Майенн - Эдвин Табб

Эрл присел на краешек койки:

— Вам не следует беспокоиться. Через некоторое время мы починим генератор и продолжим свой путь на Селегал. Там вы найдете друзей, и вам не будет так одиноко и тяжело.

— Вы пытаетесь успокоить меня, Эрл, но так не будет. Не будет ничего похожего. — Она села рядом, настолько близко, что он явственно ощутил тепло и упругость ее женственного тела. — Люди не принимают меня легко и чисто, как вы полагаете. Женщины ненавидят меня за то внимание, которое по их мнению якобы уделяют мне принадлежащие им мужчины. А мужчины хотят владеть мной — но не как женщиной, а как каким-то призом, выигрышем, вещью, доставшейся им в соревновании. Богатые — снисходят, а бедняки — завидуют. Менеджеры стараются обмануть и обокрасть. Вас теперь не удивляет то, что мне нужна защита?

— Можно нанять охрану, выбрать порядочного антрепренера.

— А вы, Эрл, вы мне по-прежнему откажете?

Он почувствовал в ее голосе невысказанную надежду, обещание большего, чем деньги, если он согласится. Ее мягкие губы были совсем близко.

Он сказал тихо:

— Я не могу. У меня много других дел. Может, стоит обратиться к Чому?

— К этому созданию? — в ее голосе звучало презрение. — Он просто животное. Глупое и алчное. Знаете ли вы, что он пытался влезть в каюту убитого? Я услышала звуки из коридора и выглянула: он старался взломать замок.

— В каюте Битолы?

— Да. Причем, совсем недавно. На что иное он способен, кроме того, чтобы шарить по каютам мертвых?

Это было возможно и очень похоже на правду. Антрепренер вряд ли прошел мимо такой явной возможности обогатиться за чужой счет, но Эрла это не шокировало, да и Майенн, он полагал, тоже не сильно поразило. Они остались в живых, а жизнь очень сложна. Мертвым ни к чему их богатства, но их вещи могут помочь выжить оставшимся.

Но если Майенн видела Чома, значит она вполне могла заметить и его, когда он входил в каюту Горлика. Он немного обеспокоился, но потом понял, что зря. Дверь ее каюты открывалась в противоположную сторону, и он бы заметил движущуюся створку. Впрочем, это лишь в том случае, если она действительно была Дженкой, а не кем-то еще.

Стала бы обычная Дженка возить с собой ультраволновый приемник, да еще столь дорогой? Подарок, уверяла она; но от кого и за что?

— Вы чем-то озабочены, Эрл, — шепотом произнесла она, — хотите, я спою для вас? Не все мои песни печальны. Я могу вызывать смех, веселье, страсть и даже забытье! Слушайте!

Она начала мягко, нежно; мелодия становилась ярче, звала, убеждала: говорила о сильной и преданной любви, страсти и желании. Ритм вдруг сменился; звучание осталось нежным и сладким, но песня рассказывала уже о другом: оставленном доме, уютном очаге, детишках, прижавшихся к ногам. О долгих дорогах космоса, испытаниях, трудностях, о торжестве добра и любви. Снова смена ритма, темы. Эрл напрягся, ощутив накал и ярость схватки, напряжение мышц, желание выжить и победить… И сквозь все мелодии неизменно сквозила нота одиночества, тоски и веры, что это когда-нибудь закончится хорошо и счастливо.

Эрл произнес дрогнувшим вдруг голосом:

— Хватит, Майенн. Пожалуйста.

Ее рука коснулась его щеки, мягко и нежно; ее пальцы ласково, со скрытой страстью перебирали его волосы:

— Эрл, любимый. Я так долго искала тебя. Мне так не хватало тебя. Не уходи, побудь рядом…

Он вздрогнул, ощутив неожиданную силу ее рук, ласку, неутоленное желание горячего и ждущего тела. Запах ее духов дурманил, обострял его ощущения, чувства, силу его собственного желания. Его руки осторожно обняли ее гибкое тело, прижимая его все сильней и требовательней, пальцы ласкали струящееся золото мягких волос…

— Майенн!

Свет погас, когда она тихо коснулась выключателя, комната погрузилась в странный, обволакивающий полумрак, остались лишь только ласково-бессвязный шепот и тепло ее губ, желанное и близкое, нежное и страстное тело…

* * *

Тела мертвых были уже убраны. Осколки ламп, обломки ящиков, контейнеров — тоже. Даже пол был отмыт от крови, грязи и слизи настолько, что казалось, будто здесь не было никакой жестокой кровавой схватки, стонов боли и смертей. Дюмарест открыл створку одного из контейнеров, из металла, а не из привычного пластика, и почувствовал прохладу воздуха внутри. Эрл закрыл крышку и включил механизм контроля понижения внутренней температуры. Удовлетворенный проверкой, он обошел и осмотрел все остальные контейнеры, дотошно проверяя режим работы каждого. Затем, вернувшись в начало ряда, он начал проверку по выдерживанию подъема температуры внутри: так же скрупулезно и тщательно. Он окончательно удостоверился, что, по крайней мере, здесь все функционирует как следует.

Но это не относилось к генератору. Дюмарест остановился у двери машинного зала и заглянул внутрь. Отдельные металлические части, провода, инструмент были разложены на полках и скамьях. Карн взглянул на него поверх остова молчавшего генератора и кивнул, приглашая войти.

— Ну как, Эрл? Ты доволен осмотром трюма?

— По-моему, он в самом лучшем состоянии за все годы своего существования.

— Хотелось бы мне сказать то же самое об этом чертовом генераторе. — Офицер говорил скупо и устало; он был измотан до предела. Его лицо осунулось, под красными, воспаленными глазами лежали темные тени.

Эрл мягко спросил его:

— Почему вы не хотите отдохнуть?

— Позже, не сейчас.

— За такой малый срок ничего не изменится. И братья Кволиш смогут поработать здесь, пока вы поспите хоть немного.

— Они действуют мне на нервы, — устало сказал Карн, — наверное, они неплохие инженеры, но как только дело касается ремонта машины, им ничего не приходит в голову, кроме необходимости замены неисправных узлов. Черт, если их слушать, то можно подумать, что у меня здесь под боком есть небольшой заводик, производящий все необходимое. Они никак не могут вбить в свои тупые головы то, что мы должны умудриться обойтись тем малым, что есть в нашем распоряжении здесь, на борту.

— Вы очень устали, — тихо сказал Эрл.

— Да, устал. Очень. Ну и что это меняет? — Карн посмотрел на Эрла. — Что ж, мне не повезло с помощниками. Они не механики, и не смогли помочь так, как мы надеялись. И с их точки зрения они вполне правы. Есть несколько деталей, которые можно только поменять, а не отремонтировать. Фактически, нам нужен новый генератор, и мы, конечно, заменим этот, как только… если только будем иметь возможность.

Эрл уловил нотку безысходности и отчаяния в тихом голосе Карна:

— Если?

— Все очень паршиво, Эрл. Ты теперь — офицер, и я с тобой полностью откровенен. Я думаю, что братья Кволиш тоже все прекрасно поняли, хотя не подали вида. Если нам удастся запустить эту машину, то я поверю в миражи и привидения. Вот так.

— Все так плохо?

— Да, я полагаю. Ты знаешь что-нибудь о генераторе Эрхарта? Они производятся на специальных заводах и просто заменяются один на другой при каких-либо неполадках. Самое плохое, что может произойти — это выпадение из синхронизации, но на них стоит мощная защита, которая заранее предупреждает об опасности этого. Если это все же происходит, то кораблю может посчастливиться и он приземлится целым и невредимым на ближайшей обитаемой планете. Такие поломки случались, если какой-нибудь нетерпеливый капитан старался выжать из двигателя больше, чем тот способен дать. Но удача и везение — непредсказуемы.

Эрл помолчал, размышляя:

— Я не очень понимаю. То есть, ты хочешь сказать, что виноват тот, кто у руля?

— Да, но не всегда. Никто не может сказать ничего определенного в подобных случаях. Корабли просто исчезают в неведомом межзвездном пространстве. Иногда пульсирующее поле генератора восстанавливается, синхронизация появляется через некоторое время и машина снова входит в нужный режим. Но если этого не происходит, то корабль ложится в вынужденный дрейф, который может продолжаться до бесконечности. У нас не получился вариант аварийного восстановления синхронизации и, скорее всего, нам суждено со временем превратиться в еще один корабль-призрак из легенды, который будет нести на борту несколько скелетов из ниоткуда в никуда. Мы станем притчей на устах многих праздных бездельников, которым нечем заняться, кроме последних сплетен, слухов и тайн. Черт возьми, Эрл, ты наверняка слышал и сам не меньше дюжины подобных сказок.

— Часто, — Эрл согласно кивнул, — но мы не будем стараться стать подобной легендой и миражем.

Карн глубоко и горько вздохнул. Усталость давила, лишала ясности мышления и ощущений. Он посмотрел на молчавший генератор:

— Взгляни на него, — произнес он горько, — когда этот проклятый зверь сокрушил его, это было похоже на пулю, поразившую тончайший хронометр. Внешние повреждения — это еще полбеды. Когда начинаешь опробовать подачу энергии… — вот тогда только остается развести руками и выругаться в бессилии. Мы буквально разобрали всю машину на части, проверили каждую деталь, каждый узел и блок. Большую часть можно использовать, что-то можно отремонтировать, но есть такие части, которые можно только заменить. Наши ресурсы слишком скудны, мы вынуждены довольствоваться малым, приспосабливаясь ко многому. Сопла не доставят нам особых хлопот; мы можем исхитриться починить направляющие сельсины, но кристаллы… Это то, что требует замены. Эти чертовы кристаллы двигателя должны иметь конкретные размеры и форму. Скажи мне, где их найти, и я скажу с точностью до часа, когда мы прибудем в Селегал.