Фантастические тетради - Ирина Ванка

"Автопилот" одним шагом БКМа выбил корабль с траектории, и преследователь исчез не только с панорамы, но и со всех приборов. Несколько секунд полета шли вслепую на малых скоростях, настолько малых, что включилась естественная панорама и показала Матлину, как от преследующего корабля осталась тонкая полоска света, исчезающая в глубинах дальнего космоса, дальше самых дальних видимых ему звезд. "Не успел затормозить," - объяснил ему "автопилот" и зафиксировал максимальную дистанцию удаления, которая, по замыслу программы, с этого момента должна была стремительно прогрессировать от любого маневра преследователя. И Матлин со вздохом облегчения повалился в кресло. Не прошло десяти секунд, как пульт снова вошел в аварийный режим. Глазам Матлина явилось зрелище еще более ужасное: с компьютера одна за другой стали слетать программы, которых он так или иначе касался, и "автопилот преследователя" оказался в этом черном списке под номером один. Суть происходящего стала ясна лишь после того, как на вычищенной рабочей панораме, лоб в лоб, во всей своей красе возник преследователь, и машина Матлина позорно капитулировала, сообщив своему пассажиру, что дальнейшее сопротивление бессмысленно - чужаку удалось нарушить блокировку коммуникаций; подробный анализ ситуации содержится там-то... - Да иди ты со своим анализом... - огрызнулся Матлин. С перепугу у него пересохло в горле. Пульт уже не реагировал на отчаянные попытки спасти положение, а был целиком занят захватчиком, который, приблизившись на шаг БКМ-приемника, тут же отчалил восвояси. Из внешнего коридора в пульт управления, сметая на своем пути оставшиеся коммуникационные блокировки, рвался Суф, до неузнаваемости рассерженный на всю гиблую, неизвестную науке породу "летучих головастиков", у которых "сперва прорезаются крылья, а затем уже глаза, хвосты, мозги и прочие обременительные детали". О существовании таких биологических парадоксов Матлин не знал, возможно, узнав, не поверил бы, если бы Суф не утверждал, что с одним таким экземпляром знаком лично. Более того, еще пару секунд назад готов был втереть его в гравитационную площадку, но, увидев состояние "головастика" и трезво оценив ситуацию, смягчился: - Ладно, буду учить тебя управлению. Что поделаешь... С чего-то надо начинать.

По прибытии в парк они в первую очередь проанализировали ситуацию: - Первая большая глупость, которую ты сделал, - поучал его Суф, - это аварийная блокировка. Надо ж было додуматься! Она рассчитана на самый крайний случай. Ты мог отключить входные мосты, но связь с кораблем должна быть всегда. Еще раз врубишь аварийный блок - считай, что похоронил себя заживо. - Откуда мне было знать, что это ты? - Кому ж ты, кроме меня, мог понадобиться? А даже если не я, тем более надо было связаться и выяснить, в чем дело. Никто не полезет к тебе в корабль, если есть связь. - Почему ты не связался со мной с платформы? - Откуда я знал, что ты расселся на пульте? Чему я учил? Не умеешь сматываться - не берись. Из миллиона вариантов ты выбрал самый гнилой. Во-первых, для кого существует "ноль-фаза"? Именно для таких тугодумов, как ты. Она держит корабль вне пространства целую минуту, - за это время машина сто раз прокрутит варианты и сама выберет решение. Вот и все! - А во-вторых?.. - Во-вторых... - задумался Суф, - от меня бы ты все равно не ушел. Не забывай, что я загружал программы. Какой позор! На скоростном болфе не уйти от антикварного драндулета! Это ж кому рассказать? Даже не знаю, как тебя учить? Чему тебя учить? - Как следует! - прорычал Матлин и очень сердито нахмурился, демонстрируя этим серьезность намерений, - и с самого начала.

Для вышеупомянутого начала, Суф изыскал очень древнее "летательное чудовище", управляемое во всех режимах с гибкой конструкции пульта: под любой рост, длину конечностей, толщину и количество пальцев пилота. Он усадил своего ученика в пилотское кресло, крутящееся в круглом коконе панорамы с управлением на подножках и подлокотниках под каждую пятерню. Ввел в контур панорамы управления дублер, по которому тут же принялся лихо молотить своими тонкими пальцами с такой скоростью, что у Матлина зарябило в глазах. При этом он еще и болтал без умолку: вертикальная ось, горизонтальная ось, направляющая ось, выравнивать корпус только по направляющей оси, 15 градусов лево-право-низ-верх, даешь пару градусов крена вперед - так он легче стартует; здесь у тебя таблица распределения габаритов корпуса, вот так выводишь схему габаритовращения, а эта таблица появляется на три секунды - надо успеть задать оптимальное положение корабля, иначе корабль на скорости поведет... это схема включения внутреннего оборудования - задаешь скорости прохождения команд... - А как насчет того, чтобы снизить скорость объяснения нового материала? не выдержал Матлин. Суф опешил. - Я тебе это десять лет объяснять должен? Напрягись, будь любезен, и не старайся казаться тупее, чем ты есть, - тупее уже невозможно. Не на меня смотри, на таблицу. Перед каждым маневром она будет зависать на пять секунд. - Но я не вижу никакой таблицы. - Как не видишь? - Никак! Ни одной таблицы. Размытые пятна и все. Суф поглядел на "размытые пятна", потом на Матлина, потом опять на "размытые пятна". - Я могу их сделать поярче и побольше, но они закроют весь низ панорамы. - Может, как-нибудь обойтись без них? - Может, ты вообще без этого всего обойдешься? Сделаем тебе игрушку, будешь летать на ней по ЦИФу и балдеть. Суф вышел из пилотской, но очень скоро вернулся с полупрозрачным мягким шлемом в руках. Шлем одевался на затылок и закрывал верхнюю часть лица, сдавливая виски влажными присосками. Когда Матлин открыл глаза, испытал настоящий шок: он увидел все, каждую клеточку кожи на своей руке, каждый кровеносный сосуд под кожей, даже шевелящиеся в них кровяные тельца. Он, от неожиданности, спрятал руку за спину и с не меньшим интересом уставился на Суфа, будто познакомился с ним заново. Его пленила радужная оболочка суфовых глаз, переплетенная всеми оттенками синевы, в загадочных узелках, которые безжалостно поглощала черная клякса зрачка, - это был первый признак того, что Суф начинает сердиться. Очки имели полезное свойство избирательно "приближать" к себе предметы, и Матлин по очереди приблизил к себе каждую таблицу. Они были составлены в цифровых кодах на языке одной из протофактур, признанном наиболее универсальным для понимания. Матлин понимал его очень приблизительно, скорее интуитивно и ни за одну из своих трактовок не поручился бы головой. Вся панорама, как выяснилось, была рассечена мелкой сеткой. Это говорило о том, что она не являлась прямой проекцией с внешней оболочки корабля, а высчитывалась программой, и каждая клеточка этой сетки имела свое назначение и отвечала за свой объем информации. Под пальцами Матлина оказались вовсе не кнопки, а усеченные концы лучей, вернее, различные их комбинации, которые в компьютерных аналогах Ареала имели свойство считывать информацию с пальца клиента и таким же способом ее передавать. Но это, видимо, было первым в истории Ареала случаем применения лучевых кнопок. Поэтому информация не считывалась, даже не пыталась... Да что там кнопки, вокруг оказалось столько интересных вещей, что можно было сутки просидеть, не сдвинувшись с места. Однако Суф безжалостно вывел своего ученика из состояния преждевременной эйфории: - Надень перчатки и заходи на старт. Чего время тянешь? Матлин "потянул" корабль из шахты "вверх ногами", тщетно пытаясь выровнять его на ходу. - Зачем? - удивился Суф, - какая ему разница, главное, чтоб ты понимал, что происходит. Сойдешь с орбиты, наберешь скорость - выровнять будет проще. Сойдя с орбиты, Матлин кувыркался минут десять, прежде чем зайти на маневр. Маневр заключался в том, чтобы уловить спутник соседней планеты и добраться до него по кратчайшей траектории, не гоняясь за ним, как борзая за механическим зайцем. Благодаря деловым советам и практическому участию Суфа, "заяц" был вскоре пойман и весьма удачно, можно сказать, с первой попытки. Они зависли над жерлом широкой шахты, в которую предстояло войти, и Матлин почти не сомневался, что не промажет. - В малогабаритных кораблях для панорамы применяется шлем, - пояснил Суф, - но два шлема на одну бестолковую голову - это уже слишком. И вообще, волосы надо убрать, потому что волосатых пилотов не бывает. - Почему бы не предусмотреть в этой посудине центровочный поплавок? - Чего? - Чтоб она соблюдала направление общей гравитации... там, где она есть. - Зачем? - Для удобства. - На самом деле это очень неудобно. Любая привязка к гравитации неудобна. Ты это поймешь только с опытом. Но мне нравится твое отношение к неудобствам. А теперь пошел-ка в лабиринт. Матлин вцепился в подлокотники, и корабль мягко тронулся вниз, в оранжевую кишку извилистого лабиринта, стены которого были очень похожи на заросли сухих губчатых кораллов. - Разгоняй, разгоняй - так он легче пойдет на маневр. Корпус держи... пять градусов... поверни вверх... три - вправо, да не мотай его в ручную, задай параметры - он сам выровняется, ...еще два градуса... много даешь, вернись в таблицу, на глаз у тебя еще рука не набита... криво пошел... сейчас сорвется. Где у тебя центровка? Выравнивай, выравнивай!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});