Ангел, упавший с небес - Лидия Рыжая

от дома. По крайней мере, так ей показалось.

– Наглая человечка пришла к нам домой и заявила, что все мы ничтожества и нарушили ее покой. Потом направилась к колонке и перерезала провода, не дав нам убавить гимн орланов, который мы все слушали. Все двадцать человек это подтвердят или любую другую историю, которую я расскажу, – проговорил он убедительно.

Милана решила промолчать на вставленный "гимн орланов", который очень уважали на втором ранге и включали чуть ли не перед каждым выступлением Совета. Блондинка решила ему ответить, как только окажется на твердой поверхности, чтобы не рисковать. Как бы она не возмущалась, держал он ее в своих руках. Мало ли.

Через минуту он опустил ее на крышу магазина, на котором торчала длинная пика, в которую девушка и вцепилась, пытаясь удержаться на ногах на двускатном покрытии, где угол наклона оказался под 60 градусов. Идеально для схода снега и неидеально для стояния на ней двумя ногами.

– Но это неправда! Я попросила убавить, ты сам меня проигнорировал, – ее глаза полыхали зеленым маревом и эту болотную зелень было видно даже в ночи.

– Ммм. Боюсь тебе никто не поверит. Посиди подумай-ка, как надо делать, а как не надо. Будешь хорошей кошечкой, я может быть тебя и спущу. Потом.

Он резво отпрыгнул и улетел к себе домой, планомерно размахивая белыми крыльями в ночи, удаляясь от нее и через некоторое время исчезая вдали. Милана посмотрела на крышу под ногами, пытаясь не упасть, кляня парня на чем свет стоит еще за то, что он посадил ее именно на покатую крышу трехэтажного магазина. Рядом стоял домик с ровной крышей. Нет чтобы посадить ее хотя бы на нее!

Слезть с этого строения было невозможно, только упасть или слететь, а учитывая, что она жутко боялась высоты – нереально. Ни зацепиться, ни схватиться. Только садись на попу и съезжай, как с горки, сразу в больницу.

Милана его возненавидела за внешность, характер, повадки, все! Ей так хотелось ему отомстить за это унижение, полученное ею с его подачи.

Она сидит на самом верху магазина и не может с него слезть. Утром придут сотрудники или покупатели и увидят ее тут в одном тапке и халате. Девушка запахнулась посильнее, поежившись. Становилось прохладно.

А еще было страшно, обидно и жутко неудобно. Так она провела на одном месте несколько часов, ползая вперед и назад по узкому ребру крыши в попытке увидеть хоть какую-нибудь возможность спуска.

Лестат все же вернулся за ней под утро, когда она знатно закоченела и чуть ли не плакала от обиды.

– Ну что, осознала все свои прегрешения или еще посидишь? – спросил он, вставая рядом с ней и складывая крылья за спиной.

На тот момент девушка сидела на пересечении двух скатов крыши, удерживаясь согнутыми коленями за образующийся угол и обнимая колени руками. Голова покоилась на них и она казалось, что спит. Милана не отвечала и не двигалась. Он подошел к ней по скату ближе и тронул ее за плечо.

– Эй, ты в порядке? – спросил тот слегка озабоченно.

Милана понимала, что он не отпустит ее с этой крыши, поиздевается, поунижает и уберется восвояси, а она будет дальше сидеть ждать кого-либо в одиночестве до утра. Потому что все орланы одинаковые. Не было ни одного, кто бы проявлял к людям какое-либо сочувствие, только ненависть и презрение.

Тем более утро было вот-вот, через пару часов, оставалось немного подождать.

Слишком гордая, чтобы просить прощения, она уже попрощалась с мыслью о своем спасении, поэтому резко вскинула в его сторону руку и схватив парня за ногу, дернула изо всех сил. Лестат, не ожидающий от нее такой подставы, полетел кубарем вниз, срываясь с крыши и летя спиной на землю. Только в самом низу крылья его раскрылись, и он, извернувшись ушел вверх, чуть не задев тротуар.

– Ох, ты ж хитрая змея, – рассмеялся он, подлетая и застывая в полете напротив нее. – Провела меня. Я так понимаю, что твой выбор еще посидеть здесь? Место тебе понравилось, значит.

– Пошел ты, – Милана ответила ему, пытаясь скрыть дрожь в голосе от холода.

Лестат заметил изменение тембра ее голоса и перевел взгляд на хрупкую фигурку девушки. ,Она пыталась не подать виду, но было едва видно, как она трясется и пытается согреться в этом тоненьком халатике, и ему стало не по себе. Шутки шутками, а алкоголь давно выветрился из его головы, и он уже пожалел о том, что решил ее проучить. Парень подлетел к ней и попытался взять ее на руки. Пора было прекращать представление. Хорошо будет, если она не заболеет из-за него. Но девушка мгновенно выщерилась и оттолкнула его ногой, отползая на дальнее расстояние, которое позволяла пика, за которую она продолжала держаться.

– Дурочка, – сказал он. – Я тебя назад хочу отнести.

– Я тебе не верю, – Милану уже трясло мелкой дрожью на ветру.

Лестат был в одной майке, от холода его защищали многослойные крылья из перьев, поэтому даже теплой одеждой он не мог с ней поделиться.

– Я согласен, что ситуация немного вышла из-под контроля, но сейчас серьезно, – он подходил к ней, – я хочу тебя назад отнести. А то еще немного, и ты свалишься ледышкой. Расстраиваться особо не буду, но убивать тебя в мои планы не входит.

Он был в чем-то прав. Она уже чечетку зубами отбивала, еще немного и вниз улетит и разобьется на тысячу осколков. Девушка уже не чувствовала, как кровь бежит по венам, казалось у нее все застыло внутри.

Лестат не дал ей подумать, резко подлетев и подхватив ее, он взмыл с ней на руках высоко в небо, махая крыльями. Милана оказалась прижатой к его груди, и если поначалу ей хотелось поскорее закончить этот полет, то через несколько минут ей стало комфортнее и теплее. Она прикрыла глаза от приятного жара, исходящего от него и почуствовала, как ее тело начало согреваться.

– Ты совсем холодная, – пробормотал орлан и прижал ее к себе сильнее, даря ей тепло и делясь своей энергией, которая участила ее пульс ускориться.

Они подлетели к персиково-розовому дому и опустились на газон. Лестат неспешно поставил ее на ноги, а девушка убрала руки с его шеи. Ничего не сказав, она повернулась и ушла к дому босиком, второй тапок был потерян при возвращении назад. Парень снова взлетел вверх и спикировал плавно вниз уже на свою территорию.

Никого из его друзей уже не было, как и остатков их празднества. На дворе все было так же, как в изначальном виде день назад.