ощущения, новые варианты охоты. Схема мышления, сохранив старую форму, приобрела универсальный характер. Камень в руках первобытного охотника — жертва, с которой он борется, пока камень не достигнет задуманной формы. Плод на высоком дереве или корень в земле, пока они не съедены, тоже жертвы. Появление многообразия новых стабильных повторяющихся ощущений, их запоминание сознанием привели к стремительному развитию абстрактного мышления. Человек поднялся и тут же увидел звезды. Эволюция животного мира пошла по линии специализации и закрепления жесткой схемы «мышления». У человека разум эволюционировал по линии универсализации и гибкости. Из всех доисторических набегов, поисков, погонь, уверток, смертельной борьбы, кровавых пиршеств, из всех переплетений движений, ощущений, запахов, образов сформировалось удивительное существо, получившее впоследствии название «человек».

По современным данным антропологии первобытный предок человека сформировался около 7 млн. лет тому назад на территории к востоку от Восточно-Африканского разлома (тянущегося сейчас от Красного моря до Мозамбика). Разлом, возникший в то время, отделил западную часть, где выпадали обильные дожди, формировавшиеся над Атлантикой, от восточной области с редкими дождями. К востоку от него стали исчезать леса. Именно здесь находят наиболее древние ископаемые останки предков человека, Находки, возраст которых примерно 6 млн. лет, встречены только в Кении. Все находки в Европе и Азии не старше миллиона лет. В Танзании были обнаружены хорошо сохранившиеся окаменевшие отпечатки следов скелета существа женского пола, жившего примерно 3,5 млн. лет тому назад.

Схема мышления передается по наследству на генетическом уровне. Ее правильное применение, привязка к необходимым понятиям происходит в детстве в период обучения. Не случайно животные и люди обучают своих детей. Известно, что если хищник в раннем детстве не получил навыков охоты, не почувствовал вкуса крови пойманной жертвы, он никогда не сможет стать полноценным охотником. Отсюда необходимость игр, забавных погонь, потасовок и первой охоты. То же и с детьми. Изолированные от общества, они никогда не смогут стать полноценными людьми. Известны примеры реальных детей — Маугли. Они усваивают многие привычки воспитавших их зверей, но не могут освоить человеческую речь и применять абстрактные понятия. Интересно, что в экстремальных ситуациях у человека просыпается быстрое звериное мышление. Нет времени на анализ и абстракции. Есть только действия. К примеру — одно из воспоминаний недавней афганской войны:

«Но самым поразительным является то, что почти ни один солдат, который в этом бою горел, был ранен, стрелял, терял друзей, также не может с абсолютной достоверностью передать свое состояние. Между тем моменты, о которых идет речь, — важнейшие в его жизни.

А не может!

Только движения — побежал, прыгнул, увидел, выстрелил, упал».[30]

Одни глаголы!

Многочисленные подтверждения первичности двигательного типа мышления находим в психологии. Требовательные жестовые реакции младенца предшествуют слову «дай». Во многих индейских племенах до сих пор сохранились особые языки жестов. Американский этнолог Кашинг в конце прошлого века провел несколько лет среди индейцев племени зуньи. Ему удалось настолько погрузиться в их жизнь, что он даже освоил стиль «ручного мышления», в котором манипуляции руками и мысль сливаются. Выдающийся кинорежиссер немого кино С. М. Эйзенштейн освоил двигательное мышление по методу Кашннга и описал свои ощущения от подобных опытов: «… двигательный акт есть одновременно акт мышления, а мысль — одновременно пространственное действие».[31] Известно также, что незаконченное действие запоминается лучше. По всей видимости, здесь проявляется реликтовый инстинкт защитной реакции.

Неоконченное действие может представлять опасность. Незавершенность анализа действия или самого действия вызывает остаточное напряжение в сознании, побуждающее к завершению представления действия.

Итак, выделяем первый закон первобытного мышления.

Закон охотника и жертвы. В раннем первобытном сознании реализовывалась однонаправленная схема мышления охотник->действие->жертва.

Обоснованием этого закона, по сути дела, мы уже занимались в начале главы. Остается сделать только некоторые дополнения.

В любом единичном действии можно выделить его источник, условно называемый «охотником», и цель — «жертву». Вот почему такое мышление соответствует способу мышления движениями.

Закон достаточно прост, но это уже онтология, непротиворечивое объяснение мира. Человек мог вообразить охотника вообще, мог представить себе любого зверя как собирательный образ тех или иных зверей, встречавшихся на охоте, увидеть и указать в других действиях аналогичную схему. Иной схемы в совершившихся вокруг него действиях он не мог вообразить. Вот почему в древнейших мифах солнце- охотник освобождает мир от ночи, пожирает звезды или в виде глаза бога наблюдает за своими жертвами. Вот почему солнце-жертва само пожирается чудовищем-охотником, а затем освобождается другим героем-охотником. По этой же причине смена времен года олицетворяется в виде покорения одной стихии другой. Любой сюжет однозначно предполагает охотников и жертв.